Через двадцать минут приезжают Вайолет и Сэм. Я всех выпроваживаю, и Вайолет немедленно подходит ко мне, снимая шляпу и очки. В ее глазах плещется то же нервное возбуждение, что бушует во мне.
Она целует меня.
– Ты готов?
– Нет, – усмехаюсь я. – А ты?
– Не знаю, – честно отвечает она. – Но сделаю все, что в моих силах. Большего нам и не остается, верно?
– Ты всегда так поступаешь, – говорю я. – По отношению ко мне.
– Как и ты, любимый, – отвечает она. – Мы заботимся друг о друге. – Мы оба оборачиваемся и смотрим на Сэма, который неуверенно кружит вокруг кофейного столика. – А теперь позаботимся о нем.
Сердце болезненно щемит, пока я наблюдаю, как паренек изучает подарок. На карточке четко написано его имя, но он все еще не уверен, что это для него.
– Что это? – спрашивает он.
Мы с Вайолет подходим к столу.
– Почему бы тебе не открыть и не посмотреть? – предлагает она.
Сэм тянется к толстому белому конверту.
– Перед тем, как открыть подарок, всегда следует начинать с открытки, – торжественно произносит он. Мальчик не по годам серьезен и старается вести себя как можно вежливее в надежде, что подольше задержится в очередной семье. Не торопится смеяться, осторожничает, чтобы не допустить слишком много радости в сердце. Я вполне мог его понять.
– Не в этот раз, приятель, – говорю я и забираю у него конверт, надеясь, что он не заметит, как дрожат мои руки. – Сейчас стоит начать с подарка.
– Ладно, – соглашается Сэм и медленно, аккуратно разворачивает подарок, стараясь не порвать бумагу. Чтобы сохранить ее или думает, что ему придется потом снова завернуть его и вернуть.
Я вижу, что мысли Вайолет вторят моим. Ее глаза блестят, пока она наблюдает, как маленький мальчик нерешительно открывает подарок, который, как он уже должен был понять, принадлежит ему.
– О, очень хороший объектив, – произносит он почти официально, его глаза широко раскрыты, а на лице наконец появляется улыбка. – Как раз то, что нужно. Он идеальный. Спасибо огромное!
Сэм обнимает Вайолет, потом меня и быстро отпускает. За несколько месяцев, проведенных у нас, он обращался с нами, как с упаковочной бумагой: мягко, осторожно, чтобы ничего не испортить, не рассердить нас из страха, что мы можем отослать его обратно.
Мы с Вайолет ежедневно пытаемся показать ему, что этого никогда не произойдет, но его слишком часто предавали.
– А теперь я могу открыть конверт? – спрашивает он.
Мы с Вайолет садимся рядом на диван, ее ладонь крепко сжимает мою.
– Да, – хрипло отвечаю я. – Можешь открывать.
– Жутко толстый для открытки, – замечает Сэм.
Я киваю, не доверяя собственному голосу. Вайолет уже прижимает к губам салфетку.
Сэм открывает конверт и достает пачку бумаг из Калифорнийского департамента здравоохранения и Социальной службы.
– Что это? – спрашивает он и затем читает заголовок. Документы выпадают у него из рук, и он свешивает голову на грудь.
– Что думаешь, Сэм? – спрашиваю я срывающимся голосом.
Он застенчиво поднимает взгляд, оглядывая нас с Вайолет.
– Это значит, что я останусь?
– Да, малыш, – отвечает Ви, и по ее щекам струятся слезы. – Ты не против? Хотел бы остаться с нами?
Сэм не отвечает, слишком велико его недоверие.
– Вы меня усыновляете? – Как только слово слетает с губ, его плечи начинают сотрясать рыдания. Он закрывает глаза руками.
Мы с Вайолет вскакиваем с дивана и крепко обнимаем мальчика.
– Мы любим тебя, приятель, – говорю я. – И не хотим, чтобы ты уходил.
Он кивает, не в силах вымолвить ни слова, и крепко обнимает Вайолет. Она встречает мой взгляд поверх его маленьких плеч, улыбаясь сквозь слезы. На ее лице самое прекрасное выражение чистой радости, которое я когда-либо видел.
Потом Сэм оборачивается и обнимает меня, но это не похоже ни на одно из наших предыдущих объятий. Он отпускает себя, отдается счастью. Я обнимаю его так же крепко, надеясь, что он почувствует, насколько постоянна и неизменна моя любовь к нему.
Я смотрю на Вайолет, в ее глазах слезы, и между нами пролетает тысяча невысказанных слов. Это только начало нашего счастья. Наше будущее простирается перед нами параллельными путями, никогда не расходящимися, ведущими нас к чему-то прекрасному.
И ничто не сможет нам помешать.
Конец
Примечание автора
Когда я только начинала писать этот роман, то еще не знала, что случится с Миллером из-за его диабета. Я знала, что его определенно ждет какая-то драма, но на самом деле понятия не имела, насколько серьезная. Когда мне стало ясно, что ему понадобится пересадка органов – в частности, почки, – я вдруг поняла, к чему все это ведет и почему. Спусковой крючок – утрата ребенка. Моя Иззи стала донором органов. Ее почки спасли жизнь женщине в другом штате, и в ходе этой трагедии нас утешало, что она сохранила другую жизнь. Но большинство людей, включенных в списки на пересадку, ждут очень долго. Многие скорбящие члены семьи имеют неверные представления о донорстве и по различным причинам не учитывают желания донора, что в свою очередь приводит к серьезной нехватке органов и долгому ожиданию. Я не собиралась писать о таких глубоко личных для меня темах, но понимаю, что это неизбежно.
Дополнительную информацию о донорстве органов можете почитать на сайте: www.organdonor.gov
Благодарности
Этот роман был написан в очень непростое время моей жизни. Еще никогда мне не приходилось так сильно бороться, тратить столько времени, чтобы нащупать историю, которая готова родиться на свет. В конце концов, при помощи удивительных людей мне это удалось.
Джоанна Луиза Вайтман, ты ангел, спустившийся с небес на землю. Спасибо за твою честность, время и щедрую, любящую, неизменную поддержку.
Нина Гринстед и вся твоя команда в Valentine PR. Я не знаю, как ты оказалась в моей жизни, но каждый день благодарю ее за тебя.
Rebecca Fairest Reviews, ты не подписывалась на то, чтобы поддерживать и успокаивать такого эмоционально неустойчивого автора, как я, но ты действительно тронула мое сердце своей милой заботой и вниманием. Огромное тебе спасибо.
Колин Джонсон и Кэти Мильке, спасибо за то, что великодушно поделились со мной своим опытом борьбы с диабетом и помогли несчастному автору попытаться понять эту сложную болезнь и утомительное ежедневное лечение. Знаю, что в этой книге я лишь коснулась вершины айсберга. Все ошибки в данной книге – мои, но благодаря вам, надеюсь, их будет меньше. С любовью и благодарностью.
