— Я боюсь его, — Диана поникла.
А вот эти слова неприятно слышать.
— Зря, откройся ему, увидишь, как всё изменится… — Халима обернулась, почувствовав на себе пронзительный взгляд. — О-ой… — излишней болтливостью может разозлить мужа. Не ожидала она внезапного возвращения, хотя, говоря объективно, для него старалась, пытаясь убедить его новую женщину не рваться на свободу, а свыкнуться со своим положением. И очевидно, он давно здесь стоит.
— Оставь нас, — спокойно сказал жене.
Та поторопилась уйти, почтительно склонив голову и не задавая вопросов.
— Как ты? — Саид приблизился к девушке.
Диана заметно разволновалась. Теребит манжет платья.
— Нормально…
— Боишься меня, значит, — недовольно произнёс.
Она кивнула в ответ.
— Что ж, я готов к диалогу, — присев рядом с ней, обхватил лицо девушки, заставляя смотреть в свои глаза. — Спрашивай, о чём захочешь, и потом не жалуйся.
Глава 22
— Можно спросить, о чём угодно? — совсем не ожидала, что Саид предложит такое.
— Да. Начинай, не стесняйся. Давай, расскажи, чем именно я пугаю тебя? Интересно послушать, — он откинулся на спинку дивана. Смотрит недовольно, нахмурившись.
«Разве не ясно?» — всё и так очевидно. Как я должна относиться к творящемуся беспределу, если меня вырвали из привычного мира, кинув на растерзание в логово «зверя». Конечно, боюсь — боюсь никогда не вернуться, а с «шикарными» перспективами в виде беременности и вовсе — обратный путь домой невозможен…
— Э-э… — как бы выразиться правильно, чтобы не вызвать гнев этого мужчины.
— Вроде на монстра и чудовище я не похож, — добавил он.
«Насчёт этого поспорила бы…» — во-первых, у него не самая дружелюбная внешность, с грубоватыми, будто высеченными из камня, чертами лица (правильными, в моём представлении, впрочем, это не имеет значения); а, во-вторых, тяжёлый характер о многом говорит — и это очень наглядный показатель.
— Ну, отвечай, — поторопил.
— Я не знаю, чего ждать от вас, господин… — озвучила свои страхи.
— Нет, не так, скажи иначе, — резко перебил, ко всему прочему заметно разозлился.
— Что сказать? — я вздрогнула. И никак не пойму, в чём суть внезапных претензий.
— Обращайся ко мне по имени и на «ты».
Быстро же меняет свои решения. Я бы предпочла официальный тон общения, нежели стирать оставшуюся грань между нами, но на моё мнение ему, конечно, плевать.
— Не знаю, на какие поступки ты способен, — повторила.
— Допустим, это поправимо. Со временем перестанешь бояться, когда узнаешь меня лучше.
— А ещё… — надо как-то подвести к разговору о детях.
— А ещё? — Саид придвинулся ближе.
— Ребёнок… — я отвернулась от его грозного взгляда.
— Халима оказалась излишне болтливой, — задумчиво произнёс.
— Она всего лишь хочет помочь, — и вообще единственная, кто неравнодушна к моей судьбе.
— Почему тогда не прислушаешься к ней: смирись. Я дам тебе всё, что пожелаешь, озолочу, осыплю бриллиантами, — он сжал пальцы на моём подбородке, повернув лицо в свою сторону. — Будешь жить как королева, в роскоши и богатстве.
«Да разве в этом счастье».
— Ничего не нужно, — подарками не купит.
— Роди мне сына, Диана. Ты говорила, что не связала бы жизнь с мужчиной, который не хочет детей — я хочу.
— Беременность может быть проблематичной… — это правда, и ничтожная попытка оттолкнуть Саида от себя.
— Ты не здорова?
— Здорова. Причина в другом: отрицательный резус-фактор, и чтобы беременность протекала хорошо и не возник резус-конфликт — в идеале, у отца моего будущего ребёнка тоже должен быть такой же резус. А чаще всего у людей встречается положительный резус-фактор. Врач так объясняла.
— Значит, мы совместимы, у меня как раз отрицательный резус-фактор.
«Наверное, что бы я ни сказала, у него на всё найдётся ответ».
— Официальный статус жены устроит? — странный вопрос. К чему он клонит?
— В смысле..?
— Женюсь на тебе. Хочешь?
«И тогда снимет с себя всякую ответственность за похищение иностранки, если узаконить отношения. Нет, этому не бывать!».
— Домой хочу. Отпусти… пожалуйста…
— Это не обсуждается. Забудь о свободе. Теперь ты — моя, — он встал с дивана. — Я в душ, быстро освежусь, а ты пока раздевайся и ложись в постель. Разговор продолжим позже.
«Сколько же в нём сил…».
* * *
Саид надвигается как гигантская скала. Идёт с грацией хищника, а в глазах отражается безумный блеск.
Под этим плотоядным взглядом сжалась.
— Ты огорчаешь меня, Диана, — приблизившись к кровати, скинул полотенце с бёдер. — Почему до сих пор в одежде? Сказал же тебе: раздеться.
«Приказал — так будет точнее».
— Я жду!
Чувствую себя униженной, когда вот так требует.
Сейчас я совсем не в настроении заниматься сексом. Но разве спросит…
Понимая, что нет выбора, я послушно сняла платье и нижнее бельё.
— Так-то лучше, — он улыбнулся.
Развернул меня к себе спиной, поставил на четвереньки и стал покрывать мою кожу порхающими поцелуями. Одной рукой щипает соски, а второй — ласкает пальцами между ног. А когда добился нужной влажности, резко ворвался внутрь, заполнив собой до упора…
* * *
— Что делать?! — Алия опять устроила истерику. Нервно расхаживает из стороны в сторону.
На этот раз причина в том, что Саид запер её, временно запретив покидать пределы комнаты (весь день она провела под арестом и сколько это продлится — неизвестно). Заодно и Фатиму поселил туда же, забрав ключи, чтоб больше не совала свой нос, куда не просят.
— Госпожа, не знаю. Как и вы, я нахожусь в растерянности. План провалился, а ведь я предупреждала… — покачала головой она.
— То есть, я виновата? — возмутилась девушка.
«Кто ж ещё, своими поступками всё испортила, ну и я тоже, когда предложила помощь» — подумала целительница, а вслух сказала:
— Для начала успокойтесь. Покажите мужу, какая вы хорошая любящая жена, заботливая мать, и ни в коем случае не злите его. Нужно усыпить бдительность господина.
— Я не Халима, терпеть не стану!
— Дети спят… — Фатима вздрогнула, когда та повысила голос.
— Ты же видела, они гуляли вместе сегодня, прям подружками стали, — Алия никак не отреагировала на замечание. — Если это продолжится, то я не смогу подобраться к этой… Точно! — она подошла к целительнице, схватила её за плечи. Смотрит обезумевшим взглядом. — Ты права! Мне надо притвориться: подружиться с русской, чтобы иметь возможность общаться с ней. И тогда я отравлю тварь!
