Хотя, как оказалось, с прогнившей насквозь душой…
Привести любовницу — верх наглости и циничности. И после этого будет говорить что-то о чувствах? Впрочем, плевать.
— Я вам не мешаю? — наконец, обозначила своё присутствие, не хватало, чтобы в коридоре начали предаваться страстям. Меньше всего хочется наблюдать весь процесс в действии.
— Почему ты не сказал, что твоя жена дома?! — возмутилась дамочка. Оттолкнула Марка, запахнув края пальто.
«Женой себя не считаю, но какие-то элементарные приличия надо соблюдать».
— Вроде как, живу здесь, — ответила ей, — где, по-вашему, я должна быть?
Муженёк растерянно посмотрел в мою сторону. Такое ощущение, будто просто забыл обо мне.
А ведь я права:
— Серьёзно? — усмехнулась устало, глядя на него. Ну, если всё обстоит таким образом, то зачем я ему? Развелись бы тихо-мирно и не трепали бы друг другу нервы.
— Не спишь… — вздохнул он.
— Больше нечего добавить? — нет, я не предъявляю претензий. Ситуация омерзительна.
— Иди к себе, — произнёс приказным тоном.
— Гостью проводи. Или сними номер в гостинице на часок-другой, если так не терпится.
— Сам разберусь, — ухватив свою мадам под локоть, повёл её за собой.
Они скрылись в его комнате.
Через минуту Марк появился снова.
— Что тебя не устраивает? — недовольно спросил.
— У нас здесь не место для свиданий. Прояви каплю уважения.
— Может, ты ревнуешь? — улыбнулся уголком губ, изогнув бровь.
— Боже упаси. Делай, что хочешь.
— Тогда не лезь не в своё дело, — улыбка тут же сошла с лица.
— Дай мне развод — и хоть оргии организовывай.
— На эту тему я уже всё сказал: не нужен тебе как мужчина — да пожалуйста, навязываться не стану, но и ты не получишь свободу, в твоём положении нас не разведут, если один из супругов против… — прошипел сквозь зубы.
Я скривилась от запаха перегара.
— Мстишь? — конечно, как иначе. — Это так мелочно и низко.
Он промолчал. И ушёл.
А спустя какое-то время за стенкой послышались характерные звуки секса…
Терпеть «такое» у себя под носом я не намерена. Поэтому, недолго думая, достала чемодан из-под кровати и стала собираться в дорогу.
«Ещё успеваю на проходящий поезд до Москвы. Надеюсь, билеты есть».
«Муж» даже не заметит моё отсутствие, проспит до обеда, а когда хватится — будет уже поздно.
Всё! Я так больше не могу!
***
Марк кое-как проснулся, с трудом разлепив заплывшие веки. Голова нещадно раскалывается с похмелья. Сколько выпил — даже не помнит, как и вернулся домой, словно в памяти образовался огромный провал, всё как в тумане. Не в его привычке увлекаться алкоголем, но вчера перебрал, хотелось забыться — и это ему удалось в полной мере.
— Чёрт… — прикоснувшись пальцами к вискам, где надоедливо пульсирует и ноет, стал массировать, хотя едва ли это поможет.
Он приподнялся на локтях, стараясь не делать резких движений, и только потом заметил рядом спящую обнажённую Александру. Девушка свернулась клубочком и тихо сопела.
— Твою ж мать… — осознание содеянного наступило мгновенно. Если бы не пьяное состояние, никогда не привёл бы в дом любовницу, да ещё при жене (и неважно, что жена она лишь на словах да в паспорте).
«Диана!» — наконец, вспомнив о ней, Марк сел, дотянулся до лежащего на прикроватной тумбочке телефона и посмотрел на время.
— Уже час дня… — вздохнул, думая, как будет объясняться и чем оправдывать такое поведение.
Совесть вдруг очнулась… и чувство вины давит тяжким грузом…
Мужчина медленно встал на ноги. Пошатываясь из стороны в сторону, направился в соседнюю спальню. Но, открыв дверь, увидел пустую аккуратно заправленную постель. А проверив всю квартиру, нигде не обнаружил Диану.
— Куда же ты подевалась… — первой мыслью было: она опять ушла в библиотеку.
«Если я наговорил гадостей? Обидел чем-то… оскорбил…» — он совершенно ничего не помнит.
Марк кинулся обратно в свою комнату, собираясь позвонить жене: и каково же было его удивление, когда услышал мелодию звонка за стенкой…
Вернувшись в спальню Дианы, по звуку нашёл телефон — тот оказался на столе, на стопке книг, а под ним лежала записка:
«Я очень прошу: не ищи меня и вдогонку за мной отправляться не надо. Не вернусь… Единственное, чего хочу — развод. Так продолжаться не может дальше. Ты нуждаешься в женщине, по-настоящему любящей тебя, а ею я никогда не стану. Мы оба устали друг от друга. Наш брак был ошибкой. Это мучение, а не жизнь, лучше быть матерью-одиночкой. Честно, я пыталась изменить своё отношение, но это выше моих сил. И, да, ты прав: пока не разберусь с прошлым, у будущего не появится перспектив — только это уже личная история, в которой тебе нет места. Будь счастлив. Прости за всё. Прощай».
«Борис Евгеньевич в порошок сотрёт меня…» — подумал Марк. Хотя всё равно должен поставить всех в известность.
***
Через два дня я приехала в Москву.
Тут же на вокзале, в салоне связи, купила недорогой смартфон и новую сим-карту. Первым делом надо позвонить маме. Наверняка, она в курсе моего бегства и волнуется (муженёк не мог не сообщить новости, для этого и оставляла записку). Предупреждать о том, что еду, не стала, а старый телефон специально не взяла с собой, чтоб не донимали звонками — и впервые за долгое время было спокойно.
Я набрала выученные наизусть цифры маминого номера: гудок, второй, третий…
И мне ответили:
— Да? — прозвучал мужской голос.
— Э-э… — я растерялась. — Кто это?
— Диана?! — радостно произнёс он.
— Владимир Васильевич? — наконец, узнала. Кажется, начинаю понимать… — Дайте маме трубку.
— Ангелина вышла ненадолго… Пожалуйста, только не отключайся. Мы с ума сходим от неизвестности… Знаем, что ты купила билет до Москвы. На вокзале люди Бориса, должны были встречать тебя. Как ты прошла мимо них незамеченной?
— И давно «это» у вас? — проигнорировала его слова. Больше интересуют их отношения с мамой.
— Дочка…
— Я вам не дочь! — возмутилась. — Вы никто! — и общаться с ним не собираюсь, как и делала всё это время.
— Где ты находишься сейчас? Приеду за тобой.
— Значит, пока я жила словно в ссылке, вы с мамой сошлись… Ну и как, счастливы вместе?
— Диана, выслушай…
— Да идите вы! Все! — нажала «отбой». Потом и телефон отключила полностью.
