— Да, шампанского. Спасибо, — машинально ответила я и взяла Настю под руку, уводя в сторону от кавалера.
Костя хотел было увязаться а нами, но девушка, угадав моё намерение остаться наедине и посплетничать, попросила навязчивого кавалера принести для неё закусок.
— Тех самых, остреньких баклажанных рулетиков с мягким сыром. Мы пока будем у бассейна, — улыбка Насти, видимо, всегда была её главным оружием.
Она придавала кукольным чертам особую милоту, устоять против которой не мог ни один представитель мужского пола.
Кроме моего жениха, разумеется.
— Не обращай внимания, он всегда меня недолюбливал, — пожала плечами Настя, когда я спросила, почему она позволяет пасынку подчёркнуто-неуважительное к себе отношение. — Считает, что я была с его... то есть, с вашим отцом только из-за денег.
— А это не так? — спросила я, посмотрев на Настю. Та не смутилась и взгляд отводить не стала, а, снова пожав плечами и не забывая кивать знакомым, ответила:
— Сначала, да. Отчасти, Алексей был, царствие небесное, прекрасным любовником. И умел ухаживать, когда это ему было выгодно, — вдова рассказывала об умершем так, будто он в любой момент мог показаться среди гостей и, увидев жену, вальяжной походкой направиться к ней. А потом, одарив супругу комплиментами, уйти, сославшись на деловые переговоры.
Я ещё раз ощутила горечь от того, что не знала отца и не могла составить о нём своего мнения, а была вынуждена опираться на такие противоречивые сведения.
Настя говорила о муже, как о галантном любовнике, тешившим самолюбие фактом наличия рядом молодой и красивой жены. Ольга Денисовна вспоминала сухаря, которого не интересовало ничего, кроме денег и работы.
Костя упомянул о том, что его дядя с возрастом стал излишне сентиментален и чуть ли не плакал при виде даже дальнего родственника, а Ярослав предпочитал совсем не откровенничать со мной на эту тему. Жаль, он был близок с отцом и знал его, возможно, лучше всех жён и любовниц.
— Что у тебя с Костей, можно спросить? — спросила я, чтобы перевести тему. Настя увлеклась и принялась рассказывать, каким заботливым отцом был её муж. Слушать это было невыносимо!
И тут я как раз заметила наших мужчин, несущих нам выпить. Хороший повод сменить тему, а откровенности я не ждала. Видимо, недооценила Настю.
— Мы пару раз переспали. После смерти Алексея, конечно, — тут же добавила девушка, смутившись. — Удивлена? Он молодой и красивый, я тоже ничего. Зачем тянуть, раз влечёт, верно?
Ответить я не успела.
— Возьми, — протянул мне бокал мажор, окинув подозрительным взглядом нас обеих. — Пойдём, я тебя кое с кем познакомлю.
И, не дожидаясь ответа, приобнял меня за талию (слишком крепко, на мой взгляд), и подтолкнул по направлению к дому.
Прикосновение чужого мужчины оказались не такими уж и неприятными. А, учитывая, что со мной рядом был не просто мужчина, а Ярослав Дмитриев, вызывавший неприязнь с самого первого своего появления, это было удивительным вдвойне.
— Куда мы идём? Зачем ты увёл меня от них? — сыпались вопросы, на которые я хотела знать ответы немедленно. — Мне нравится Настя.
— С чего бы? — хмыкнул мажор, улыбнувшись, но только потому, что мы встретили каких-то знакомых. К счастью, к нам никто не подходил. Наверное, Ярослав не слыл в обществе душой компании.
— Она не фальшивка, — буркнула я и закусила губу, чтобы не сболтнуть лишнего.
Другими словами, не сказать «как твоя Вика». Чем больше я её знала, тем больше она меня бесила. И это с учётом того, сколь мало я общалась с невестой Ярослава! А он, ничего, любит даже. Значит, и сам такой же.
— Тот случай, когда простота хуже воровства, — Ярослав снова улыбнулся, на этот раз искренне. И адресована его улыбка была мне. Можно сказать, впервые.
Мужчина чуть дотронулся краем своего бокала с игристым до моего и тихо произнёс:
— С первым совместным выходом!
Я улыбнулась в ответ. Он никак меня не назвал, да я и не ждала, но всё же это был прогресс. Вполне возможно, мы поладим. Конечно, не как муж и жена, но как деловые партнёры, а большего и не требуется.
В этот вечер я познакомилась с кучей людей, имён которых назавтра и не вспомню, да и они вряд ли рассчитывали стать моими приятелями. Нас поздравляли с помолвкой, с пустыми глазами желали счастья, хотя, вероятно, всем было плевать.
— В чём причина такой спешки? — спросила Ярослава дама за сорок с ярко-красными губами-уточками. Она так ехидно улыбалась, что мне захотелось ответить ей правдой. Или чем-то в духе: «Вы думаете, я сейчас начну исповедоваться?»
Но Ярослав меня опередил, предварительно легонько пожав мою руку:
— В любви, Светлана. Вам ли не знать про внезапно нахлынувшее чувство?
Дама заметно скисла и отстала. Много позже мажор пояснил, что она ушла от мужа к любовнику, а потом ещё к одному и так было несколько раз, пока ей не перекрыли денежный кислород.
Дмитриев говорил о ней с таким презрением, что я была уверена, будь его воля, сослал бы Светлану на исправительные работы. Лесозаготовки или строительство железной дороги, к примеру.
В общем, вечер прошёл гораздо приятнее. Чем я ожидала. Мы ещё один раз мило поболтали с именинницей, проводили вместе с хозяйкой гостей, уезжающих по домам, и допили красное вино, вкуснее которого я ничего давно не пила.
В голове слегка шумело, Ярослав весь вечер крутился возле меня и заботливо подливал в бокал напитки. Чем-то эта ситуация напомнила мне поминальный обед, когда Костя старался таким же образом обольстить вдову.
Только это был немного другой случай. Дождавшись, пока мы с Дмитриевым останемся наедине в тиши просторной спальни, я спросила его прямо:
— Что за игру ты ведешь? Зачем весь вечер спаивал меня?
И, присев в кресло, скрестила руки на груди в ожидании ответа.
Глава 14. Шаги навстречу
Ярослав отвечать не спешил. Отвернувшись к письменному столу у окна, выходившему на задний двор, снял часы и расслабил ворот рубашки.
— Хотел посмотреть, как ты себя вести будешь, не опозоришь ли меня, — ответил он так, будто решал, принимать ли меня на должность личного помощника.
А я сидела и смотрела на его широкую спину. Наверное, Вика любила прижиматься к ней и шептать разные глупости, которые многие мужчины принимают за чистую монету.
— Зачем? И что будет, если опозорю? Свадьбу отменишь? — улыбнулась я, положив ногу на ногу и поигрывая спадающей туфелькой. Та балансировала в воздухе, но с носка не слетала.
— Нет, слишком многое на кону, — сухо ответил мажор, а у самого, должно быть, в уме щёлкали цифры.
Полмиллиарда — огромная сумма, он, конечно, знает, куда её можно потратить. Всё давно рассчитал и записал в запароленный файлик на компьютере.
