Надо же, мы не созванивались после дня рождения Жанны, и вот теперь он объявился! Наверное, хочет уточнить детали.
— Доброе утро! — ровно ответила я и чуть было не пролила на себя горячий напиток из турки.
— Я хочу ещё раз сказать: все договоренности в силе, не беспокойся.
— С чего ты решил, что я беспокоюсь? — быстро спросила я, удивляясь, как точно он описал моё состояние за последние дни.
— Не знаю, спросил на всякий случай. Ладно, насчёт завтра ты всё уже знаешь, у нас один свадебный менеджер, так что раз она меня достала, то и тебя тоже.
Мажор говорил бодро, с оттенком весёлой усталости, будто рассказывал о трудной, но хорошо сделанной работе. И всё же заставил меня улыбнуться.
— Да, я не перепутаю место в лофте, где должна сидеть, недурно умею танцевать вальс, так что ноги теперь тебе не отдавлю, разве что чуть-чуть. И да, мои родственники из Саратова не станут доставать домашнюю закрутку и выставлять солёные огурцы на стол, — закончила я свою речь небольшой шпилькой.
Утрирую, конечно, но именно так жители столицы представляют себе саратовскую элиту.
— Ты что-то не договариваешь. Спрашивай, не стесняйся, — внезапно сказал Ярослав, и я почувствовала, как щёки запылали. Как узнал? Не иначе, телепат!
Отпив глоток горячего горького кофе, я решилась задать вопрос, который все последние недели вертелся на языке. Списки гостей я видела, и всё же они могли быть неполными.
— Скажи честно, Вика будет или нет?
Стоило словам прозвучать, как я почувствовала себя невероятно глупо. Не может её быть на свадьбе, это было бы, как минимум, странно, а как максимум, попахивало мазохизмом.
— Нет. Это тебе Настя напела?
Отнекиваться было бесполезно.
— Да, она, — согласилась я и тут же затараторила: — Так-то я не против, просто… это... странно.
— Это глупо, — поддержал меня Ярослав таким тоном, что у меня от сердца отлегло.
Конечно, брак фиктивный, но всё же свадьба у меня первая, и вот Вику видеть в этот день не хотелось.
Снежная королева не сказала мне ни слова дурного, но была настолько лицемерно-примерной, что бесила. Как фальшивая купюра, лишний раз напоминающая о том, что могло бы быть в твоих руках.
Ярослав вполне тепло попрощался, обещая, что постарается оградить меня от назойливого внимания гостей. Я была ему благодарна и за это. Всё же лучше худой мир, чем добрая ссора.
Положив трубку, я и думать забыла о женихе. Забот предстояло немало, и первым делом в списке числилось встретить тётю Надю и помочь ей разместиться в моей квартире. Она решила пожить здесь месяц, познакомиться со столицей, так сказать.
Я не возражала. Квартира оплачена, а я съеду в другую, которая тоже уже арендована на полгода вперёд. Гулять так гулять, я теперь буду дама замужняя, могу позволить себе некий шик. А потом, посмотрим.
Глава 15. Ах, эта свадьба...
Двадцать пятое июля выдался на редкость знойным днём. Свадебное платье, несмотря на то, что было пошито из лёгких, летящих тканей, всё же казалось мне парчовым нарядом, кремово-бирюзовой клеткой, удерживающей птицу, мешая ей взмыть в небо.
— Ты просто великолепна! — ахнула и покачала головой Стася, закрыв рот руками.
— Очень хороша, — шмыгнула носом тётя Надя и отмахнулась от моих объятий. — Ну, теперь-то я спокойна, выполнила всё, что обещала твоей матери.
И моя суровая циничная тётка, славящаяся тем, что у неё на всё есть едкое словцо, припечатывающее собеседника не хуже перчатки, брошенной в лицо, отвернулась, чтобы скрыть выступившие на глазах слёзы.
Всё было готово: я настояла на том, чтобы визажист, порекомендованный Настей Дмитриевой, сдерживал свою бурную фантазию и не накрутил мне вензеля, щедро укреплённые серебристым лаком для волос.
В итоге, мы пришли к компромиссу, и Серж, как звали молодого спеца с внешностью, лишённой признаков пола, оставил локоны полураспущенными, закрепив половину из них на затылке.
С моей стороны было немного гостей, да я и не стремилась притащить на свадьбу всех, кто когда-либо прошёл по краю моей судьбы, если, конечно, он не оставил на этом краю заметного следа.
Тётя Надя вполне это одобрило.
— Всех не накормишь и не обласкаешь, позвала близких, а остальные пусть в Интернете посмотрят, — хмыкнула она и подмигнула, довольная собственной шуткой.
Моя тётка с внешностью почтенной Сары из анекдотов про Одессу недавно освоила соцсети и гордо сообщила мне об этом ещё вчера сразу после приезда.
Я ничего не стала говорить о том, что брак — фикция, но она и сама об этом подозревала. Не задавая прямых вопросов, да и вообще не касаясь главной темы, тем не менее она выведала кое-какие подробности относительно предстоящего торжества.
— За меня не беспокойся, не опозорю, — тётка подняла бровь и так посмотрела, будто я вообще об этом думала.
Нет, во вкусах своей опекунши я не сомневалась ни секунды. Конечно, у неё напрочь отсутствовала утончённость манер, плавность движений и прочие достоинства, свойственные аристократам, но одевалась тётка так, чтобы наверняка не попасть впросак.
Классический однотонный летний костюм и шляпка-таблетка делали её выше и стройнее.
— Я по телевизору видела. В таком вот точно виде королева Елизавета в свет выходит. А уж если Британи нормально, так и Москови сойдёт.
Тётка засмеялась и потрепала меня по щеке.
— Где ты только это всё купила? — удивилась я, осматривая её наряды: несколько костюмов жизнерадостно-сдержанных расцветок и бежевые лодочки на низком каблучке, да пару сумочек в тон костюмам.
— А ты тоже считаешь, что в Саратове глушь, как во времена Грибоедова? — невесело усмехнулась тётка. — Да ладно, я не сержусь, пустое всё. — Не об этом речь, ты девчонка у меня с головой, не в мать пошла, и то, слава богу. Смотри сама, советов давать не буду, не приучена. Наследство, это хорошо, правильно, только держи ухо востро, мало ли оно как выйдет.
Я обещала, тётка внимательно на меня посмотрела и больше мы о Дмитриевых не заговаривали.
— Ради тебя иду на свадьбу, а эти пусть ко мне не лезут, — махнула тётя Надя, но уже с самого утра дня свадьбы заметно напряглась.
Кроме неё и Стаси я пригласила родню: двоюродного дядю с женой и трёх его дочерей, красотой особо не блиставших, но относившихся к этому не очень приятному факту с юмором, достойным восхищения.
— Всё, Герда, объявляем охоту на столичных кавалеров, — заявила Даша, старшая из сестёр.
Ей было немного за тридцать, на все вопросы о детях девица отнекивалась и говорила страшное и непонятное для родителей слово «чайлдфри».
Средняя сестра только что перешагнула двадцати шестилетний порог и воспитывала в браке сына. А младшая, самая юная, Ирина, зачитывалась Чеховым и говорила, что её семейство — реинкарнация Прозоровых из пьесы «Три сестры».
