Рузана была начальником юридического отдела. Работа очень ответственная, но и зарплата у неё была намного выше, чем у всех остальных. Конечно, Миша платит мне гораздо больше, чем я получала на прежнем месте, но даже с учетом этого предложение от бывшего шефа нельзя назвать неинтересным… Черт, неужели я всерьёз об этом рассуждаю? Даже если бы у меня сейчас вообще не было работы, вряд ли я бы смогла так легко обо всем забыть и вернуться на службу к Петру. Даже, несмотря на его внезапный приступ раскаяния. Совершенно странный и подозрительный приступ, надо сказать. Почему-то я совершенно не верила в его искренность. И в то, что на рынке такой напряг с кадрами, что у него не оставалось другого выбора после ухода Рузаны кроме как вернуть меня, — тоже не верила.
— Спасибо за предложение, Петр Романович. Но у меня уже есть работа.
Он снова вздохнул. Меня аж передернуло. Как можно так играть? Словно и правда ему вдруг стало очень стыдно за свой поступок! Но разве такое вообще возможно?!
— Что ж, я тебя понимаю, Камила. Но ты не думай, я все же сдержу своё слово, и попытаюсь возместить нанесенный тебе ущерб. В ближайшие дни бухгалтерия переведёт на твою карту компенсацию, как я и обещал. Сумму твоего оклада на момент увольнения в двойном размере, сумму, которая возместит все расходы на судебные тяжбы, плюс моральную компенсацию, чтобы ты смогла съездить куда-нибудь, отдохнуть.
Я просто в шоке. Открыла рот и не знаю даже, что ему сказать. Попыталась ущипнуть себя, но стало очень больно — значит, не сплю.
— Я, конечно, дико извиняюсь, Петр Романович… Но с чего вообще такая щедрость?
Он что там, помирать собрался и грехи теперь замаливает?!
— Я понимаю, Камила, ты наверняка не ожидала этого от меня, и считаешь меня подонком. Но пойми, на самом деле я ведь не такой. Я всегда относился к тебе очень хорошо, более того, ты очень нравилась мне, Камила, как женщина. Да, я позволил себе лишнее, но и ты повела себя некрасиво, оскорбив и унизив при всём коллективе. Я был зол на тебя. Очень зол. Но теперь злость отступила, и я понял, насколько низок был мой поступок. Ведь я, выходит, устроил травлю слабой беззащитной девушке. Это поступок недостойный мужчины. Поэтому я решил сделать все, что в моих силах, чтобы исправить свою ошибку.
Я слушала его, открыв рот, и пребывала в полной растерянности. Неужели, так действительно в жизни бывает? Человек осознал, что был не прав, нашёл в себе силы признать свою вину и даже попросить прощения?
— Я даже и не знаю, что сказать, Петр Романович…
— А ничего не нужно говорить, Камила. Я все что хотел, уже тебе сказал. Надеюсь, ты не будешь держать на меня обиду. Прощай.
— До свидания…
Он отключился, а я, как идиотка, уставилась на свой телефон. Неужели все, что я сейчас услышала от него, это правда? Если так, то мне, наверное, тоже стоило бы извиниться за то, что оскорбила его тогда при всех. Но я настолько растерялась, что это даже просто не пришло мне в голову.
Кажется, он говорил совершенно искренне, но сказанное никак не укладывалось в моей голове. Может, все же есть какой-то подвох? Может, ему просто что-то от меня нужно?
Я ведь теперь работаю в «Ренейссанс», он мог об этом узнать, и…
Интересно, они заключили ту сделку, которую я должна была вести перед увольнением?!
Может, возникли сложности, или «Ренейссанс» им отказал, и теперь Петр Романович, хитрец, решил через меня повлиять на ситуацию?
Ну, уж нет, я тут ему не помощник. Пусть хоть миллион мне на счёт перечислит, я лучше верну эти деньги обратно.
* * *
На следующий день мне на карту упала очень приличная сумма. С помощью коллег я выяснила ситуацию на счет того договора, и оказалось, что ещё два месяца назад, как раз перед тем, как я пришла в компанию, он был заключен. «Ренейссанс» уже вовсю сотрудничает с моим бывшим шефом, и даже успел принять первую поставку.
Теперь я вообще ничего не понимала. По всему выходит, что Петру Романовичу ничего от меня не может быть нужно. Разве что он боится, что я могу как-то навредить, но, если признаться честно, он никогда не был таким трусливым… и дальновидным.
До конца дня я ломала голову, и откровенно не могла понять, что вообще произошло, пока не получила сообщение от Миши в мессенджер:
«Домой едешь?»
И тут вдруг меня осенило. Неужели… это он?!
Ну, конечно! Ведь ещё в тот вечер, когда я впервые рассказала ему о своем увольнении, он интересовался названием компании, в которой я раньше работала. А я не сказала, но теперь-то у него было не только мое резюме, но и вообще все данные, с которыми не составит труда узнать остальное!
Черт, неужели, это и правда он повлиял на Петра?!
Сердце радостно забилось в груди от этой мысли. Но я должна была проверить. Должна прямо спросить у него, а иначе просто сойду с ума от догадок. Взяла в руки свой телефон и быстро набила ответ:
«Да, еду»
* * *
Всю дорогу я ёрзаю и никак не могу осмелиться начать этот разговор. Слова подобрать не могу, из-за чего чувствую себя застенчивой школьницей. Миша сегодня тоже молчалив, с задумчивым видом смотрит в лобовое стекло, а я украдкой бросаю на него взгляды и любуюсь его мужественным профилем.
Когда машина тормозит у моего подъезда, и приходит время прощаться, я понимаю, что уйти, не задав своего вопроса, будет полной глупостью, но ничего поделать с собой не могу.
А вдруг это не он? Вдруг с бывшим шефом и правда случился приступ благородства? Как же глупо тогда я буду выглядеть…
— У меня такое ощущение, что ты весь вечер хочешь мне что-то сказать, но боишься, — вдруг обратился ко мне Миша, и я растерянно улыбнулась — похоже, он уже успел немного меня изучить.
— Просто хотела кое-что рассказать, но не знаю, стоит ли грузить тебя этой информацией…
— Если хочешь что-то рассказать — всегда рассказывай, Камил, — он всем корпусом повернулся ко мне и оперся локтем на руль, приготовившись слушать.
Согласно кивнула, чувствуя, как с ног до головы меня охватывает волнением.
— Вчера вечером мне позвонил бывший шеф…
Сделала паузу, пытаясь считать его реакцию. Но лицо Миши оставалось полностью беспристрастным. Он точно не удивился и даже бровью не повёл в ответ. Однако когда пауза стала затягиваться, вынужден был спросить:
— И что он от тебя хотел?
— Он извинился за своё некрасивое поведение по отношению ко мне, и предложил мне вернуться к нему на работу в качестве главы юридического отдела.
Теперь же брови мужчины поползли вверх.
— Надеюсь, ты не собираешься мне сообщить, что уходишь к нему? — настороженно поинтересовался он.
— Нет, — снова улыбнулась я. — Я отказалась.
Его лицо заметно расслабилась, и я снова испытала это невероятно тёплое щемящее чувство в груди — он не хочет, чтобы я уходила.
