— Не знаю, Дарина… Может быть, кто-то хочет что-то сказать?
— Я! — с энтузиазмом воскликнула Наська. — Я, я, я! На самом деле я не куколка. И не девочка Анастасия. Я из созвездия… Андромеды. Я большой розовый… — она на миг запнулась, и Милана ловко вставила:
— Единорог?
— Единорог, — согласилась Наська. Вздохнула: — Если я велю Инсекам и Прежним от нас отстать — поверят?
— Вряд ли, — сказала Милана.
— Я москвич, меня зовут Василий, фамилия Беспалов. Когда-то был военным лётчиком. Восемь лет назад уволили в запас. Выучился на авиадиспетчера. Если летаете из Шарика, то я мог давать команды пилоту… — Василий покачал головой. — Максим, ты славный парень, но не сработает. Мы четверо друг друга знаем много лет, какой ещё наблюдатель?
Виталий Антонович кивнул:
— У меня сын был в этом Гнезде. Наверное, это тоже довод? А Дарина и Наська вряд ли могут быть одновременно Изменёнными и наблюдателями от третьей силы.
— Получается, что я, — сказала Милана. — Или Максим. Но это совсем глупо, значит — я?
— Милана, не обижайся… — я шагнул к ней.
Милана мрачно глянула на меня.
— Да я не обижаюсь, это круто… Максим, ну можно в институт сходить, я там давно. Или съездить на север. Если я наблюдатель, то уже двадцать четыре года как.
Что ж, видимо, у меня сегодня был день ошибочных догадок. Я сказал:
— Простите, никого не хотел обидеть. Но мне казалось, что Инсек намекает…
— Кто может понять их логику? — пожал плечами деда Боря. — То, что мы понимаем по-своему, может для них значить совсем другое. Дарина! Из всех нас ты самая информированная, верно?
Дарина кивнула.
— Что ты знаешь о других мирах? О Прежних, об Инсеках?
— Я даже не знала, что Прежние ещё есть на Земле, — ответила Дарина. — Я жница, я хранитель лишь формально, у меня нет всей информации.
— О каких-то силах, которым они подчиняются?
Дарина покачала головой:
— Мать говорила, что Инсеки не всесильны. Что они тоже вынуждены подчиняться. Но если и было известно, кому, так только ей.
Мы снова зашли в тупик.
— Значит, полагаемся лишь на себя, — решил я. — Мы не отдаём стратега?
Один за другим люди и Изменённые качали головой.
Я смотрел на них с удивлением и жалостью. Все здесь были обречены. Вопреки логике, требующей защищать свои жизни, вопреки разумному опасению за судьбу всего человечества. Защищать своих детей или любимых — тоже понятная человеческая логика. Но сейчас люди собирались защищать незнакомого по сути ребёнка, причём уже официально не считающегося человеком!
— Максим? — спросила Дарина.
Я вздохнул, сбрасывая оцепенение. И ощутил тревожный зов Гнезда.
— Что-то происходит, — сказал я, поворачиваясь к дверям.
Да, происходило.
К четырём полицейским у входа добавился ещё один. Тоже в силовой броне. Он стоял у двери, пытаясь заглянуть внутрь, и легонько постукивал костяшками пальцев по стеклу. Щиток шлема был поднят.
— Лихачёв, — узнал я. — Ребята, давайте я поговорю?
Никто не спорил, только Виталий сделал неуверенное движение, потом махнул рукой.
Я пошёл к двери. Открыл и оказался лицом к лицу с Лихачёвым. Толпа зашумела, раздался выкрик:
— Пусть впустят!
Лихачёв стоял, морщась, будто от боли в зубах. Гнездо сейчас давило на него прицельно, вызывая острое желание уйти подальше.
— Позволишь войти? — спросил Лихачёв.
Я обернулся на Дарину, та кивнула.
— Входите, — сказал я. — Только вы один.
Лихачёв молча прошёл, потоптался у входа, оттирая с ног грязь и воду. Искоса глянул на фойе. Наверное, он всё же здесь когда-то бывал или изучал какие-то снимки и расспрашивал очевидцев, не удивился совсем.
— Вся ваша шайка здесь… — буркнул он. — Заварили кашу…
— Будете штурмовать? — спросил я.
Лихачёв поморщился.
— Хуже. Мне приказывают снять посты.
[1] А.Ахматова
[2] А.Ахматова
Часть третья. Глава 9
Глава девятая
Мы встали кругом — как-то так само собой получилось. У Лихачёва слегка подёргивалась щека, на которой был старый шрам. Я потянулся к Гнезду, коснулся его и попросил ослабить давление на полицейского.
Гнездо подчинилось, пусть и неохотно.
Лихачёв ему не нравился.
— Спасибо, — глядя на Дарину, сказал полковник. — Очень неприятные ощущения. Не понимаю, как толпа держится.
— Её согнали Прежние, — сказал я.
Лихачёв неохотно кивнул. Сказал:
— Двое модных ведущих с радио. Директор элитной школы. Руководитель службы такси. Руководство офисного центра на Красной Пресне. Ещё по мелочам… Если бы не ливень… А если бы работал интернет, то здесь стояло бы пол-Москвы. Кто они все?
— Думаю, что слуги Прежних, — сказал Виталий Антонович. — Чего они хотят?
— Войти в Гнездо, убедиться, что тут не было массового побоища.
— Оно было, — сказала Дарина.
Лихачёв кивнул.
— Если толпа попрёт, мои ребята не удержат. Стрелять в людей мы не станем. Вы сможете удержать их?
— Будем стрелять и удержим, — ответила Дарина жёстко. — Стражи удержали бы без выстрелов, но стражей нет.
— Начнётся бойня — мне велят вас зачистить, — предупредил Лихачёв. Замолчал, нахмурился, вслушиваясь во что-то. Потом коротко ответил: — Пять минут.
Всё было понятно, но полковник пояснил:
— Требуют отойти от Гнезда. Во избежание провокаций… Я смогу потянуть минут десять-пятнадцать. Всё. Потом вынужден буду увести людей.
— Полковник, вы же играете на руку Прежним, — сказал я.
— А что я могу сделать? — ответил он. — Приказ идёт сверху. Отказаться выполнять? Пришлют спецназ, под это дело захватят всё Гнездо.
Он помолчал, потом сказал, тяжело и неохотно:
— Лучше уж так… чем прихлопнут ваше Гнездо вместе со всей Москвой. Или всем человечеством. Единственное, что могу…
Лихачёв явно колебался.
— Дайте стратега мне. Я заберу куколку, увезу в наш отдел. Будем охранять, никто её не тронет.
Это был спасательный круг. Вот только бросили его с борта тонущего корабля.
— Вы и до отдела не доедете, — сказала Дарина. — Вас прикончат! Стратега убьют.
— Или заберут, — добавил я. — Придут в ваш отдел с бумагами и распоряжениями сверху, что сделаете? И тогда уже Инсек примет «меры глобального характера». Он прямо сказал.
