Ночью, её тревожил тяжелый сон, это был дурной знак. Она уже заметила, что несут ей её сны, но изменить ничего уже было нельзя.
Наступил последний день полёта, приближающий их к заветной цели и ещё один день напряженности и ужасающе холодного, молчаливого осуждения со стороны Дейна. Наконец, вечером корабль приземлился на Локку.
Эллис даже молилась перед сном, чтобы всё удалось, но чувство тревоги не оставляло её. Она не могла знать, что в этот день, Данас заметил, причём совершенно случайно, в системе внутреннего наблюдения кратковременные отключения в ночное время. Он никому не сказал об этом, решив всё проверить лично.
Глубокой ночью, Эллис вышла из каюты, Кирби отключил теперь уже обе системы внутреннего и внешнего наблюдения, быстро спустился на первый сектор и почти бесшумно вывел наружу буфер. В это время, Эллис захватив оружие и некоторое снаряжение, выпустила Карла.
— Пойдём быстрее! Нам нужно срочно переправиться через реку к проходу в защитном поле этой планеты. Не надо пока никаких расспросов, потом всё поймешь, поторопись! — обеспокоено произнесла она.
Во входном боксе их встретил Кирби, он только лишь коротко кивнул Карлу. Эллис посмотрела на Тореса и проговорила срывающимся шепотом:
— Всё, мы пошли. Включай системы и жди меня к утру.
— Вы никуда не пойдёте! — раздалось позади них. От этого тона у Эллис сердце провалилось в пятки, и задрожали руки. За их спинами стоял Дейн, наведя на них свой бластер.
— Я не советую кому-нибудь из вас шевелиться! Можете мне поверить, я не промахнусь! Что всё это значит? Я хочу разговаривать с тобой, Торес! — угрожающе проговорил он.
— Я лучше него смогу объяснить, — упавшим голосом проговорила Эллис.
Не обращая внимания на её слова, Данас повысил голос:
— Я вас спрашиваю, офицер галактической службы содружества, Кирби Торес!
Кирби продолжал молчать, гордо подняв голову и с вызовом глядя ему в глаза. Эллис заговорила снова:
— Это тот, кто поднимал бунт. Это Тайфун. И это я спрятала его здесь в день, когда мы торчали на Баотане.
Глаза Данаса побелели, и вертикальные зрачки расширились до предельной возможности.
— Я всегда знал, что у тебя не всё в порядке с головой. Ты подписала себе приговор, себе и Торесу, а этого мерзавца уже давно ждёт трибунал! — жёстко произнес он.
— Настоящее имя этого мерзавца, как ты его называешь, Карл Нэм. Знакомая тебе фамилия? И не такой он уже и мерзавец. Если ты глубоко поразмыслишь над этим, Данас, то поймешь что политика содружества не всегда честная, а ты ведь любишь играть честно, задумайся сержант. Это не я подписала нам приговор — это ты его подпишешь сейчас, — проговорила Эллис удивительно спокойным тоном и двинулась в его сторону.
В его глазах мелькнул испуг, и он напряженно предупредил её:
— Я в последний раз повторяю, ни с места!
Эллис не остановилась, она приближалась к нему, прямо на встречу направленному, на неё оружию. Кирби провел ладонью по лицу, он не видел выхода из этой безумной ситуации. Один только Карл оставался безучастным и невозмутимым, он давно уже ходил по лезвию бритвы и близкая смерть не пугала его. Эллис подошла к Данасу, и бластер уперся ей в грудь:
— Ну, стреляй солдат, не бойся! Я закрою глаза и ты не увидишь отразившуюся в них муку. Восстанови справедливость, получишь вознаграждение, тебя повысят в звании. А лучше всего, дотянись до аварийной клавиши и включи сигнал тревоги, пусть у тебя будут ещё и свидетели твоего геройства. Ведь, чтобы не случилось, твои чувства уже не будут прежними, — говорила Эллис, и столько разных эмоций отражалось в её глазах, пока в них не заблестели слёзы. — Перед тем как я умру, я хотела тебе сказать, что они вероятно и не были настоящими, жалкий эгоист. Как можно любить и при любых сомнениях одновременно презирать и недоверять? Не обманывай себя, нажми на пуск, у тебя ведь не дрогнет рука, универсальный боец. Я не боюсь, и не буду умолять тебя оставить нас в живых. Ну что же ты молчишь?
Её глаза гневно вцепились в его пристальный взгляд, пальцы до посинения сжались в кулаки. Но Дейн не мог хладнокровно выстрелить, как ему казалось раньше. Он был очень зол на них это да, он думал, что ненавидит Эллис, но теперь этого было не достаточно, чтобы причинить ей боль. Данас медленно, не спуская с неё глаз, проговорил:
— Перед тем, как вас тут не станет, я хотел бы уточнить кое-что. Поклянись мне тем деревом, в парке, что Торес не твой любовник, чтобы я не узнал это самостоятельно.
Тут уже Кирби не выдержал и выкрикнул:
— Я могу поклясться тебе всеми этими чертовыми деревьями в этой вселенной, ничего и никогда не было … к сожалению. А теперь заканчивай этот спектакль, Дейн, ты уже достаточно наутешался! Но если ты выстрелишь в неё, мне будет уже всё равно, оружие Эллис лежит на полу прямо около моей ноги, я дотянусь до него быстрее, чем ты думаешь. Отпусти нас спокойно, всех троих в мир святош и мы больше не вернёмся. Ты сможешь потом рассказать всем правду, но вряд ли вы нас оттуда достанете. Ты же не хочешь перестрелки, это видно. Мы уйдем тихо, сделай последнее одолжение, будь человеком!
— Нет!! Всё будет, так как вы решили изначально. Ты Торес, останешься здесь как заложник. Эллис отвезёт этого типа к завесе и вернётся, поняли меня? Вернётся! Если всё будет, так как я сказал, никто ничего не узнает, я буду молчать, чтобы ни было, но если ты останешься там, Эллис, Кирби пойдет под трибунал, — резко проговорил Дейн.
— А что будет потом? Зачем тебе нас покрывать? — растеряно посмотрела Эллис в непроницаемые глаза яшвара.
— Что будет потом, потом и узнаешь. Поняла? — отрезал он.
Эллис обернулась и посмотрела на Кирби, тот утвердительно кивнул ей в ответ. Она вернулась, подняла снаряжение и вышла вместе с Карлом, который с упреком и осуждением взглянул в сторону Данаса, но так ничего ему и не сказал.
Буфер быстро доставил их к завесе. Эллис попыталась пройти, но прохода не было.
— Нужно подождать, Карл. Ещё не рассвело, возможно, проводник скоро будет здесь, и тебе ничего не будет угрожать. Там абсолютно другой мир, другие принципы и другая мораль. Но я не буду тебе рассказывать, сам всё узнаешь.
— А ты вернешься к этому яшвару? Только не говори мне, что это тот человек, с которым тебе трудно расстаться!? — проговорил сочувственно Карл.
— Он просто в бешенстве, а вообще Данас был раньше милым и весёлым. Я вернусь обязательно, нельзя ведь подставить Кирби. Если бы Дейн хотел, он сдал бы нас власти сразу, нет, он будет молчать, только у него появиться лишний повод поиздеваться надо мной. Не переживай, я себя в обиду не дам. Он очень обидел меня, своим недоверием и подозрением, оскорбил и унизил перед Торесом, я ему этого так легко не оставлю.
— Пока ещё есть время, я хочу поблагодарить тебя славная, за твой поступок. Ты смелая, я никогда этого не забуду. Я хотел бы иметь таких друзей как ты и Кирби. — в глазах Карла действительно читалась искренняя благодарность.
