Капитан Нэм побледнел, вглядываясь в лицо сына:
— Ты тот … ты Тайфун! Проклятье! Те же приметы! — он вскочил и заметался возле сидящего сына. — Это не мог быть мой сын! Нет, только не это! Мой сын преступник галактики! Ты больше не можешь быть моим сыном!
— Моё преступление лишь в том, что я насмелился сказать правду! Некоторые совершают ужасные преступления, грабя и убивая живых существ, и то их не преследуют, так как меня. Знаешь, почему они так боятся? Потому что это может заставить людей задуматься и разобраться где правда, а где ложь. Я задумывался над этим ещё в военной школе, когда меня со всех сторон вышкаливали правилами. Когда у меня не хватило терпения, я бросил всё и улетел. За эти годы я поскитался по многим планетам и мирам и увидел столько, сколько ты не видел за всю свою жизнь. Я видел, что происходит в колониях и на только что открытых планетах. Содружество сначала мягко, но уверенно втирается в чужой мир, устанавливает там свои порядки и задаёт свой ритм в развитии совершенно другой цивилизации. Продолжая контролировать её, выгребая природные запасы, давая взамен защиту и новейшую технологию, неся за собой безразличие к индивидуальной природе каждого мира и волну бездуховности. Пираты тоже делают свою грязную работу. Грабят малоразвитых планетян и остаются почти безнаказанными, потому что они делятся с кем-то, с тем, кто находится в президиуме совета планет. Вот против этого я и выступал! Я не убивал и не грабил. Мне не хватило знания и сил пробудить сознание людей по всей галактике, чтобы они задумались, почему всё так и куда мы идём. К шаблонности! Скоро все будут выглядеть одинаково, с одинаковыми правилами жизни. Я вовсе не против порядка в обществе и помощи другим, но эта помощь должна идти не только с одной с выгодой. Я против нарушения законов эволюции развития, против уничтожения индивидуальности и человечности в людях. Разве ты сам, такой умный человек, никогда не задумывался о том, что на далёкой от Земли планете, официальным языком считается английский? Это же бред!
Эдвард Нэм слушал его с опущенной головой:
— Ты затеял немыслимое. У тебя ничего не получится, не выйдет. Конечно, в каждой системе управления случаются ошибки, но наш долг служить, а не управлять. Это дело других, — проговорил он бесстрастно.
— Отец! Выйди ты, наконец, на белый свет! И посмотри по сторонам, сбрось с себя этот гипноз и посмотри, не я один так думаю! И наш долг не служить, а жить в этом мире! Теперь землянина можно с трудом отличить от венерианца или марсианина. Все живут по одинаковым правилам, но у нас у каждого свой путь развития, несмотря на мир и дружбу между планетами. Но мы уже не знаем где наш путь!
— Карл, ты преувеличиваешь! В том, как мы живем и есть наш путь, иначе мы не смогли бы выжить. Ты своими взглядами испортил себе жизнь и мне тяжело это принять. Теперь ты будешь вечным узником этого мира. Скажи, откуда твои друзья узнали, что это закрытая планета и содружество не может проникнуть сюда?
Карл молчал. А на лице капитана отразилась догадка:
— Можешь не говорить, я уже знаю, откуда они знали и как смогли сюда проникнуть. Эта девчонка получит то же, что и ты! Меня сводит с ума мысль о том, что она и кто-то ещё из моей команды брали в этом участие. Никому нельзя доверять! — его глаза метали молнии.
— Как раз наоборот, отец, им можно доверять! Ты не сможешь причинить ей вреда, ни ей, ни остальным! У тебя нет никаких доказательств! Оставь моих друзей в покое! — взволновано проговорил Карл.
— Оставлю навсегда! Когда вернемся на Землю, больше я её не увижу в своей команде, она с первых дней мне портит нервы.
— Я не виню тебя за твою злобу, таким тебя сделало содружество. Хочу тебе сказать, что любил тебя, вас с мамой, несмотря на вашу муштру, и сейчас люблю. Не знаю, увидимся ли мы ещё, но я не держу обиды на тебя. Мне стало легче, когда я смог тебе это сказать, — тихо сказал Карл, глядя в родные глаза отца.
— А мне стало ещё хуже! Карл, ты был моя единственная надежда и всё зря! Теперь я остался один, мой сын так далеко от меня, мне так трудно его понять. Мне пора идти, сегодня мы возвращаемся. Прощай! — капитан в последний раз взглянул на сына. В нём боролось желание обнять его, но он не стал этого делать, развернулся и вышел. Карл пошел за ним следом.
Эдвард Нэм прошел мимо Эллис и Ангеру, как бы не замечая их, и направился прямо к колеснице. Оттуда он смотрел, как Карл разговаривает с девушкой и проводником.
— Эллис, это было большой неожиданностью. Почему ты не сказала? — спросил он у неё.
— Я не знаю, подумала, что тебе будет тяжело смириться с тем, что кораблем управляет твой отец, неизвестно что ты мог бы тогда выкинуть. Он узнал о том, как ты попал сюда? — обеспокоено проговорила она.
— Да, он сам догадался и сильно нервничал, но он не выдаст тебя, поверь. Кому захочется докладывать, что на твоём корабле провезли преступника и этот преступник твой родной сын, — с горькой ноткой в голосе ответил Карл.
— Хотелось бы тебе верить. Страшно возвращаться с ним назад, но в любом случае в следующий рейс он меня с собой не возьмёт. Давай прощаться, вряд ли мы с тобой ещё увидимся! — вздохнула Эллис.
Карл обнял её и весело произнёс:
— До встречи, подруга! Мир такой тесный, что мы ещё обязательно должны встретиться!
У Эллис на глаза навернулись слёзы. Она улыбнулась ему и ответила:
— Тогда, до встречи!
По дороге назад, до самого корабля капитан не сказал ей ни слова. Они вернулись, но он никому не стал объяснять, почему его так сильно хотели видеть за завесой. Эдвард Нэм скомандовал всем подготовиться к быстрому старту.
«Галат-12» взлетел и находился в космическом пространстве на галактических трасах уже двадцать минут, когда в каюту к Эллис вошел Кирби:
— Ну, как? Мне не терпится узнать, что там было, по нашему капитану видно, что эта встреча ему не понравилась.
— Так, наверное, было от чего. Ты сядь Кирби, тебе надо услышать это сидя. Он знает, что это мы привезли Карла, сам догадался. Знает, что кроме меня это некому было сделать, но он не знает, кто мне помогал. Карл успокоил меня, заверил, что сэр Нэм не выдаст нас по некоторым причинам, но капитан потрясен это очевидно. А точно о чём они разговаривали и до чего договорились, я не знаю. Ну, Кирби, не напрягайся ты так! Он больше заподозрит Данаса, чем тебя. Быстрее всего он тихо уволит меня из командного состава, чтобы некому было баламутить умы членов его экипажа.
— Всё равно, теперь он не будет нам доверять и ещё больше усилит свой надзор и муштру. И мне жаль, что ты не будешь с нами летать, — угнетенно проговорил Кирби.
— А я думала ты вздохнешь с облегчением, — улыбнулась Эллис. — Кто знает, во что ты мог бы ещё впутаться из-за нашей дружбы …
Эллис не закончила фразу, они оба обернулись в сторону открывшейся двери:
— Так … вы опять затеваете новую авантюру, неразлучная парочка! Может мне зайти в другой раз? — усмехнулся Данас.
