– Я тоже этому рад, – произнёс мужчина.
Глава 29
Рик явился в дом верховного судьи с самого утра, застав молодого Ангуса в сонном и слегка нетрезвом состоянии. Юноша шатался по гостиной в одном лишь халате, зажав в руке бокал со спиртным. Командира императорской стражи встретил надменный дворецкий и проводил к Ангусу Фиеру, который на гостя прореагировал… никак. Рику вообще показалось, что парень слегка не в себе. Бледное лицо, воспалённые глаза, впалые щёки. Подобным образом часто выглядели опийные наркоманы, пристрастившиеся к смертельному наркотику в далёких восточных странах.
– Сволочь, сразу видно, – со знанием дела заявил Руфус и спрыгнул с плеча Рика на пол.
– Отца нет дома, – вместо приветствия заявил Фиер.
Рик прошёл по гостиной специально медленно, делая широкие шаги. И уселся в кресло у окна, забросив ногу на ногу.
– А я к вам, сударь, – коротко произнёс Рик.
Приподнятая бровь и удивлённый взгляд. Вздёрнутый подбородок, но что-то во взгляде явно давало понять – парень трусит. И лёд в бокале тихо звякнул, и щека едва заметно дёрнулась. Страх, он сквозил во всем, игнорируя попытки его скрыть.
– Чем я могу помочь правой руке государя? – широко улыбнулся юноша и тоже сел в кресло.
Пародируя Файса, он закинул ногу на ногу, болтая ногой, обутой в домашнюю туфлю. Рик насмотрелся на подобных особей ещё в армии, а уж при дворе этих мальчишек, выросших в роскоши и вседозволенности, было полным полно. Мало кто из родителей задумывался о том, кого растит. Дети, знающие, что от любого проступка можно откупиться, растут злобными и жестокими. А ещё распущенными. Испробовав почти всё в жизни, они захлёбываются от жажды новых ощущений.
– Хотел узнать у вас, о новых способах развлечься, – улыбнулся Файс.
Руфус ехидно хихикнул, прикрывая нос кончиком хвоста. Призрачный кот обежал юношу по кругу и потянул носом воздух.
– Не чую магии, – заключил джинн, – не знаю, есть ли на нём амулет.
Руфус запрыгнул на подлокотник кресла, принялся разглядывать лицо парня.
– Испугался, гад, – прошипел Руфус.
– Лорд Файс, ваши вопросы мне непонятны, – немного лениво, повертев в руке стакан с виски, произнёс Ангус Фиер.
– Брешет, – подытожил джинн, – зрачки расширились, сердце стучит, едва не выскакивает.
Рик чуть кивнул, подался вперёд, опираясь локтями на колени. Из собранных в хвост волос выбилась прядь, упала на висок и щекотала щёку. Оскал лорда-безопасника был настолько красноречив, что Ангус Фиер даже вжался в спинку кресла, глянув на него.
– Нет времени на танцы с бубнами, – прорычал Файс, – мне известно о вашей шайке и тех забавах, которые вы практикуете.
Ангус старался держаться, но лёд в его бокале всё сильнее звенел, отбивая неровный истеричный ритм.
– Вы меня в чём-то обвиняете?
Кресло с грохотом рухнуло на пол, когда лорд Файс вскочил на ноги. Играть в игры с этим светским прыщом у него не было ни сил, ни желания.
– Главное помни, что он единственный свидетель, – чуть насторожённо произнёс Руфус.
Джинн с беспокойством наблюдал, как Файс напирает на перепуганного Ангуса. Парень тоже соскочил со своего места, бокал со звоном упал на пол, расплёскивая спиртное по дорогому ковру.
– Я не знаю, как он выглядит! Честно!
Рик не ожидал что мужчина, пускай и совсем молодой, будет так истерично визжать, если припереть его к стенке. Рик и не сильно давил, так, только слегка тряхнул паренька и прижал ладонь к его груди, мешая выйти из комнаты. Лорд Файс просто силы не рассчитал, и сын судьи повис в воздухе, припёртый к стене.
– В смысле? – рявкнул Файс и для верности снова тряхнул парня.
– Он каждый раз является в новом облике! – заскулил Агнус, – только глаза и голос его выдают.
– Где встречались?
– Он назначал место, – принялся хныкать Фиер, – я только и знаю, что он Гай. Что он страшный человек! Но я уже не мог без этого! Вы хоть знаете, как это – прожить жизнь так, как ты хочешь? Делать то, о чём мечтал! Это свобода!
– Свобода в том, чтобы не только жить как хочешь, но и отвечать за ошибки, которые творишь! А вы забавлялись, а отвечать приходилось другим. Это не свобода, а трусость и подлость.
– Я не убивал! Не убивал! Это Саймон Срокк, племянник министра торговли, у этого парня крыша поехала. Сначала он хотел узнать, каково это – умереть, потом – убить… Гай был в ужасе и отнял у него свой дар… А теперь мне приходиться прозябать в этой реальности… Жить эту жизнь без права её изменить!
И он зарыдал, заставив Файса в ужасе отпрянуть. Агнус корчился и извивался на полу, будто наркоман в период ломки. Хотя так оно и было. Люди зависели от «дара» этого Гая. Трусливые и слабые, они не могли найти в себе силы жить как хочется. Давило общество, манили деньги, уважение, статус, любой проступок мог лишить этих благ. Неведомый Гай давал им иллюзию свободы, а на самом деле делал рабами вдвойне. Ну что за радость глядеть на мир чужими глазами, зная, что всё равно вернёшься в свою шкуру со своими проблемами? Лорду Файсу было не понять этих людей, он привык жить самостоятельно и отвечать за свою жизнь в полной мере. А порой ещё и за жизни других.
– Сейчас ты мне назовёшь имена членов вашей секты. И место сборов покажешь… Понял?
– Я знаю только Саймона, это я его привел к Гаю, – выл Ангус, – кто ещё состоит в «сети», я не знаю. С каждым Гай связывался сам!
Рик присел на корточки рядом с рыдающим пареньком. Руфус только фыркал и бил хвостом по ковру. Рик грубовато погладил парня по взъерошенным волосам, а потом зажал в кулаке несколько прядей и дёрнул, заставляя смотреть себе в глаза.
– Значит, связывайся с этим Гаем, – произнёс Рик, – и не приведи тебя черти выкинуть какую-то пакость. Придушу на месте.
Сейчас лорд Файс больше всего походил на медведя, загнавшего жертву в угол. Для церемоний было не время. Рик не любил откладывать дела, привык действовать быстро и решительно. Такая готовность идти на риск не раз помогала ему спастись в шторм, не должна была подвести и сейчас.
***
– Вы нас очень всех напугали вчера, – взволнованно произнесла Иллария.
Её величество сдержала обещание и пришла в мою комнату с самого утра. И не одна. Фрейлины толпились пёстрым шлейфом за императрицей. Была здесь и Даниэлла Канри, и Кати Зьонге. И Фари. Фари меня особенно взволновала, так как выглядела она нервной и растерянной. А ещё, возможно, заплаканной.
Даниэлла Канри тоже взволнованно теребила рукав своего платья, по большей части глядя в пол. А вот Кати… Леди Зьонге испепеляла меня взглядом, стиснув челюсти до предела, а когда взгляд девушки упал на мою руку…
– Не стоило так сильно утягивать корсет, – ответила я императрице, – всё дело в глупом желании идти в ногу с модой… И духоте в зале.
