Хотя выяснилось, что этим заниматься рано, а Москву освободили очень вовремя. К ней как раз шёл Сигизмунд! Просто он немножко опоздал. Польские шляхтичи на войну уже не слишком рвались. Одни погибли, получили ранения — и больше не хотели. Другие вдоволь награбили, и им было достаточно. Из-за этого король медлил. Ждал, кто ещё к нему придёт. Но собралось лишь пять с половиной тысяч воинов. Король всё же выступил к Москве. Причём в Польше в это же время произошли странные события. В плену один за другим вдруг умерли свергнутый царь Василий Шуйский и все его родные. Поляки объясняли, будто они поумирали «от тоски». Но почему их «тоска» так чётко совпала с походом короля? Скорее всего, их убили. Чтобы у Сигизмунда не стало соперников. Доедет до Москвы и наденет на себя русскую корону. Объявит, что он единственный русский царь. Других-то уже нет.
А что воинов собралось мало, король не слишком переживал. Его ждал Ходкевич с войском, ждал гарнизон Москвы. Но Ходкевич встретил Сигизмунда с жалкими остатками своих полков. А после этого узнали — русские взяли Москву. Только сейчас король спохватился. Вспомнил договор с русскими, когда они выбрали царём королевича Владислава. Сигизмунд сам тогда отбросил этот договор. Но теперь снова принялся лгать. Разослал воззвания, будто он явился в Россию как раз для того, чтобы исполнять договор. Беззастенчиво врал, что Владислав долго болел и не мог приехать раньше. Ну а сейчас он выздоровел, и Сигизмунд привёз его для русских. Вы же его выбрали — вот он, будет царствовать над вами.
Но королю больше не верили и подчиняться не желали. Он подъехал к крошечной крепости Погорелое Городище, а она встретила поляков залпами пушек. Воевода князь Шаховской с насмешкой посоветовал: «Иди, король, под Москву, будет Москва за тобой, и мы готовы быть твои». Сигизмунд двинулся дальше, доехал до Волоколамска. Крепость здесь тоже была слабенькой — земляные валы, деревянные стены. Здешний воевода Карамышев как узнал, что к нему явился сам король, перепугался. Хотел сдаваться. Но в Волоколамске расположились на зимовку казачьи отряды атаманов Нелюба Маркова и Ивана Епанчина. Воеводе они пригрозили и лишили его власти.
Атаманы стали командовать сами. Жители поддержали их, и поляков в город не впустили. Король оскорбился, разгневался. Приказал подчинённым взять непокорный городок. А в Москву отправил своё посольство. Специально выбрал русского посла, состоявшего у него на службе князя Мезецкого. Поручил передать то же самое: Сигизмунд привёз сына, которого русские выбрали царём, вот и встречайте нас с почётом, выполняйте старый договор. Сопровождать посольство король послал тысячу лучшей рыцарской конницы — чтобы выглядело грозно, внушительно.
Для Пожарского, Минина, Трубецкого и земского правительства появление Сигизмунда стало неожиданным. К серьёзным сражениям они были не готовы. Ведь Москва была разрушена, в ней было негде разместиться войскам. И продуктов в городе не было. Поэтому после победы в столице оставили всего 3 или 4 тысячи бойцов. Дворян отпустили в их поместья. Казаков разослали в разные города, где они могли прокормиться и зимовать в тепле. Как раз из-за этого два казачьих отряда очутились в Волоколамске.
Но Пожарский и другие воеводы решили — ни в какие переговоры с врагами не вступать. Даже не подпускать их к Москве! А то вдруг найдутся такие, кто признает Владислава царём? Снова люди разделятся, возобновится Смута. Разослали гонцов к своим ратникам — бросать все дела, спешить на защиту столицы. А всех воинов, кто были под рукой, Пожарский вывел навстречу неприятелям. Возле села Ваганьково, как только появилась польская конница, на неё ударили, побили, заставили повернуть назад. Причём даже королевский посол Мезецкий во время боя перебежал к русским. Больше служить Сигизмунду он не желал.
А король застрял возле маленького Волоколамска. Казаки и местные жители сдаваться не собирались. Три раза поляки лезли на штурм — а их отбивали. Мало того, защитники сами выскочили в атаку из крепости, захватили у врагов несколько пушек и утащили к себе. Уже наступала зима. Ударили морозы, мели метели. Вокруг по деревням снова вооружились шиши. Убивали врагов, поехавших за дровами, за сеном, за продуктами. Стоять в поле около Волоколамска становилось слишком тяжело. 27 ноября король приказал отступать. Поляки побрели по зиме, многие обмораживались, болели. Обозы застряли в снегах, их пришлось бросить. Вот так позорно кончился поход короля на Москву.
Глава 22 Царь Михаил Романов
Царь Михаил Фёдорович Романов
В январе 1613 года стали съезжаться делегаты на Земский Собор. Земское правительство чётко расписало, скольких представителей должен выбрать и прислать тот или иной уезд. Указало, что делегаты должны быть от разных сословий — от дворян, духовенства, горожан, от стрельцов, казаков, от черносошных крестьян. То есть свободных, не крепостных (ведь крепостных представляли владельцы вотчин и поместий). Перед началом заседаний по всей России был объявлен на три дня строгий пост — не допускались никакие веселья, пиры, люди не прикасались к мясной, молочной, рыбной пище. Чтобы каждый сосредоточил себя только на молитвах. Просили Бога вразумить делегатов сделать правильный выбор.
Но из самых знатных бояр, кого в прежние времена считали достойными занять царский трон, Шуйские умерли в плену. Василий Голицын тоже был в плену. Мстиславский так отвратительно показал себя в Семибоярщине, что о нём народ даже слышать не хотел. Самым подходящим кандидатом остался Михаил Романов. Он был двоюродным племянником царя Фёдора Ивановича, двоюродным внуком Ивана Грозного. Правда, Михаилу было всего 16 лет, он ещё не имел никаких заслуг. Но люди помнили его отца, митрополита Филарета Романова. Он когда-то был достойным боярином. Казаки полюбили его, когда он был патриархом в Тушинском лагере, защищал их от притеснений польского начальства. А в Великом посольстве под Смоленском он вёл себя настоящим героем, так и не согласился подчинить Россию Сигизмунду.
Но бояре узнали, что многие хотят Михаила, стали мутить воду. А почему Романов, чем хуже они сами? Но и между собой не могли договориться. Стали предлагать шведского принца. Тут уж возмутились казаки, дворяне, простонародье. За что боролись-то? Одних иноземцев еле вытурили — и других звать! Напоминали, что новгородцы уже полтора года ждут на царство шведского принца. А вместо него командуют шведские генералы. Делегаты стали спорить. В их спорах зазвучали и другие предложения — выбрать царём Трубецкого, Черкасского, Воротынского. В общем, кто кому был ближе.
Чтобы прекратить этот раздрай, Земский Собор придумал неожиданное решение — отправить всю Боярскую Думу… на богомолье. Пусть съездят по святым местам, помолятся. А без бояр Собор принял первое общее постановление — не искать в цари иностранцев и «ворёнка», сына Марины Мнишек. А когда лишнее отбросили, то и договориться между собой стало легче. За Михаила Романова агитировал людей Троице-Сергиев монастырь. На подворье этого монастыря в Москве собирались дворяне, купцы, казаки. 7 февраля на заседании Собора атаман Филат Межаков, герой боёв под Москвой, подал от Дона первое письменное предложение — избрать Михаила. Такие же предложения подали дворяне города Галича, купцы Калуги, келарь Троице-Сергиева монастыря Авраамий Палицын.
