Но работали на них русские мастера. Они узнали новейшие иностранные изобретения. Появились и свои заводы. А в России, в отличие от Польши, предпринимательством могли заниматься все сословия. И бояре, и дворяне, и купцы, и крестьяне, и Церковь. А русские люди были деловитыми, смекалистыми. Некоторые бояре тоже стали организовывать в своих вотчинах заводы по выделке железа, разрабатывали месторождения полезных ископаемых. Купцы, монастыри, богатые крестьяне и горожане создавали разные мастерские.
Продолжалось и освоение Сибири. Отряды казаков и стрельцов с Енисея продвигались дальше на восток. Открыли ещё одну великую сибирскую реку, Лену. Местные племена согласились подчиняться русскому царю, платить ему ясак (налог мехами). Но за это они получали защиту от врагов, к ним привозили товары, которых здесь не было. А с Лены русские отряды (их так и называли, землепроходцы) добрались до Амура, до Колымы, вышли на берега Охотского моря. Вся бескрайняя Сибирь до Тихого океана стала частью России.
Пожарский был уже пожилым человеком. Он владел большими вотчинами и поместьями, жил богато. Он тоже занялся развитием полезных и выгодных предприятий. В его селе Холуй действовали большие художественные мастерские, там изготовляли иконы, делали красивые росписи. Пожарский занялся и соляными промыслами. Причём одним из соляных предприятий под Нижним Новгородом князь Дмитрий владел вместе с Фролом Мининым — братом своего старого товарища. Пожарский был очень культурным. Любил читать, собрал большую библиотеку. Но любил и повеселиться. Всегда хорошо принимал ватаги бродячих артистов, скоморохов. Они часто наведывались в его вотчины, давали представления.
Трое сыновей Пожарского получили звания стольников, служили при царском дворе. Три дочери вышли замуж за князей Куракина, Пронского, Лыкова. Сам князь Дмитрий заседал в Боярской Думе, был членом правительства. Сейчас его назначили руководить Судным приказом. Он проверял, правильно ли судят судьи и воеводы в разных городах. Если на них были жалобы, разбирался и докладывал царю.
Однако правительство Черкасского не только продолжило полезные дела Филарета. Оно стало исправлять и его ошибки. Иностранные наёмники, которых взяли по его указаниям, оказались слишком ненадёжными. Из тех чужеземцев, кто не изменил во время войны, оставили лишь немногих офицеров. Их зачислили на постоянную службу, они поселились жить в нашей стране. А на будущее решили наёмников не набирать. Но полки «нового строя» сохранили. Их было в России уже 10 — 6 солдатских и 4 кавалерийских. Солдатские разместили на шведской границе — отношения со Швецией опять стали плохими. Кавалерийские расположили на юге, от татар. А офицеров для этих полков начали готовить уже из русских.
Вместо пушек, потерянных под Смоленском, отливали новые. Ведь западные области России так и остались у поляков. В правительстве понимали — рано или поздно с ними надо будет воевать. Но из прошлой войны извлекли важный урок. Ни на каких союзников надеяться нельзя. Надо рассчитывать только на себя. Помнили и про татарские набеги. Михаил Фёдорович и его советники сделали вывод — прежде, чем начинать любую новую войну, надо надёжно укрепить южную границу. Иначе, с кем бы ни сражалась Россия, с поляками, со шведами, крымцы всё равно нападут. Опять порушат все планы.
Старые засечные черты от Болхова до Рязани построил ещё Иван Грозный. Но в Смуту и в последующие годы, когда страна была разорена, эти огромные укреплённые системы никто не ремонтировал. Земляные валы и рвы оплыли от дождей, от снегов, тающих по весне. Деревянные стены и частоколы подгнили, обвалились. Сплошной стены, прикрывавшей нашу страну с юга, больше не было. Вот и прорывались крымцы. Но царь и его правительство решили — не надо восстанавливать старые укрепления. Надо строить новые. На 200, а то и на 400 километров южнее, чем прежние. Там земли были очень плодородные, но ещё не заселённые. Стояли только русские крепости. Теперь эти крепости наметили соединить между собой «засечными чертами», протянуть их от Белгорода до Тамбова.
На пути татарских набегов снова должна была встать сплошная стена. А под её прикрытием можно было заселить пустующие южные районы. В стране будут выращивать больше хлеба, разводить больше скота. Крестьяне будут платить больше налогов, и в государственной казне будет больше денег. Детям дворян, кому не хватает поместий, их тоже можно дать в здешних областях — и увеличится русское войско. Работу начали в 1635 году, основали новый город Тамбов. Он должен был стать базой для войск, для строителей.
План был грандиозный, но очень трудный. Засечные черты должны были протянуться на сотни километров. А при этом Россия делала огромный шаг на юг, в дикие степи. Она переходила в наступление! Сама приближалась к хищному Крымскому ханству. Могла угрожать ему своими ударами. Конечно же, это никак не могло понравиться татарам и туркам. Ожидали, что они будут мешать, нападать. Но неожиданно помогли донские казаки.
Они жили, как и раньше, сами по себе, по своим законам. Сами определяли, чем им заняться. Сейчас войны не было. Весной 1637 года казаки собрались на круг и решили — а давайте возьмём Азов. Это был турецкий город возле устья Дона, закрывал выход из реки в Азовское море. Казакам Азов постоянно досаждал. Отсюда татары и турки нападали на их городки. В Азове был крупнейший центр работорговли. Крымцы пригоняли сюда пленных и продавали турецким купцам.
Но Азов был очень сильной крепостью, с каменными стенами и башнями. Там было 200 пушек, многочисленный гарнизон. Казаки были удалыми бойцами, их это не смущало. Но требовалось много боеприпасов. Казаки отправили послов в Москву. Но они схитрили, про свои планы говорить не стали — а то вдруг царь запретит? Сообщили только, что давно не получали жалованья. Что татары и турки грозятся на них напасть, а у них нет свинца для пуль, ядер, пороха.
Однако в Москве тоже не дураки сидели. Догадались — казаки что-то замышляют. Послали на Дон дворянина Степана Чирикова, и он доложил: казаки уже осадили Азов, но пока не могут его взять. Хотя царя и правительство это вполне устраивало! Даже то, что казаки хитрят и ничего им не сказали. Вот и пускай атакуют как будто сами по себе. Россия расквитается с татарами и турками за прошлые набеги. За то, какими они были союзниками во время войны. Мало того, нападение на Азов отвлечёт султана и хана от строительства засечных черт!
Казачьим послам выдали всё, что они просили, — и деньги, и боеприпасы. Потом ещё добавили, послали побольше пороха, ядер для пушек. Им разрешили набрать на Руси добровольцев, и они привели на Дон полторы тысячи человек подкрепления. Дворянину Чирикову было велено находиться в казачьем войске, помогать военными советами. Туда отправили даже немецкого военного инженера Ивана Арданова. Под его руководством казаки вырыли подкоп под стены, заложили мину. 18 июня 1637 года взрыв разметал часть стены, казаки пошли на штурм и захватили Азов.
В городе освободили 2 тысячи русских рабов и рабынь. А в Москву казаки отправили делегатов. Доложили, что Азов взяли, но просили, чтобы он остался как бы казачьей столицей, вольным городом. Михаил Фёдорович только для видимости слегка поругал казаков, что они пошли воевать без царского приказа. Но после этого похвалил, наградил. А с тем, что в Азове хотят распоряжаться сами казаки, без царских воевод и чиновников, он согласился. Город вы сами брали — пусть будет, как сами пожелаете.
