— Мы изучили все факты и пришли к выводам, что убийца все же не маг, — обрел голос Стоун. — Также удалось найти двух свидетелей, а это немало. Мисс Лэмон предоставила нам много нужной для расследования информации.
— Негусто, Эван. Ты веришь, что она справится? — фыркнул преподобный Дайри.
А потом еще и ткнул пальцем в мою сторону, словно я была не человеком, а тараканом, вздумавшим устроить скачки на стене. Я покосилась на Стоуна, Стоун покосился на меня. Да знаю я, знаю. Брюхом вверх и сделать вид, что я умерла.
— Мисс Лэмон проявляет гражданскую активность и всячески помогает следствию, — откашлявшись, произнес Стоун.
Мы с Дайри скривились одновременно. Тот брезгливо, я насмешливо. Активность? Я? Стоун бредит. Дайри снова уставился на записи, которые ему приволок наш пушистый инквизитор.
— Не прижучь ты ее, она бы и пальцем не шевельнула, — рыкнула инквизиторская гадина, — эта особа, если верить ее досье, ни о ком, кроме себя, думать не способна. До сих пор не пойму, почему позволил тебе эту авантюру?
— А у вас выбора не было…
Честно, я не хотела. Оно само из меня выпрыгнуло прежде, чем я успела зажать рукой рот. Ой! Ой, неужели дядьку-пиромана хватит удар! Неужели судьба исполнит мои мечты? Судя по взгляду Стоуна, удар предстоял мне. Твердым по мягкому. Ну, хоть за уши таскать не будет, и на том спасибо, а порку я перетерплю. Дайри скрежетал зубами, все так же глядя на меня, а его глаза медленно наливались кровью. Вон, даже еще один сосудик лопнул… Ну, еще граммулечку… Ну жалко ему, что ли?
— Мы изучили дела всех погибших, и общего у них только вот эта книга, — в разговор вступил Манои.
Итак, как я и думала, ничего мне не сделают, я им нужна, и они будут терпеть мои взбрыки до тех пор, пока не найдут убийцу… Скука. Пакостить расхотелось сразу. А тем временем эльф со свойственной ему ленцой в движениях швырнул на стол обтрепанный томик.
— Что-то запрещенное? — оживился Дайри.
— Нет, очередная психологическая ерунда, — пожал плечами Манои, — я не заметил признаков тайных обрядов или еще чего-то, но мистер Стоун убежден, что дело в книге.
— Нужно пообщаться с автором, — равнодушно изрек Стоун, — а после сделаем выводы, важна книга или нет.
— Опять тупик, — Дайри заметно сник. — Время, мальчики, если мы не предоставим им убийцу, они предьявят нам ноту…
— Мы предьявили им двух свидетелей, — холодно заявил Стоун, — им не нужно расследование. Им нужен повод. Всем войнам свойственно заканчиваться, а перенести целое государство в другое место сложнее, чем договориться его правителям. Это работа не наша, а дипломатов.
— Как у вас все просто, сэр, — едко заметил Манои, — только в жизни все сложнее.
Мне показалось, что сейчас кому-то оторвут уши. Но нет, уши остались на месте по соседству с наглой эльфийской рожей, пока Стоун к этой роже не обернулся. Манои улыбаться перестал.
— А в жизни все еще проще, — как всегда, без тени эмоций, произнес Стоун. — Войны хотят либо те, кто на ней наживается, либо те, кто о ней ничего не знает. Или знает о ней из книг. Первые негодяи, другие идиоты. Идиотов можно уговорить или убедить… с негодяями договариваться бессмысленно. Но, повторюсь — это работа дипломатов, а наша работа сохранять жизни граждан в пока еще мирное время.
В голосе инквизитора отчетливо прозвучал звериный рык, на последних словах став еще выразительнее. У меня даже мурашки по коже забегали от такой жути. Это все говорилось же с абсолютно непроницаемым видом. Я впервые задумалась о том, с кем имею дело и кого имею глупость периодически доводить до белого каления. Похоже, пора писать завещание.
ГЛАВА 14
Мерзости продолжаются
— Эван, ты бесспорно прав, — вздохнул Дайри. — У меня все меньше уверенности, что это расследование что-то изменит в нарастающем конфликте.
Я, до этого уныло глядящая в окно, замерла. Мне не понравился тон Дайри, которым он произнес эти слова. Стоун тоже напрягся.
— Вы так думаете, сэр? — голос метаморфа звучал ровно, но в нем то и дело прорывалось урчание злого кота.
— Мы рискуем репутацией государства. Девицу уже хотели выкрасть. — Дайри проигнорировал вопрос подчиненного, что давало ясно понять — приказ свыше. — Если у них это выйдет, то к дутым обвинениям они приложат активированного призрачника. Нашего призрачника! Активированного нашим ведомством в обход законов… Это дело становится опаснее из-за расследования, а не из-за преступления.
— Гибнут люди. Да, начнись война, погибнет больше, но я клялся защищать покой граждан в мирное время, пока оно таким и остается.
Дайри закатил глаза, словно взывая к потолку о помощи. Потом растер лицо ладонями, глянул в окно.
— Я же не говорю все бросить! — рявкнул инквизитор. — Когда страсти улягутся, активируешь девицу снова! А сейчас верни ей печать! Или это сделаю я!
В комнате опять стало тихо. Только робкий стук первых капель дождя по стеклу нарушал затянувшуюся паузу. Как все просто. Меня даже не удостоили взгляда, решая мою судьбу так, словно я была вещью. Или бездомной псиной, судьбу которой решает живодер с петлей. Захочет — убьет на месте, захочет — стерилизует и отпустит, захочет… Только вот, чего хочет эта самая псина, всем плевать. Так и инквизиторы холодно и жестоко решали мою судьбу. Будет то, чего я боялась больше всего — меня не отпустят. Я навсегда останусь тайной отмычкой инквизиции. И самое мерзкое, что помочь мне некому. У всех будет только одна цель — использовать меня в своих интересах.
— Он снова убьет! — рявкнул Стоун, вскакивая со стула, — а эта девушка единственная, кто способен найти его следы и обезвредить!
На миг, на одно незаметное мгновение внешность Стоуна переменилась. С моего места я могла видеть лишь профиль инквизитора, с вечно лезущей в глаза челкой. Но вот он снова нервно дернул головой, отбрасывая волосы с лица, янтарные глаза блеснули в тусклом свете солнца. Зрачки, всегда человеческие, круглые, вытянулись. Верхняя губа дернулась, словно мужчина хотел оскалиться. Всего доля секунды, и мужчина стал прежним. Холодным и бесстрастным.
— Эван! Мы ходим по лезвию ножа! — Дайри тоже поднялся на ноги, — правительство меня в порошок сотрет, если эту девицу все же предоставят общественности. Мы не отмоемся!
Стоун оперся руками о стол, пристально глядя в глаза начальству. Только мощные кисти со вздувшимися венами выдавали гнев метаморфа. Чего же ему стоит сдержать свою суть в гневе? Или мне показалось или Дайри отшатнулся? Странно, но никто в комнате не решался открыто орать на Стоуна, вокруг него словно было защитное поле, не дающее приблизиться вплотную. Или это магия, или страх. Стоуна боялись,() и это сейчас явно читалось во взгляде Дайри.
— По лезвию ходит только Лэмон, рискуя как жизнью, так и рассудком, — хрипло выдавил Стоун. — А еще рискуют те несчастные, которым не повезло прочесть злополучную книгу. Вы возьмете на себя вину за их смерти? А если это будет ребенок? В знаете, что читает Присцилла?
