«Тонюсенькое, — мелькнуло в голове у Леама, — в таком только за водой из дома и выходить».
— Доктор, — приподняв шляпу, буркнул Нордвуд.
— Шериф, — в тон ему обронила Роквул.
Дети молча стояли полукругом перед Лиамом и с интересом разглядывали его.
— А мы хотели показать доктору, как вы мечом махаете, — выдала тайный план Лиззи.
Лиам только нервно дернул уголком губ, но взгляд на доктора не поднял, полностью посвятив свое внимание юной леди.
— С мечом я упражняюсь по средам, — строго выдавил он, — сегодня суббота, Лиз, если доктору интересно, представление начинается в семь утра на этой полянке.
Отказать себе в удовольствии глянуть на доктора Лиам не смог. Потрясенный взгляд и легкий румянец на скулах стал бальзамом для истрепанных нервов шерифа. Строго насупленные брови и вздернутый подбородок снова вызвали в душе странные для шерифа эмоции. Она вела себя как подросток, пытавшийся выдать смущение за гнев.
— Я предпочитаю балет, — улыбнувшись, высказалась доктор.
Голос ее звучал ровно, без надменных ноток, и взгляд не выражал раздражения. Она шутила. Пыталась сгладить ситуацию и мягко отталкивала словесный «камень», брошенный шерифом.
— В тот день, когда я явлюсь сюда в балетной пачке, — скривился Лиам, — можете смело объявлять концом света.
Кто- то из детей весело хихикнул, потом неуверенные смешки перешли в откровенный хохот. Доктор прикрыла лицо ладонью, скрывая от собеседника свою улыбку. Тонкие пальцы, растрепанные кудри цвета пшеничных полей и огромные глаза, синие, словно небо над головой. Еще никогда Лиаму не было так тяжело на душе от того, что он говорит с женщиной.
— И как вам экскурсия по Лингро, — услышал он свой голос.
Сиплый и какой-то чужой, будто не он задавал этот вопрос и не он ждал ответа. Хотя какое ему дело, понравилось доктору в городе или нет? Что ему до того, куда дети водили ее и…
— У вас чудный городок, — усмехнулась леди, — и лес волшебный. Я раньше никогда так часто не гуляла на свежем воздухе!
Она говорила искренне и восторженно, это выдавал и блеск в глазах и тон, полный воодушевления. Только последнюю фразу она выпалила слишком быстро и сникла, будто испугалась ее. Нордвуд точно видел промелькнувшую в глазах женщины грусть и тень страха.
— А озеро и игольчатые льды? — снова не обдумав, выпалил он.
— Игольчатые льды? — женщина нахмурилась, — я даже не представляю что это может быть.
— Это красотища такая, что просто «ух!», — радостно выдала Мэри, — это… Мистер Нордвуд вы с нами пойдете?
Нужно было солгать и уйти. Сослаться на дела и оставить эту безумную компанию бродить по округе, пока у доктора не отваляться от холода уши. Но, вместо этого Лиам стянул с шеи шарф и подал его Роквул.
— Там сильные ветра, это на пустошах, — неловко пояснил он, — в нем теплее будет.
Вот что он несет? Что это за припадок галантности? Лиам судорожно соображал как вести себя дальше и что говорить, но чем больше думал — тем больше понимал, что в голове полнейшая пустота.
Ранее шериф не особенно спешил красоваться перед дамами, и не слишком заботился о том, какое впечатление произведет его поведение на прекрасный пол. В армии одного мундира воздушного флота хватало, чтобы легкомысленные леди в очередь выстраивались перед военной академией.
А офицерам больше сил требовалось на то, чтобы выдворить из постели всех желавших в нее забраться. Флирт и эти сложные брачные танцы, Лиам всегда считал глупостями, да и не искал длительных отношений. Его взаимодействия с женщинами были просты, а мотивы открыты, не давая даме никаких поводов для глупых фантазий. О семье шериф не задумывался, да и не особенно стремился ее заводить. А женщины? Они как-то сами возникали в жизни Лиама без лишних манипуляций с его стороны.
И сейчас он ощущал себя конченным болваном, стоя с шарфом в руках и ожидая, когда доктор Роквул оттолкнет его подношение, как делают все прогрессивные леди.
— Спасибо, — смущенно шепнула леди и приняла шарф, — я все никак не научусь одеваться по погоде.
— Ух, сейчас мы вас удивим так удивим, — грозно заявила Мэри.
Дети весело захлопали в ладоши и пошагали вперед, прокладывая дорогу к красотам северных пустошей. Доктор тоже пошагала вперед, принимая из рук Мэри своего поросенка. Нордвуд шагал последним, хмуро размышляя о том, что только- что с ним произошло и на кой черт он ввязался в это путишествие.
Глава 9
Я в который раз убедилась, что север многогранен и прекрасен. Не той лощеной и вызывающей красотой, которой ослепляли города. Природа вокруг меня была искренней. Суровой, угрюмой, неласковой, но прекрасной в своей сдержанности. Мы брели по равнине, покрытой странными, похожими на кисточки травами.
Ветер покачивал их, клонил к земле, рождая причудливые волны, словно на море. Солнце ослепляло и жгло глаза, а морозный воздух безжалостно вгрызался в щеки и уши. Я только плотнее завернулась в шарф, предложенный Нордвудом, и дала себе обещание завтра же наведаться в ближайшую лавку готовой одежды. Здесь же продают одежду?
— А что там? — я ткнула пальцем туда, где над горизонтом поднимались облачка то ли дыма, то ли пара.
— Гейзеры, — отозвался Нордвуд, — они далеко, туда лучше ехать верхом.
Шериф спокойно шагал по равнине в расстегнутом плаще и замерзшим не выглядел. Да и детишки носились вокруг без шапок и шарфов, румяные и довольные. От того то я вечно и попадаю впросак с одеждой, равняясь на жителей Лингро, а у них, похоже, свои отношения к холоду.
Сахарок был просто счастлив. Он был в центре внимания, его тикали и чесали за ушком, с ним сюсюкали и носили его на руках. Моя свинья была свински счастлива, как и детишки, которым она досталась.
— Тогда мне не судьба их увидеть, — грустно вздохнула я, — верховая езда явно не мой конек.
— Для врача, приехавшего в такую глушь, это серьезный недостаток, — беззлобно отозвался шериф, — тут на своих двоих далеко не ускачешь. А за пределами Лингро живут фермеры.
Я пожала плечами. Логичный совет. Понятный. Осталось только найти того, кто будет привязывать меня к седлу и отвязывать от него по прибытии на вызов. Делов- то!
— Буду учиться, — беззаботно заявила я.
А у самой душа уходила в пятки от мысли, что придется трястись верхом на лошади, рискуя переломать себя в нескольких местах. Но, шериф был прав, тут без этого навыка никак нельзя.
— Научитесь, — протянул Нордвуд, — женщины много добились…
И пнул попавшийся под ноги камешек. Мне неприятно резанул слух его тон. Он не насмехался, нет. Он был дружелюбен. Но в его интонации сквозило раздражение, сродни тому, которое я расслышала в первый день знакомства в фразе «вы точно доктор?».
