— Лург делает гимнастику, как вы показали. Холг отказывается говорить и только плачет, — вздохнула женщина, — а еще называет себя чужим именем и…
— Каким? — слишком резко спросила я, замерев у таза с водой.
Миссис Брок удивленно глянула на меня, но лишних вопросов не задавала.
— Стивом Гройсом, — пожала она плечами, — и откуда он взял это имя…
— А Джорда и Мэрэдит он не упоминал? — словно без особого интереса уточнила я.
Взгляд женщины был полон удивления, и прежде чем она подтвердила мое предположение, я уже все поняла. Кем бы не была Лиззи и что бы она не знала, девочка говорила вещи, которые могли реально существовать.
— Вы продолжайте все процедуры с Лургом, — развязывая фартук, давала я распоряжения, — обтирания, массаж, гимнастика… А я приду в больницу чуть позже.
— А куда вы мэм? — услышала я голос Брок, когда уже выбегала в коридор.
Мой саквояж стоял на стуле у окна, а на нем стопка исписанных листов. Ведь мои бдения над черепами прошли не безрезультатно, и в саквояже хранилось пару занятных находок. А в компании со словами Холга и Лиззи — это была целая теория. И мне нужно было ею поделиться!
* * *
Я почти не надеялась, что мы с Нордвудом найдем эти имена в бумагах. Но, и смеяться надо мной шериф не стал. Вел себя он, конечно, же странно, все время отводил взгляд и говорил сквозь зубы, но я попыталась не заострять внимание на этом. Хотя было обидно. Ведь еще вчера он смотрел иначе, и сам предложил обсудить то, что случилось еще ранее… Сама не знаю, почему сейчас меня это так тревожило.
— Вот! — я даже глазам не поверила.
Знакомые имена появились в колонке без вести пропавших лет пятьдесят назад. Мэредит Сеймс, Джордж Сеймс. Нет, я не утверждаю, что бывают совпадения, но чтобы вот настолько точные!
Очнулась я от того, что под пальцами напряглась рука Нордвуда. Мышцы вздулись с такой силой, что стало страшно.
— Вы оторвете мне руку мадам, — хрипло шепнул Нордвуд.
Но на бумаги взглянув, продолжая хмурить белесые брови. Сейчас в утреннем тусклом освещении комнаты, рыжие волосы Нордвуда казались почти темными, как и борода. Но, стоило робким лучам скользнуть в просвете туч, как в каштановых прядях опять вспыхивали блики меди.
— Мэредит И Джордж Сеймс, — принялся читать шериф, — приехали в Лингро после открытия серебряной шахты. Судя по записям, прожили в городке не долго и исчезли. Тут написано, что они мало с кем общались. Уехали и вывезли вещи, оставили записку, где сообщили о том, что дом их свободен и готов к заселению.
— А Стива Гройса там нигде не видно? — прошептала я, заглядывая в бумаги.
— Нет… И откуда это имя? — нахмурился Нордвуд.
— От Холга, — смущенно заявила я, а потом, чуть осмелев, добавила, — тут такое творится, что я согласна верить и в переселение душ и в магию гор.
Нордвуд ничего не ответил, только устало потер переносицу и отложил бумаги на стол.
— Мэм, я могу вам доверить секрет? — прошептал он.
— Я умею хранить секреты, — согласно кивнула я и приготовилась слушать.
Нордвуд не торопился говорить, только смотрел на меня с каким-то странным выражением в изумрудных глазах. То ли грусть, то ли разочарование. Меня этот взгляд огорчал. Хотелось толкнуть его в грудь и откровенно спросить чего он хочет. Поговорить? Я готова. Только вот от мысли об отказе шерифу мне становилось тоскливо. Но, так нужно. Глупости это, крутить романы в таком крохотном городке. Да и не с моими душевными травмами пытаться играть в любовь.
— В горах захоронен алтарь Кристофа Лироссо, — откашлявшись, произнес шериф, — я не уверен, но мне кажется обвал пробудил его. И вся эта чертовщина следствие проснувшейся магии.
Я стояла у края стола, и единственно что не позволило мне рухнуть, это то, что в копчик мне уперлась столешница.
— Но нужно же куда-то сообщить и… — я запнулась под насмешливым взглядом шерифа.
— Я отправил запрос телеграфом, — усмехнулся он, — была бы магпочта, то я бы был спокоен. Но в наших краях ни маг ни почта не предусмотрены.
Мы замолчали. Все так же барабанил ледяной дождь по стеклам и гудело пламя в плену чугунной печи.
— Тоесть припадки Холга и та тварь, что чуть не сожрала нас, имеет отношение к алтарю?
— Кристоф создал его для открытия ворот в потусторонний мир, — пожал плечами Нордвуд, — если алтарь все же проснулся, то часть его магической силы могла пробудить чудовище. Но бред Холга…
— А Лиззи? — тихо спросила я.
— Проще всего пойти в горы. Но, там все занесло снегом и возможен второй обвал. А во- вторых, не зря сасквочи не пускали людей в ту шахту. Возможно, именно появление гномов там и пробудило магию. И тогда никто не знает, что будет, явись мы туда снова.
От слов шерифа стало не по себе.
— Но, почему тогда ожила только память Холга? — испуганно шепнула я.
— Он был ближе к алтарю, — пожал плечами Нордвуд.
— Но, там были и другие гномы, а их не терзают воспоминания прошлых жизней.
Нордвуд хмуро кивнул, засунув руки в карманы брюк. Он выглядел сосредоточенным. А меня беспокоил еще один очевидный факт, который шериф сам не мог не заметить.
— И ваша магия, сэр…
— Поэтому я и не хочу тащить людей в горы, — обронил шериф, — я точно не знаю, что там притаилось. А, со слов Мхоры, Лироссо умолял никого не пускать в пещеру. И теперь, мне отчасти понятно почему. Остается ждать сообщения от магической службы, там они, хотя бы, более осведомлены чем я.
Я кивала словам шерифа. Имя Кристофа Лироссо стало нарицательным. Маг, который пошел против правил своего клана. Нарушивший законы общества, готовый из ненависти к людям, уничтожить весь мир. Убивший девушку, которая его любила…
Холг умолял кого-то простить его. От его рук (или от рук того, кем он был когда-то) умерли двое. Одна из них молодая женщина. Странная догадка посетила меня.
— А если Холг сделал что-то похожее на преступление Лироссо? — брякнула я в затянувшейся тишине, — мы же не знаем, кто был он тогда… ну… и кто те двое.
Нордвуд пристальнее глянул на меня. Видно было, что даже бред гнома, шериф не считал достойным внимания. Как и слова Лиззи. И только сейчас, мысль о том, что все это не совпадение посетила шерифа.
— Думаете это своего рода цепная реакция?
— Я строю догадки.
— Очень смелые, для человека вашей профессии, — усмехнулся Нордвуд, — это восхищает.
Еще ни разу в жизни я не испытывала такого смущения. Вроде бы ничего такого мне не сказали, а чувство было такое, что захотелось улыбнуться. И, судя по взгляду Нордвуда, я все же улыбалась, глупо хлопая глазами.
