Дверь со сломанным замком тоже заперли с помощью пары ветвей, изогнув их и вставив концами в отверстия.
Карета резко дернулась. Иветта, которую просто бросили на пол, впечаталась лицом в край скамьи, разбила губу и почувствовала на языке железистый привкус. Со стоном сумела выровняться. Потом кое-как взобралась на скамью, поджала под себя связанные за щиколотки ноги.
В этот раз слез не было, хотя перед глазами стояло обезображенное лицо Верослава, в ушах звучали его последние слова. Девушка пыталась их обдумать. Если Вер сказал, что эти существа редко забираются так далеко на север - значит ли это, что сейчас ее везут на юг? Почему пард был уверен, что Верховный хевдинг станет ее разыскивать? Свое предназначение она выполнила: приняла метку и помогла оборотню вернуться в человеческую ипостась.
Нет, надеяться на то, что Даромир-Яросвет станет искать и спасать ее, не приходится! Остается рассчитывать только на себя. Жаль, что она, Ветка, всего лишь слабая, избалованная цивилизацией женщина. Она даже сдачи дать не умеет! И курсов выживания не проходила.
Быть может, магия?..
Иветта подняла к лицу связанные руки. Начала представлять, что у нее на ладони появляется огненный шар.
.ничего.
Попыталась представить воду, потом - землю, наконец, вихрь. Все впустую. Если здесь, в этом мире, у нее и проявятся магические силы - они явно не будут связаны с управлением стихиями.
Убедившись, что никакая магия ей сейчас не поможет, Иветта обессиленно закрыла глаза и сама не заметила, как провалилась в тревожный сон.
Проснулась оттого, что карета остановилась. Открыла глаза, бросила взгляд на зарешеченное оконце. За ним стояла ночная тьма, разбавленная мерцающим светом то ли костров, то ли факелов. Осторожно придвинулась ближе, выглянула наружу.
Карета, судя по всему, стояла на краю просторной лесной поляны. В центре поляны горел костер, вокруг сновали все те же рогатые клыкастые монстры, а чуть дальше, прямо на траве, лежали и сидели поодиночке и группами люди. Десятка два. В основном, молодые женщины, но были, кажется, и подростки. Судя по связанным и скованным рукам и ногам, они были пленниками, как сама Иветта.
Ее сердце дрогнуло от жалости к ним. Захотелось познакомиться, поговорить, может даже, подружиться с такими же несчастными, как она сама.
Желание выбраться из кареты сбылось куда скорее, чем девушка надеялась: кто-то из рогатых охранников отпер дверь, выдернул Вету из темного нутра, швырнул, не особо церемонясь, на землю:
- Если надо в кусты - говори. Если нет - ползи к остальным.
- Сначала в кусты... - только теперь девушка поняла, что и правда нуждается в недолгом уединении.
Справлять нужду под присмотром монстра было страшно и противно. Он отвернулся, но даже не пытался скрыть, что принюхивается.
- Сладко пахнешь. - прошипел, как только Ветка опустила подол сарафана. - Не успел тебя твой пард своим звериным запахом пропитать.
Вета ничего не ответила: не хотела, чтобы уродливая тварь раззадорилась еще больше.
Как могла быстро, поковыляла на поляну - к свету, к другим пленникам.
«Сбегу. Улучу момент и сбегу! - поклялась себе мысленно. - Лучше попасть в когти к диким зверям, чем стать пищей для этих отвратительных монстров!»
6. Вигге
Когда Вета появилась из зарослей в сопровождении одного из охранников, пленники не обратили на нее никакого внимания. Ни одного любопытного взгляда. Ни одной приветливой улыбки. Люди жадно поглощали скудные порции какого-то варева, грызли сухие куски то ли мяса, то ли хлеба, пили воду.
- Иди сядь там, - тот, кто водил Иветту в кусты, бесцеремонно ткнул ее между лопаток, направляя к группе женщин. - Тебя накормят.
Вета покачнулась. Забыв, что ноги связаны, попыталась сделать широкий шаг, чтобы удержать равновесие, и растянулась на траве лицом вниз.
Что ж! Внимание других пленников ей удалось привлечь!
- Ой, умора! - захихикала одна из девиц, показывая на Иветту пальцем. - Зад отклячила, будто напрашивается, чтоб к нему приложились!
- Эй, новенькая! - подхватила другая. - Ты еще повиляй задницей! Попроси ласки! Не откажут!
Вета быстро перевернулась на бок. Потом сумела сесть. Мельком глянула на толкнувшего ее монстра. Тот стоял и, похрюкивая и подергиваясь, скалил свои ржавые клыки: смеялся. Но ладно - чудовище. А вот почему пленницы настроены так недружелюбно?! Что плохого она им сделала?
Подходить к ним расхотелось.
Кое-как поднялась под насмешливыми взглядами двух слишком остроумных девиц, огляделась, заметила в стороне сидящую отдельно от всех женщину и лежащего без сил мальчишку. Медленно побрела к ним.
- Ты гляди! Благородная кайя себе лучше компании не смогла найти, кроме как глухая нищенка и уммаровский выродок! - понеслось ей в спину.
Вета не стала обращать внимания и отвечать. Ссориться с такими же, как сама, пленниками, она не собиралась.
Добралась до ребенка. На вид ему было лет десять. Когда Вета присела рядом, он с трудом приоткрыл глаза.
- Ты почему не ешь? - Ветка указала на деревянную плошку, которую кто-то из охранников оставил рядом.
- Мы кашу не едим... - едва слышно прошептал мальчик.
- А что едите? - Иветта не знала, кто такие уммары, а парнишка показался ей совершенно обычным человеческим ребенком. - И как тебя звать?
- Я - Вигге, сын Расмуса. Мы едим рыбу и мясо. - Короткий разговор отнял у Вигге последние силы: он закрыл глаза и, похоже, потерял сознание.
Вета снова подняла взгляд, обвела глазами поляну. Теперь пленники монстров наблюдали за ней, но в их лицах читалась вражда.
- Из-за этой кайи нас будут кормить еще меньше. И у уммаровского выродка еду не заберешь, - проворчала одна из женщин.
Ах! Так вот почему на нее смотрят косо! Она, значит, лишила этих несчастных шанса поесть поплотнее!
Иветта вдруг вспомнила, что под одной из скамей в ее карете стоит плетеный короб с припасами, которые собрал в дорогу Верослав. Странно, что рогатые монстры к этому коробу даже не притронулись.
Зато сейчас один из монстров направлялся к ней. Подошел, сунул в руки деревянную плошку с жидкой похлебкой - то ли редкой кашей, то ли густым супом. Кинул поверх варева кусок чего-то сухого. В другую руку вручил кружку с водой.
Проголодаться Вета не успела, но странный сухарь ее заинтересовал. Запах от него шел мясной. Девушка взяла свой сухарь и сухарь из плошки мальчика, сунула их в воду, чтобы немного размокли.
Плошки с похлебкой протянула двум девочкам-подросткам, которые молча сидели по правую руку от нее. Похоже, им было слишком страшно, чтобы упражняться в насмешках и издевках. Но голод оказался не менее сильным, чем страх: поданные им плошки девчонки схватили и тут же набросились на еду.
