Айна решила, что аккуратно расспросит ее.
***
– Готова?
– Да, офицер, – Айна толкнула перед собой тележку.
Сверху она была заставлена кастрюлями, а на нижней полке стояла посуда.
– Просто Софи.
Дэниес внимательно осмотрела тележку. Заглянула в каждую из кастрюль, словно искала там контрабанду, а потом кивнула:
– Идем.
Лифтов на базе не было, так что пришлось спускаться по лестницам. Уже на первой ступеньке Айна поняла, что сама бы не справилась при всем желании, несмотря на то, что для тележки был предусмотрен пандус.
По мере того, как они спускались, вокруг становилось все меньше людей. Если на первом и втором уровне кипела жизнь, то на третьем их встретила тишина, нарушаемая лишь гудением вентиляционных систем. И лестница здесь заканчивалась. У входа на уровень стояла вооруженная охрана.
Дэниес поймала удивленный взгляд Айны и пояснила:
– Нам придется пройти по этажу до следующего спуска.
Охранники изучили содержимое тележки, порылись в пюре и котлетах, даже в компот заглянули. Потом быстро ощупали саму Айну и кивнули: проходите! Причем все это с такими каменными лицами, что девушка на миг усомнилась – а они точно живые люди? Может, андроиды, как на станции?
– Идем, – поторопила офицер и обменялась с охранниками кивками.
Айна поспешила за ней, толкая тележку перед собой.
Третий уровень представлял собой мрачный пустынный коридор, освещаемый тусклыми красными лампами. Иногда попадались ответвления, заполненные красноватым сумраком, иногда – массивные бронированные двери, из-за которых доносился гул механизмов. Изредка мимо проходили люди в белых халатах и респираторах, скрывающих лица. Кто-то из них кивал Дэниес, кто-то бросал на Айну любопытный взгляд, но никто не остановился, чтобы заговорить.
– Интересно, чем они заняты? – пробормотала девушка, делая пробный бросок.
– Тебе не говорили, что любопытство это грех? – усмехнулась Дэниес. – Пора уже запомнить – в этом месте не принято задавать вопросы.
Что ж, разговора не получилось.
Айна послушно замолкла, но продолжила считать повороты и двери. Пока наконец офицер не дала знак остановиться у высоких двустворчатых дверей из блестящего металла. Рядом на стене мерцал красный огонек индикатора. Дэниес пошарила у себя за пазухой, вытащила пластиковый бейдж, висевший на тонкой цепочке, и приложила к панели индикатора.
Раздался тихий щелчок, и огонек сменил цвет на желтый. Дэниес приложила к панели большой палец правой руки – и огонек засветился синим. Синий луч просканировал лицо женщины, задержался на ее правом глазу, моргнул и стал зеленым.
Послышался металлический лязг – и двустворчатые двери начали разъезжаться, исчезая в стене. Внутри ждала квадратная кабина.
– Лифт! – Айна не сдержала удивленного возгласа.
– Единственный, – фыркнула офицер. – Он соединяет третий и четвертый уровень.
«А пятый?» – едва не ляпнула Айна, но вовремя прикусила язык.
Дэниес прострелила ее подозрительным взглядом:
– Ты что-то хотела сказать?
– Нет, просто удивилась, – девушка с напускным любопытством оглядела гладкие стены лифта, – удивилась, что нет панели с кнопками.
– Она здесь и не нужна. Заходи.
Айна втолкнула тележку в лифт, и двери закрылись. Послышалось нарастающее гудение, кабина дернулась под ногами, и девушка ощутила движение. Она успела сосчитать до двадцати, когда лифт внезапно остановился. Двери открылись, и в кабину хлынул слепящий свет.
Обе женщины машинально прикрылись руками.
– А вот и ужин! – прозвучал довольный мужской возглас, который поддержали еще несколько голосов. – Заходите, что-то вы задержались сегодня.
Пока глаза привыкали к свету, Айна подсчитала в уме: если лифт движется в среднем один метр в секунду, то они опустились на двадцать метров? Даже с учетом погрешности, это высота пятиэтажного дома! Зачем делать уровень так глубоко? Неужели из-за элохима?
Кто-то похлопал ее по плечу, кто-то забрал тележку. Удивленная Айна услышала, как офицер Дэниес перекидывается с кем-то шутками и непринужденно смеется. Оглядевшись, она поняла, что оказалась в просторном светлом помещении, разделенном на две части прозрачной стеной. За стеной виднелось оборудование, похожее на медицинское. Айна узнала климатическую камеру, автоклав и даже центрифугу для плазмафереза. Остальные приборы вызывали желание передернуть плечами. Больше всего это место напоминало лабораторию сумасшедшего ученого.
Но разглядывать обстановку было некогда, к тележке уже выстроилась очередь голодных мужчин. Пришлось заняться своими обязанностями.
– Привет, – прозвучало над ухом, и девушка вздрогнула, едва не выронив из рук очередную тарелку. – Я рад, что тебя допустили сюда.
Она оглянулась. За спиной стоял Фил и с улыбкой смотрел на нее.
– Ты уже закончила? – он указал на пустую кастрюлю и протянул руку. – Хочешь, кое-что покажу?
Айна окинула его быстрым взглядом. На Филе был светло-зеленый лабораторный халат, волосы убраны под марлевую шапочку, на руках – резиновые перчатки.
– Ты здесь работаешь? – удивилась она.
– Не совсем. Я здесь как консультант, ну и в какой-то мере лабораторная мышь, – Фил усмехнулся. – Помнишь, я говорил, что элохимы внедрили мне в мозг информацию? Как оказалось, я не могу просто взять и поделиться ею. Это не знания, а умения, заложенные на уровне рефлексов.
– То есть они включаются в определенный момент? – догадалась Айна.
Фил взял ее за руку и повел мимо столов, за которыми ели работники лаборатории.
– Все верно, когда срабатывает «спусковой крючок».
– И здесь вы пытаетесь выяснить все крючки?
– Да. Помнишь, как я вскрыл дверь твоей каюты?
Айна кивнула.
– Так вот, я помню сам факт. Помню, что точно знал, как выбраться из лаборатории и куда идти, чтобы найти тебя. Помню, как вскрывал панель управления рядом с твоей каютой, как обесточил ее, но в тот момент я словно был не я, а кто-то другой. Будто во мне проснулась другая личность, которая знала, что и как нужно делать.
– Ну… Ты тогда действительно был не похож на себя.
– Вот! Но главное, тогда я точно знал все слабые места станции и как ее уничтожить! Эти знания никуда не делись, они все еще во мне! Просто их нужно найти.
Последнюю фразу Фил прорычал, с силой сжимая ладонь девушки.
Она остановилась и попыталась освободиться от его хватки.
– Ты делаешь мне больно!
– Прости, – парень ослабил руку.
