— Пригласи его, — кивнул я, решив, что для репутации лучше вести себя со всеми одинаково.
Гоблин стукнул себя по груди и вышел, а я потянулся за чистым бланком. Но когда вошёл казначей, я не только забыл про него, но и выронил карандаш, который на карандаш с Земли походил мало, но выполнял те же задачи.
— Моё почтение, господин Нотан, — хрипло поздоровался вошёдший, церемонно снимая с головы цилиндр. — Позвольте представиться, Эртус Личенберг, финансовый управитель Лаграша. Господин Лаэнвель уже поведал мне о том, как вы защитили город от неминуемой беды. Примите мою искреннюю благодарность.
Эртус с лёгким пощёлкиванием поклонился, после чего выверенным движением зажал цилиндр под рукой, пригладил пышные усы и выжидательно замер.
— А, конечно… — растерянно пробормотал я и спохватился. — Присаживайтесь.
Казначей выглядел вполне цивильно. До блеска начищенные туфли, брюки с идеальной стрелочкой, завидный чёрный камзол и белоснежная рубашка с высоким стоячим воротником. Меня смутила лишь одна маленькая деталь. Эртус был скелетом. Причём, скелетом орка, судя по впечатляющим клыкам, торчащим из нижней челюсти.
— Мне казалось, одежда на скелетах должна сидеть несколько… иначе, — я ляпнул первое, что пришло в голову.
— Ох, это просто специальный каркас на моём костяке, — пояснил Эртус. — Вижу ваше недоумение, господин Нотан, позвольте мне коротко рассказать о себе.
Я кивнул и казначей начал рассказ:
— Как вы уже заметили, я нежить. Смею заметить, законная, с лицензией на свободное посмертие. При жизни я служил у графа соседней страны, но увы, в виду удручающего стечения обстоятельств, был убит. Граф крайне сильно ценил мои услуги и не поскупился нанять некроманта для моего воскрешения.
— Так что получается, это обычное дело? — искренне удивился я.
— Ну что вы, — помотал черепом Эртус. — Разрешения очень сложно добиться. В Тельваре очень строги законы, защищающие права живых на труд. Нежить не устаёт и не требует пищи. Очень заманчиво заменить тех же фермеров скелетами, но где тогда работать самим фермерам? Так что любой такой случай — исключительный и рассматривается лично королём. Кроме того, запрещено воскрешать правителей, их приближённых и любых членов правящего рода. Хотя, как я слышал, случаи всё равно бывали, но плохо заканчивались.
— Понимаю, — я задумчиво постучал карандашом по столу. — С другой стороны, разве это не открывает широкие возможности для наказаний?
— Поясните? — скелет недоумённо наклонил черепушку.
— Ну, допустим, смертную каторгу на рудниках можно превратить в посмертную. Убивал детей? Четыреста лет каторги с последующим упокоением. В каком-нибудь месте, где обычный рудокоп отказался бы работать за все деньги мира.
Тельварские эльфы, как я слышал, жили примерно лет по двести, так что цифра показалась мне вполне разумной.
— Ох, — задумался казначей. — А ведь блестящая идея, господин Нотан, и крайне выгодная для государственной казны. И права живых не нарушаются, ведь у преступников нет прав. Любопытно, почему никто до сих пор не использует эту систему?
— Как знать… Ну да ладно. Эртус, у меня есть к вам один крайне серьёзный вопрос.
— Слушаю, господин Нотан.
— Как мне известно, Лаграш производит ткани и различные изделия из глины. Глина пока меня не интересует, а вот можем ли мы нарастить производство ткани? И, в идеале, краски для неё.
Эртус задумчиво пригладил усы, которые при внимательном рассмотрении оказались качественной бутафорией и некоторое время молчал.
— Многое придётся подсчитать, но я думаю, это возможно. Однако для чего вам ткань? Если вы хотите её продавать, то найти новых покупателей будет очень сложно.
— Я действительно хочу её продавать, но совсем не так, как вы думаете, дражайший Эртус, — ухмыльнулся я. — Старик Горт говорил, что вы разделяете его веру в богиню Аллегри. Это так?
— Как и любая разумная нежить, господин Нотан, — орк отвесил небольшой поклон. — В конце концов, все мы побывали на той стороне. Но как это связано с производством ткани?
— О, поверьте, напрямую, — таинственно улыбнулся я. — Ведь с её помощью я хочу превратить Лаграш в религиозный центр Тельвара!
Глава 15. Владыка и высокое искусство
Несколько дней спустя план начал воплощаться. Немало времени ушло на то, чтобы объяснить казначею, а потом и мэру мою задумку. В конце концов, концепция для этого мира была новой и пока ещё неизвестной. Однако городские управители постепенно уловили ключевые особенности стратегии и Эртус принялся составлять смету. И, надо сказать, принялся он за это дело с большим энтузиазмом.
Предложенный план сулил городу не только определённую прибыль, но и помог бы решить давно назревшую в Лаграше проблему беженцев. Небольшой городок едва мог обеспечивать работой местных жителей, а когда появились выжившие из Зараша, ситуация значительно ухудшилась. Но с расширением производства образовались бы многочисленные вакансии для лесорубов, каменщиков, плотников, прядильщиц, портных и других рабочих. Требовалось не только возвести новые цеха и собрать станки, но и начать подготовку к расширению полей. Всё это требовало большого количества рабочих рук. Конечно, поначалу городу придётся изрядно потратиться, и мне оставалось лишь радоваться, что голова по этому поводу будет болеть не у меня.
А пока стройка набирала обороты, я занимался своими обязанностями. Искал кадры, агитировал население и пытался проверить одну теорию, одолжив у Горта талмуд, посвящённый магии воды. Мне хотелось понять, есть ли возможность изучить хотя бы некоторую магию собственными силами. Пусть даже усилий хватит лишь на стихийные умения первых уровней, это поможет мне неплохо сэкономить драгоценные очки Веры. Из-за этого я и не спешил пускать образовавшийся запас очков в дело. Но процесс учёбы пока продвигался очень туго. Я бы сказал, вообще не продвигался.
Впрочем, на сегодня весь этот привычный список дел был задвинут в ящик. После некоторых поисков я таки нашёл художника и теперь предстояло выяснить, сможет ли он справиться с возложенными на него задачами, или же придётся искать кого-то ещё. А обнаружил я его, к моему удивлению, не в лице возвышенного эльфа, устремлённого думами в высь, а в лице слегка помятого похмельного гоблина из стражи, помимо обычных караульных обязанностей рисующего портреты преступников. Стоит отметить, что навык рисования на основе словесного описания подходил для моих нужд как нельзя лучше. Оставалось лишь выяснить, хватит ли ему именно художественного мастерства. И сегодня мы с Гортом и Эртусом как раз этим и займёмся.
Почему мы втроём? Потому что на весь Лаграш лишь наша троица видела Аллегри в лицо. Обстоятельства, конечно, разнились, но тут был важен сам факт лицезрения и возможность описать увиденное. На точную память кого-то одного надежды было мало, но уж на троих мы сможем описать её портрет в точности.
