– И поговорить, – мрачно отозвалась я, решившись на откровенный разговор. – Я расскажу, что знаю. Но боюсь, вы мне все равно не поверите.
Бэдфорд многозначительно хмыкнул, на лице даже появилась самодовольная улыбка, мол, дожал строптивицу. Так и хотелось стереть ухмылку, но, боюсь, не в том я была положении, чтобы играть «загадку» так долго.
– Вы, главное, начните, Анна. – Рассел жестом пригласил следовать за ним.
– Но только вы должны кое-что пообещать, – не спеша идти, потребовала я.
Брови Бэдфорда чуть приподнялись.
– Я? Что-то вам еще должен?! – удивился он.
– Да, – моментально согласилась я. – Вы так и не смогли разгадать меня сами, а значит, не выгоните на улицу – после того, как все узнаете.
На миг зрачки мужчины сузились, а в следующее мгновение я впервые услышала, как Бэдфорд смеется, искренне и открыто.
– Что ж, – закончив, выдохнул он. – Справедливо, но теперь я просто обязан узнать, откуда вы взялись, такая наглая, на мою голову.
* * *
Ела я нарочито долго, будто оттягивала неизбежное начало своего рассказа, а может, подбирала слова. В конце концов я все же собралась с духом и, отложив вилку, начала:
– Мое имя и в самом деле Анна, а настоящая фамилия Громова. Про Батори я придумала, когда меня арестовал тот полицейский. И дома у меня никакого нет. В самом деле. Потому что я не из вашего мира, – на одном дыхании выпалила я.
Бэдфорд, до этого просто смотрящий из своей половины гостиной, как-то нервно дернулся.
– Как понимать не из моего мира? Иносказательно? Вы из низшего полусвета? Так об этом можно было бы и так догадаться.
– Нет, – категорично заявила я, вскакивая со стула и от нервов начиная расхаживать из стороны в сторону. – Из другого времени, мира, планеты. Я не знаю, как это объяснить, но еще неделю назад я жила на Земле, где нет магии. Никакой. Нет домов, в том понимании, что вкладываете вы. Там все не так.
– Звучит бредом. Может, вы и в самом деле сумасшедшая? – Бэдфорд задумчиво почесал подбородок. – Нужно было спросить у капитана, не сбегали ли больные из лечебниц.
Я резко остановилась и обиженно надула губы.
Так и знала ведь, что ничего толкового не выйдет из этого разговора. Мне никто не поверит.
– Я летела на самолете отдыхать в другую страну, – попыталась я продолжить, но опять наткнулась на непонимающий взгляд рьена. – Самолет – это такой большой летающий по воздуху экипаж, для перевозки людей.
– А говорите – магии нет, – отозвался он. – Вы выдумщица, каких поискать, Анна.
– Если бы я могла доказать, я бы это сделала, – выдала я и вновь принялась измерять комнату шагами. – Но когда меня выбросило в ваш мир, я оказалась в порту, не имея при себе ничего, кроме одежды, что была на мне, туфель и пары сережек.
В этот миг я пожалела, что не имела привычки таскать всегда в руках телефон. Вот это чудо техники точно бы стерло ухмылку с лица рьена. Пара видео с тик-тока взломала бы ему мозг.
– Украшений я на вас не видел, – мужчина сел ровнее на своем стуле. – Хотя еще в первый день заметил, что ваши уши проколоты.
– Серьги пришлось обменять на платье и деньги, чтобы как-то выжить, – произнесла я. – Но вспомните, вы ведь сразу заметили, что со мной что-то не так. По туфлям, по набойке.
От нетерпения что-то доказать, я присела на корточки, расстегнула тоненький хлястик и сняла с ноги уже изрядно потрепанную туфлю на небольшой шпильке сантиметра в четыре. Допрыгав на одной ноге до Бэдфорда, выдала:
– Вот, взгляните. Разве у вас такие делают? Видели хоть что-то подобное у местных дам?
Бэдфорд взглянул на меня недоуменно.
На меня, на туфлю, снова на меня.
– Как вы этом ходите?
– Дело привычки, – пожала плечами я. – Каблук – дело такое.
– Я не об этом. Они же не ограждают от холода!
– Если вы об этом, то это тоже дело привычки. Вы меня еще не видели, когда мне было шестнадцать. В мини-юбке, без шапки и на морозе – обычное дело.
– Точно – больная, – сделал очередной вывод мужчина, но туфлей проникся. Долго вертел, крутил из сторону в сторону, пока не спросил:
– Есть еще что-нибудь из необычных вещей? Я бы посмотрел. – Взгляд мужчины как-то недвусмысленно скользнул по моей фигуре.
– Панталоны не дам, – почти рявкнула я. – Туфли должно хватить.
Бэдфорд хмыкнул и вернулся к созерцанию обуви, заинтересовавшись названием фирмы:
– А это что за письмена? Язык мне неизвестен.
– Это моя родной язык, – пояснила ему я и поковыляла обратно к своему стулу. – К слову, это еще одна загадка. Я не понимаю, как и почему оказалась здесь, но ваш язык мне ясен. Будто кто-то специально вложил его в мою голову.
– Невозможно, – нахмурился Бэдфорд и отложил туфлю в сторону, прямо на белоснежную скатерть.
Хорошо, что Томпсон не видела – иначе была бы в ужасе.
– Но я же здесь! Значит, возможно, – настойчиво продолжала убеждать я. – К слову, про необычные предметы: мы можем съездить в ломбард, где я сдала сережку. Взгляните на нее, она хоть и простенькая, но уверена – ваши ювелиры до таких технологий еще не дошли.
– Я не про это. – Бэдфорд нервно барабанил пальцами по столешнице. – Невозможно вот так выучить язык. Только если…
– Только если что? – заинтересовалась я.
– Если в деле не замешан очень сильный менталист, с даром воздействия на мозг. – Голос Бэдфорда неожиданно выцвел и показался бесцветным. – А где менталисты, там дом Вивьерн!
– То бишь вы считаете, что мне кто-то вложил все это в голову? – не поверила я.
– Возможно. В любом случае мне нужно подумать над всем, что вы рассказали. Если все сказанное вами правда, в которую фактически невозможно поверить, то что-то подсказывает, вы не просто так здесь оказались?
– Здесь, это имеете в виду в жилище представителя дома Вивьерн? – спросила я. – Могу поклясться, что пришла сюда исключительно по объявлению в газете.
– В нашем мире, – покачал головой Бэдфорд, – я никогда не слышал о возможном существовании иных измерений, посему ваши слова пропускаю через изрядную призму скепсиса. Если бы не туфли, одежда, манеры, я бы решил, что вам внушили это все, лишь бы подобраться ко мне.
Я лишь криво усмехнулась:
– А есть какие-то причины, чтобы к вам подбираться? В вас разве что-то особенное, рьен Бэдфорд? Судя по рассказу за сегодняшним завтраком, вы отщепенец в доме Вивьерн. Так зачем?
– А зачем кому-то переносить вас в наш мир? – тем же тоном парировал Рассел. – Что особенного в вас?
Я задумалась и робко предположила:
