Рьина пожала плечами и полезла в глубокий карман передника.
– Ваше дело, тогда держите. Письмо только что принесли, судя по адресу, от вашего брата.
Она передала рьену черный конверт, и улыбка сгинула с уст мужчины, едва он только коснулся бумаги.
– Слишком много Кристоффа за один день, – услышала я.
Щелчком пальцев Бэдфорд привлек нож для писем к себе и разрезал конверт. Внутри оказалась крошечная записка.
– Ну, что там? – нетерпеливо спросила я.
– Ничего хорошего. Завтра меня вызывают во дворец. Вместе с вами, рье Батори. Похоже, где-то мы все же наследили.
Глава 10
Утро началось со стука в дверь.
Я еще сны видела, когда кто-то настойчиво забарабанил, лишая всякой надежды выспаться.
– Кто? – вяло отозвалась я, открывая один глаз. За окном покоилась кромешная тьма, и ни на какой рассвет даже намека не было.
– Рьина Томпсон, откройте, – раздался требовательный голос.
Пришлось вставать, отодвигать придвинутый стул, отпирать щеколду и выглядывать наружу.
– Доброе утро, – мрачно поздоровалась я, осматривая хозяйку.
Та стояла на пороге с двумя огромными коробками в руках.
– Посторонитесь, – властно распорядилась она, проталкиваясь в комнату. – Не видите, мне тяжело.
Пришлось отходить в сторону, попутно протирая глаза.
Рьина вошла, деловито осмотрелась и сгрузила коробки на кровать, только после этого обернулась и поглядела на меня.
Цокнула языком.
– Приличные рье спят в ночной рубашке, – выдала она, оглядывая мою полуголую натуру в трусах и топе.
– Что есть, в том и сплю, – не видя смысла особо оправдываться, ответила я.
– Вот именно поэтому я тут. – Рьина принялась деловито открывать коробки. – Если Бэдфорд думает, что я позволю позорить свое имя, – он ошибается. Я ни за что не отпущу вас во дворец в том виде, в котором вы, Анна, разгуливаете по городу.
От удивления мои брови поползли вверх.
– Что вы на меня так смотрите, – продолжала старушка. – Я не хочу, чтобы все потом судачили о том, кого я впустила в дом. Не позволю!
Голос ее возвысился и даже отразился легким эхом от потолка.
Рьина вытащила из коробки светло-серое платье и протянула мне.
– Считайте, с моего плеча. Покупала себе десяток лет назад, ради одного важного приема. Наряд почти новый.
Шок – больше нечего сказать. Вот уж откуда не ждала милости, так от Томпсон.
– Но размер… – нерешительно промямлила я.
– Должен подойти. Я, может, чуть шире в бедрах и груди, но рост у нас одинаковый. Лишнее подколем булавками. В любом варианте это лучше, чем ваше протертое и перелатанное платье.
Спорить с очевидным было глупо, я лишь растерянно промямлила:
– Спасибо.
– Не за что! – то ли рявкнула, то ли осекла меня женщина. – Что стоите? Надевайте быстрее, я еще должна заплести вам волосы. Во дворце не терпят растрепанных особ.
Под бдительным взором рьины пришлось начать примерять платье. Может, модным его назвать было и нельзя, но приличным – безусловно. Приличнее просто некуда.
Серый цвет, аккуратная вышивка, много пуговиц под самый ворот и крой, исключающий даже мысли, что у обладательницы такого платья где-то под ним имеются вторичные половые признаки.
Грудь кроме ворота прикрылась огромным кружевным жабо, а юбка была куда свободнее, чем моя предыдущая, в которой иногда казалось: пара шагов, и она окончательно расползется по швам.
– Ну вот! Другое дело, – довольно оглядывая меня, произнесла старушка. – Теперь теплые чулки и перчатки.
Она достала их из другой коробки и тоже вручила мне.
– Только с обувью не помогу, у меня нога меньше. Впрочем, думаю, этого уже будет достаточно.
Она усадила меня за зеркало, а после долго колдовала над моими волосами.
Я боялась, что она опять примется за свое, начнет отпускать колкости про нечесаные патлы (что неправда), но и тут Томпсон удивила. Плела мудреные косы молча, лишь изредка больно натягивая ту или иную прядь, чтобы крепче держалась. В итоге у меня на голове возникла совершенно приличнейшая композиция из кос, где ни один волосок не выбивался в сторону.
И все это без лака или других современных фиксаторов для волос.
– Вы кудесница, – выдохнула я. – Спасибо.
Томпсон гордо вздернула нос и тут же разрушила весь приобретенный флер:
– Это чтобы мне за вас стыдно не было. Жаль, вместе с платьем нельзя вложить в вашу голову и учебник этикета.
– Так проинструктируйте! – попросила я. – У меня талант к обучению, схватываю на лету.
Томпсон задумчиво глянула на часы, висящие на стене, после на окно, за которым уже взошло солнце, и тяжело вздохнула:
– Вести себя в обществе учатся годами, милая. Впрочем, двум-трем видам поклонов обучить сумею. Запоминай.
В следующие полчаса рьина буквально вынесла мой мозг, потому что если раньше я считала, что книксен от реверанса отличается только глубиной присяда, то сейчас мой мир перевернулся.
В поклоне участвовали не только ноги, но и руки, которые должны были двигаться определенным образом, пальцы специально сложены, а взгляд – и тот был регламентирован.
Даже просто стоять в стороне нужно было уметь по правилам.
– И осанка, – продолжала старушка. – Прямая спина и изящная шея – украшение любой рье.
Я согласно мычала и честно пыталась запомнить все тонкости, но хорошо, если в голове осталось хотя бы пятьдесят процентов из того, что вывалила на меня рьина.
– Одна надежда на рьена, – безнадежно выдохнула она в конце занятия. – Держитесь к нему ближе, и, дай рурк, все пройдет хорошо.
– Нас ведь непонятно зачем вызывают, – с толикой надежды в голосе отозвалась я. – Может, не придется никому кланяться.
– Сильно в этом сомневаюсь, – Томпсон безнадежно махнула на меня рукой и двинулась к двери. – Вам скоро выходить, а еще нужно успеть позавтракать. Боюсь, до вечера останетесь голодными.
Мне послышалось или в голосе рьины и вправду мелькнули заботливые нотки? Только к чему бы это?
Впрочем, на завтраке рьина отыгралась по полной, но не на мне, а на Бэдфорде:
– Согласно условиям контракта, через неделю наступит срок очередной выплаты за год. Деньги от вашего отца пока не поступали, – елейным голосом начала она.
– К чему этот разговор? – даже не моргнув, спросил мужчина, отправляя кусок яичницы в рот.
– К тому, что, если денег не будет, у меня возникнет полное право вас наконец выгнать. – Рьина, позавтракавшая быстрее нас, подлила себе чаю и выжидательно уставилась на рьена. – Что-нибудь скажете?
