– Это случайность, едва я понял, что она попалась… – Вильгельм гладил волосы девушки, но в его опущенных плечах ощущалось полное отсутствие надежды, будто кто-то одним махом вытащил из него стержень. – Попытался перенастроить полярность прибора на перенос человека из нашего мира сюда же, чтобы забрать от вас Шушу раньше, чем Рэкшор начнет взламывать ей мозг. Но часть антенного поля вспыхнула. Мне пришлось снять с Шушанны щиты, чтобы Рэкшор не навредил ей. Пусть бы лучше с легкостью прочел…
– Но она бы стала лишь своей копией, ходячей бомбой! – мой голос разнесся эхом над площадкой.
– Не стала бы: я разгадал уравнение стабилизации, все прошло бы гладко, – Алмур опустил голову. – Впрочем, уже неважно. Теперь, с этой травмой… я не смогу ее спасти, сколько ни копируй.
– Значит, ты не собирался ее бросать, – поняла я, и модист вскинул на меня свой острый взгляд.
– Она – то немногое, что у меня осталось. Она всегда была рядом со мной, и я скорее перережу себе вены, чем ее брошу, – выдохнул он. – Мы уйдем вместе.
– Так легко? – изумился Бэдфорд. – А как же месть? Великая цель, ради которой все это?
Алмур мучительно посмотрел на него и криво усмехнулся. Так криво и горько, что напомнил мне грустного лицедея, которому надоело смешить народ в театре, и он наконец увольняется.
– А ты еще не понял? Я достиг своей цели… Все, что я делал, не пропадет. Люди уже готовы выйти на улицы менять свою жизнь к лучшему. Король хоть и не умер, но вынес урок… Я думал, что Анна – огромная ошибка, попавшая в наш мир по случайности. Но нет, она оказалась там, где была нужна. Даже сумела добраться до твоего отца и убедила принять меры.
– Король подпишет указ о равенстве, – озвучила я. – Он обещал.
И Алмур кивнул.
– Ты всегда меня понимала, как и Шушанна, – глядя в мои глаза, произнес он. – Я же был к тебе слишком жесток. Прости…
Он еще раз погладил голову своей девушки и вновь потянулся к револьверу. Я сразу поняла, что он собирался сделать, и все внутри взбунтовалось такому решению.
Не должно быть так!!!
Алмур и Шуша не были великим злом.
Они мостили благими намерениями себе дорогу в ад, и все же им необязательно было умирать.
Не в этом мире.
– Ты сказал, что перенастроил полярность, – выкрикнула я. – И что сгорела только часть антенн, значит, остались еще!!!
Алмур посмотрел на меня мутным взглядом и замер, а Рассел, стоящий рядом, коснулся моей руки.
– Ты уверена? – спросил он, явно сам догадавшись о том, что я хотела предложить. – Это может быть опасно для твоего мира…
– Он разгадал уравнение, и они очень хотят быть вместе друг с другом. В моем мире им незачем кому-то вредить, – пробормотала я тихо и уже громче добавила: – Вам двоим нужно в мой мир, в мое время или в будущее. Где медицина поможет Шуше, а вы сможете жить спокойно где-нибудь вдали от всех… Уходите, это ваш единственный шанс. Или хотя бы попробуйте. Ни ты, Алмур, ни Шуша уже ничего не теряете. Хуже не будет.
Я озвучила решение и сама не поверила, что способна на такую доброту.
Я простила того, кто был виноват в моих бедах…
– Установка взорвется, – хоть и неуверенно, но выдал Алмур. – Поместье будет стерто в прах.
– Может, оно и к лучшему, – отозвалась я. – Никто не воспользуется тем, что вы создали, пока не дойдут своим умом.
– Тогда уходите и вы, – Алмур встал в полный рост и поднял на руки умирающую девушку. – Когда все произойдет, вы должны быть как можно дальше. И этих… уведите.
Бывший модист кивнул на Кристоффа и гвардейцев…
– Солдаты очнутся и помогут унести Рэкшора, – закончил он, принимаясь хромая подниматься вверх.
Я проследила за тем, как он вошел в дом, как мелькнула его спина в последний раз, и двери за ним закрылись.
Тотчас же гвардейцы принялись вставать, будто неповоротливые оловянные солдатики. Даже сейчас Алмур держал их волю в своей узде. Один из них поднял раненого Кристоффа и пошагал с ним прочь.
Не поднялся только тот солдат, что напал на Шушу. Его тело Алмур явно решил похоронить вместе с поместьем.
Площадка перед лестницей быстро опустела, и я запоздало поняла, что только я и Бэдфорд стоим на мощеном мраморе, на который падает пепел.
– Нужно уходить, – хватая за рукав Рассела, проговорила я. – Мы не знаем, сколько осталось времени. И даже не знаем, получится ли у них.
Мужчина мягко снял мою руку с себя и, бросив: «Уходи, я догоню», кинулся в дом.
Я ошарашенно смотрел ему вслед, хотела бежать за ним, но мои ноги мне не подчинились.
Мозг отказывался делать шаги вперед, будто издеваясь, а тело отступало все дальше. Я могла лишь проклинать чертову магию, которая заставляла меня бездействовать.
– Вернись! – крикнула я в отчаянии. – Что ты там забыл?!
Ответа не последовало, лишь ноги все дальше уносили меня от поместья в сторону полыхающего сада, где от дыма вновь стало не видно даже очертаний здания.
Из моих глаз текли слезы – то ли от едкой гари, то ли от бессилия, а когда впереди все озарилось вспышкой света, такой яркой, что выжигало зрачки, внутри все оборвалось…
Взрывная волна ударила по перепонкам и снесла меня назад, я упала, но тут же поднялась.
Пошатываясь, побрела в сторону полыхающего поместья, понимая, что сила, заставлявшая убегать, исчезла.
– Рассел… – бормотала я, пробираясь сквозь непроглядную мглу, а в какой-то миг даже закричала: – Рассел! Ты не мог сдохнуть, зараза. Ты мне обещал!!!
Я рухнула на колени и зарыдала, мне казалось, я пробыла целую вечность среди пепелища.
– Если обещал, значит, сделаю. Я разве когда-то не выполнял своих обещаний? – раздался мужской голос сверху.
Я подняла голову и увидела Бэдфорда.
Он стоял целый и невредимый, разве что весь в грязи и саже. Его всегда идеальный костюм напоминал драную тряпку.
Да. Пожалуй, мое самое первое красное платье с барахолки и то выглядело приличнее.
Я кинулась к мужчине, но вместо объятия принялась колотить.
– Зараза! Кот ободранный!!! Зачем ты это сделал? – Во мне клокотала истерика, которую я выплескивала наружу. – Алмур же сказал уходить!!!
– А еще он сказал, что разгадал уравнение стабилизации. – Рассел протянул мне руку, в которой был скомкан лист. – Вот, это поможет тебе… Это поможет нам.
Эпилог
Зимой этого же года король подписал указ, дающий каждому жителю континента право на полную самореализацию по собственному желанию.
Конечно, все было не так просто: многие просто не поняли, зачем это все нужно, особенно старшее поколение. Ретрограды восприняли нововведение в штыки, но вот молодежь – с радостью.
