Мне принесли кофе.
– Почему вас интересует эта тема?
– Этому есть причины.
Рид кофе пил черный, крепостью, наверное, сопоставимый с ураном. Я ждала объяснений и все еще дивилась тому, что этот человек пригласил меня для беседы в кафе, а не в центральный офис, тому, что отгородился от своих экраном, тому, как тщательно он теперь выбирал слова. Почему-то мне думалось, что Комиссионеры очень правильные. Но этот был «со сбоями».
– Речь пойдет о девушке с вашей планеты, – послышалось, наконец. – Ее имя Инга Крет. Недавно она была осуждена и депортирована на Землю. Спровоцировала на мосту аварию, что повлекло за собой взрыв бензовоза и разрушение конструкций. Опустим детали. Да, я забыл назвать вам свою должность. Я – начальник отдела исполнения наказаний.
Почему-то стало дискомфортно – неприятная должность. И забылось вдруг, что у меня неограниченные полномочия, что кольцо с символом бесконечности на пальце. Подумалось, хорошо, что я не обычный житель Уровней, что никогда не попаду в их зал суда, и что этот человек не будет отвечать за мою дальнейшую судьбу.
– Я вам не враг, – он смотрел проницательно.
– Я знаю. – Он не мог быть моим врагом при всем желании, потому что за моей спиной маячила фигура такого масштаба, что лучше «пипками» не мериться. Спустя секунду я поняла, что Рид сказал это лишь для того, чтобы унять мое беспокойство. Все-таки я человек, а люди склонны поволноваться.
– Хорошо. Эту девушку депортировали обратно на Землю. И что дальше?
Недосказанная история. Без логического конца.
Но пауза затягивалась.
– Я хотел бы, – очень ровно и очень осторожно продолжил Вард, – чтобы вы кое-что приказали мне сделать. Если быть точным, изъявили желание отдать команду.
«Изъявили желание».
А вот это уже выглядело подставой с превышением полномочий. И пусть я не могла их превысить официально, но могла наступить на хребет своей совести, а я так никогда не делала. И лишь потому, что научилась быть терпеливой, спросила вкрадчиво:
– Какой же приказ вы желаете, чтобы я отдала?
Он смотрел сложно, запутано, и на моей планете из него вышел бы отличный сотрудник ФСБ.
– Я хочу, чтобы вы попросили меня изменить отметку в базе данных касательно этой особы. С DH2 на DH4.
– В чем разница?
Не угасало чувство, что меня во что-то пытаются впутать.
– Первая говорит о том, что наказание исполнено, но процесс продолжает иметь силу. Вторая повествует о том, что исполнительный процесс полностью завершен и к нему нет возврата. То есть, он как бы аннулирован.
– А по-человечески?
Нет, я не боялась показаться глупой, я пыталась его понять.
– Если в деле Инги Крет будут значиться эти цифры и она вдруг случайно или намеренно вернется на Уровни, то не будет повторно осуждена. Так как предыдущее наказание будет считаться исполненным и возобновлению не подлежит.
– Случайно или намеренно вернется на Уровни?
– Всякое возможно.
– Вы серьезно?
– Вполне.
Я отпила кофе. Хорошая пенная шапочка, плотная и сладковатая – наверное, дома у меня вышло бы хуже. А вот мозг мой никак не мог взять в толк: зачем Комиссионеру менять данные в базе о девушке, которую депортировали с Уровней.
Мы с Ридом смотрели друг на друга так долго, что я успела детально изучить цвет его глаз – необычный синий с вкраплениями зеленой мяты. А в голове один-единственный вопрос: «Для чего мне это делать?»
Я не успела его озвучить, Комиссионер продолжил сам:
– Вы также можете отдать приказ изменить эти цифры для еще одного осужденного. Думаю, это будет вам интересно.
Мне? Интересно?
– Для кого?
Молчание. Не тяжелое, но плотное, хитрое.
И ответ, участивший мой пульс:
– Для Даггера Брауна.
И вся картинка, эта встреча, этот диалог вдруг начали иметь совершенно другой оттенок и смысл. Сидящий напротив меня будто говорил: «Я знаю о том, что вы и Эльконто увели осужденного человека с Уровней. С Войны, если быть точным. Но я не буду этими фактами ни злоупотреблять, ни манипулировать. Думайте».
А ведь он был прав – мне было это интересно. Я немало времени провела в раздумьях о том, как легализовать возвращение друга Дэйна в Мир Уровней, а решение вдруг нашлось само собой – человек из отдела исполнения наказаний, предлагающий изменить отметки в базе. Ловко.
«Он знал о нас с Дэйном. Обо всем. И пока, видимо, был единственным, располагающим этой информацией».
– А вы не так просты, как хотите казаться, мистер Герхер-Вард.
– Я не пытался казаться простым.
Почему я раньше не подумала о том, что могу просто явиться в Реактор и попросить легализовать и «очистить» статус Даггера? Мне бы попросту не пришло это в голову, но теперь, когда он об этом сказал…
Очень интересная сделка. Очень. Да, ответственность за изменение данных в этом случае ляжет на меня, но ведь я все равно не собиралась шифроваться рядом с Дрейком. Кто-кто, а уж он точно рано или поздно все узнает. Скорее, рано. Но с помощью Варда весь процесс вообще может быть никем не замечен.
– Что скажете? Вам интересно?
Наверное, ответ был очевиден, хотя я пыталась его скрывать.
– А какой у вас в этом интерес, Рид?
Раз уж мы, оказывается, играем «против всех» (пока) на одной стороне, можно и по имени.
Его ответ вышел таким же завуалированным, как и взгляд.
– Сугубо личный.
«Чувства», – вдруг прострелила на задворках мысль. Этот неприступный Комиссионер проникся к неизвестной мне Инге вполне человеческими чувствами. Ничего себе! Кто бы мог такое предположить. Стало вдруг по-новому интересно, даже азартно. Вот бы на нее взглянуть.
Наш диалог подходил к концу и нужно было что-то решать. Не верилось, что вскоре я могу пожаловать к Эльконто в гости и сообщить, что «проблема решена».
– Так вы желаете отдать подобный приказ? – голос вкрадчивый, спокойный.
– Желаю.
Играть так играть.
И мое слово сейчас имеет такую же силу, как слово Дрейка. Пусть с последним мне придется поговорить позже.
Впервые Герхер-Вард расслабился. Что-то неуловимо изменилось в нем, колыхнулось облегчением.
«Значит, Даггера можно скоро забрать…» Хорошо, что не придется что-то придумывать с его документами, с долгосрочным местом жительства, с прочими тонкостями.
– Должен вас предупредить, – осторожно прояснил тот, кто сидел напротив, – перенос измененных данных в архив занимает не менее семи дней. Таковы правила системы. То есть, если сегодня я поставлю новую отметку, не стоит, во избежание нежелательных последствий, ввиду непредвиденных обстоятельств, сообщать мистеру Брауну о его скором возвращении на Уровни. Лучше сделать это постфактум. Как не стоит и говорить о нашей беседе кому-либо.
