Я медленно вытянул из кобуры хаси и припал к ветке, готовясь к прыжку. Но мои уши вдруг уловили слабый треск. А в следующее мгновение в метрах пяти от большого камня раздался взрыв и из-под земли вылетел гуль.
Чернокнижники тут же вскочили, но не успели даже увидеть врага — гуль резким рывком оказался рядом с ними и пробил им головы. Затем разинул пасть и с хрустом сжал челюсти на шее одного из стариков.
Я не дышал. Просто застыл и молился, чтобы это чудовище меня не заметило. Два пальца, два рога на лбу. Смесь двупалого и двурогого! Это двоерождённый гуль! Тут, на Острове Свободы, двоерождённый гуль!
Тварь, продолжая жевать, повернула окровавленную морду и уставилась прямо на меня.
Глава 19. Лжецы и убийцы
Гуль, держа в лапах трупы стариков-Чернокнижников, сделал шаг ко мне, но тут же замер. Принюхался, покрутил башкой, а затем отшвырнул тела и с грохотом ушёл под землю. Не успела трещина над ним закрыться, как округу озарила золотая вспышка.
Взрыв!
Меня сдуло силовой волной. Я оттолкнулся от ствола, в который чуть не врезался, и направил своё тело прочь от золотого сияния. Под ускорением от взрыва я нёсся вперёд на максимально возможной скорости, не разбирая пути. На столбы не рисковал прыгать — бежал по деревьям, используя и руки, и ноги. Сердце грозило выскочить из груди, в горле пересохло.
Арчи, вирус проснулся, — предупредила Алиса. — Сдерживаю его, но трачу на это последние крохи горячей чакры.
Грудь кольнуло, дышать стало чуточку сложнее. Но я не обращал внимания и продолжал бежать. Я не должен был увидеть двоерождённого гуля на Острове. За это меня могут убить. Ещё в Петербурге Ната меня предупреждала, что существование двоерождённых — важный секрет, о котором никто не должен знать.
Арчи, чакра на исходе. Отдохни.
Я проверил своё состояние и с досадой скривился. Алиса права. Продолжу бег — умру, если нападут гули или змеи.
Спрыгнул у самого большого дерева поблизости и затаился в его корнях. Вроде всё тихо. Сверху раздался щелчок, и я резко дёрнулся. Поднял голову и увидел на ветке белую ворону, которая с любопытством на меня смотрела. Я выдохнул, вытер лоб и снова прислушался.
Лулу была права, когда говорила, что на Острове творится что-то ненормальное. Сперва сокращение пауз между жатвами — хотя испокон веков такого не было. Затем увеличение ежедневной нормы. Теперь вот появление двоерождённого гуля. И я уверен, что та золотая вспышка — атака Филиппа. Огранцы Острова знают о двоерождённых.
Я медленно достал из кармана пейджер и проверил, где находится Тень. Он ушёл довольно далеко — сейчас находился в километрах пяти от меня. Думаю, что он первый заметил угрозу и сразу свалил. Даже не предупредил, козёл… Хотя, может, подумал, что я не смогу сбежать и лучше мне затаиться и переждать? Не знаю. В любом случае нельзя полагаться на заключённых. Каждый из них думает о своей шкуре и, если будет выгодно, не моргнув, меня грохнет.
Но что мне делать после того, как я покину Остров Свободы? Кому можно доверять?
Нату я сразу отмёл. Её и деда будут проверять в первую очередь, если я смогу сбежать. Эми тоже не вариант — у неё нет особой власти во дворце, да и мелкая она ещё. Еспер? Чернокнижник — мой хороший приятель, но не более. Хм, а может, Ваня эскулап мне поможет? Я ему в Архангельске жизнь вроде как спас. Правда, первое время придётся его обманывать. Других вариантов у меня нет. Теперь бы придумать, как связаться с Ваней…
Я задумчиво поднял голову и посмотрел на ворону, которая пялилась на меня и иногда щёлкала.
— Поможешь? — громким шёпотом спросил я.
Ворона склонила голову набок.
— Надо посылку кое-кому доставить. Ване Скворцову, эскулапу. Ты нам с ним жизнь спасла в Архангельске, помнишь? Когда на меня убийцы напали.
Я подождал секунд тридцать, но так и не дождался ответа от вороны. Горько хмыкнул. Дожился — с птицей разговариваю…
Щёлк!
Птица вдруг плавно приземлилась на ближайший ко мне корешок и вытянула лапу.
— И правда поможешь? — я не знал, что и подумать.
Ворона по-человечески кивнула.
— Офигеть, — протянул я.
Ворона дёрнула лапой.
— У меня нет с собой посылки, — с сожалением сказал я. — Можешь завтра подлететь?
Ворона с укором посмотрела меня и взмыла вверх. Я попытался проследить её полёт, но она быстро исчезла за кроной дерева. Ну и ну.
Чем ты заинтересуешь Ваню? — заговорила Алиса. — Пока мы на Острове — нельзя раскрывать ему нашу личность.
“Заинтересую его дешифровкой дневника Аннабель. Он весь полёт в дирижабле этим занимался. Уверен, что клюнет. Выбора нет. Нам нужен кто-то, готовый помочь за пределами Острова, а других подходящих кандидатов я не знаю”.
Алиса не ответила. Я дождался, когда чакра достигнет приемлемого уровня, и вылез из корней, чтобы направиться к своей пещере. Но не успел и шага ступить, как передо мной мягко приземлился Филипп.
Я сглотнул.
— Не бойся. Надо поговорить, — он подошёл к самому большому корню и сел на него.
Филипп выглядел неважно — его рыжая борода опалилась, волосы висели неаккуратными локонами. По его лицу было видно, что он сильно устал.
Я молча устроился на корне напротив Филиппа.
— Я скрыл тебя, — заговорил он. — Всех остальных заключённых пришлось убить. Никто не должен знать, что на острове есть гули с разными атрибутами. Понимаешь?
Я кивнул. Не стал рассказывать о Тени.
— Что у вас с Катериной? — продолжил Филипп.
— Ничего, — ответил я. — Просто спим в одной кровати.
— Ну, хоть что-то… — пробормотал Филипп.
— Что с ней? Она убивает по ночам.
— Узнал, значит, — Филипп грустно улыбнулся. — Ты не бойся. Тебя она не тронет. Просто не спрашивай у неё ни о чём.
Я вспомнил, как Катя меня за сердце схватила, и поёжился.
— Что такое? — Филипп вопросительно поднял брови.
— Что с ней? Почему у неё глаза чёрными становятся?
Филипп резко посерьёзнел и некоторое время просто молча на меня смотрел.
— Я рад, что ты выжил, — наконец заговорил он.
— Ну так? Что с ней? И почему она должна родить ребёнка для Беловых? Я очень слабо представляю её матерью.
Филипп не ответил. Он достал из кошеля чёрную сигарету и закурил. Вдали уже занимался рассвет, холодный ветер вызывал лёгкий озноб. Из-за недавнего побега я сильно устал и хотел спать. На этом чёртовом поле жатвы у меня совсем нет времени на сон…
— Катерину я подобрал совсем маленькой, — Филипп выдохнул идеально ровное кольцо дыма. — Её семью вырезали Грязные из Панциря, за которыми я в то время охотился.
