Тень застонал. Я тут же посмотрел на него. Парень сильно побледнел и каким-то умоляющим взглядом смотрел на Лулу. Его губы и руки дрожали. Я быстро проверил реакцию остальных. И если Август особо не отреагировал на Глаза Лулу — продолжил пристально сканировать область вокруг себя Глазами Стрельца, то Буш, не моргая, пялился на Лулу. Его ноздри раздувались, а во взгляде блестели возбуждение и жадность.
— Три секунды до столкновения, — предупредил Август. Раздались птичьи визги, неприятно запахло палеными перьями — падальщики горели заживо.
Лулу резко ударила ладонями вперёд, и перед нами грохнул взрыв. Из-за огня я не видел, что находится впереди, но было очевидно — пламя Лулу пытается пробиться через барьер. Гулья повозка резко замедлилась — мы с Алисой дали Лулу больше времени.
— Буш! — крикнула Лулу.
И Чернокнижник начал действовать. Он протянул левую руку, на которой тут же выступили испещрённые зелёными узорами костяные щитки, а затем сжал ладонь в кулак.
Флоп!
Будто шарик лопнул.
— Быстрее! — закричала Лулу и взмахнула руками.
Огненный кокон вокруг нас резко расширился, закручиваясь в торнадо. Мы с Алисой начали действовать — я закрыл все заслонки на ошейниках, Алиса расположила цепи так, чтобы гули летели только вперёд и на максимальной скорости.
— Богослов ранен, он отстал, — напряжённо заговорил Август. А затем указал пальцем куда-то направо. — Пятьсот шестьдесят метров. Два военных дирижабля.
Лулу выставила ладонь в сторону, куда показал Август, и через несколько секунд я услышал взрыв.
— Семьсот двадцать метров. Три военных корабля, — продолжил давать наводки Август.
Лулу уничтожала как морские, так и воздушные силы, которые пытались нас перехватить. Она сильна. Невероятно сильна. Я и не подозревал, что человек в одиночку может противостоять армии. В этот момент я понял, насколько был наивен. Отвлечь тюремщиков небольшим костерком и улететь. Ага, отличный план.
Я повернулся лицом к своим компаньонам, лишь изредка бросая взгляды на орущих крылатых гулей. Загрохотало где-то на севере и западе. В той стороне что-то сверкало, небо заволокло дымом. И я знал причину. Когда Остров Свободы запылал и часть заключённых устроила побег — Скандинавы решили, что это лучший момент для начала военных действий. И я их прекрасно понимал — сам бы так же поступил. Может, именно их вмешательство спасло нас от гибели, кто знает. Но через минут пять Август облегчённо сказал:
— В радиусе пяти километров нет никого.
А когда прошло ещё пять минут, Лулу обессиленно пробормотала:
— Убираю пламя. Белов, на тебе маскировка.
— Да, — я начал вытаскивать из кольца последние артефакты, нужные для нашего плана — Невидимые Зонтики, как я их назвал. Они должны полностью скрыть нас в небе.
Лулу опустила руки, её доспех исчез, а волосы вновь стали чёрными. У неё было осунувшееся и донельзя усталое лицо. Последний огонёк на волосах потух, и её глаза вернули обычный вид — с чёрной радужкой.
Буш сидел позади и каким-то безумно-жадным взглядом буравил её спину. Он тоже убрал свой доспех, как и костяную правую руку. И когда Лулу полностью деактивировала Глаза, вдруг схватил левой ладонью её за волосы и с рычанием притянул к себе.
Это послужило толчком, который запустил дальнейшие события.
Тень резко прыгнул на спину Буша и воткнул ему в шею два клинка. Лулу вспыхнула пламенем, который теперь не грел, а сжигал. Август на мгновение замешкался, а затем махнул на меня правой рукой, которая стала металлической.
Я нажал на скрытую кнопку пульта и активировал Проклятие Крови. Кровь Августа я взял на одной из тренировок.
Гулья повозка покрылась трещинами, и из щелей брызнула жидкость, облив всех с головы до ног. Повозка дёрнулась и чуть не перевернулась — гули пронзительно завизжали и рухнули вниз, скованные сетями.
Лулу перестала гореть — жидкость блокировала чакру всем, кто был на повозке. Ладонь Августа, всё ещё частично металлическая, проткнула мне грудь и попыталась схватить сердце. Алиса, управляя моей рукой, встряхнула с кошеля, который висел на моём боку, сразу несколько бомб.
Взрыв!
Последнее, что я запомнил — Буша, который намотал волосы Лулу на кулак и притянул её лицо к своему. Он смотрел на меня растерянно, удивлённо и как-то… обиженно, что ли.
А затем я почувствовал жгучую боль, и меня накрыла темнота…
Конец второй книги.
