— Марк, приведи их в себя. Люц, где, черт побери, мертвая вода! Зажгите еще свечи! Больше свечей. Почему вы двигаетесь, как сонные мухи. Как только петухи запоют — время будет потеряно. А мы и так затянули с жертвоприношением. Можем еще один день и не протянуть.
— Не волнуйся, дочка. Все будет хорошо, — успокаивает ее пекарь. — Успеем.
— Да, успеем. Сколько времени мы его не кормили? Месяц, папа. Целый долбаный месяц. Боюсь, что этот обжора на трех невинных не остановится и придет в Тироль за дополнительной порцией мяса.
В ответ мужчина только многозначительно хмыкает и отступает в сторону, чтобы не мешать Ивье. Я пытаюсь понять, что к чему. Кого это они целый месяц не кормили? Видимо, какое-то чудовище. Дела плохи. Очень плохи.
Тем временем приготовления набирают оборотов. Вокруг зажигается еще больше свечей, Ивья читает заклинательную молитву и разливает вокруг жидкость из бутылки. Где-то вдали я слышу грохот, который надвигается, как смерч — прямо в подвал.
— Все убираемся отсюда. Он идет! — кричит дочь пекаря. — Надо освободить мясо, чтобы василиск утолил свой охотничий инстинкт.
Какой-то крепкий мужчина перехватывает ритуальный кинжал у девушки и приближается к нашим неподвижным телам. Мое сердце стучит, как бешеное. Хочется кричать от ужаса и умолять о помощи... И когда мужчина склоняется надо мной, то зажмуриваю глаза, ожидая удара в сердце, но вдруг с удивлением замечаю, что трещит ткань, в которую была обмотана. Незнакомец — ни меня, ни моих друзей не убивает, а наоборот: освобождает. Еще проходит несколько долгих секунд, мужчина заканчивает свою работу и стремглав убегает из подвала, наглухо закрыв за собой дверь. Я удивленно поднимаюсь и понимаю, что теперь мы в подвале остались одни. Крысы бежали с корабля первыми.
— Эй, просыпайтесь! — начинаю будить Лейру и Олешку. — Просыпайтесь! КОМУ СКАЗАЛА! НАС СЕЙЧАС ЖРАТЬ БУДУТ!
Первым открывает глаза богатырь, за ним рыжая. А грохот все нарастает, а значит: василиск близко. Надо убираться отсюда. Хвала богам, что нас додумались освободить. Теперь появился мизерный шанс выжить. Такой маленький, крохотный, почти невидимый, шанс.
— Просыпайтесь! — бью их по лицам, чтобы быстрее пришли в себя. — Поднимайтесь. Вставайте. НУ ЖЕ! Быстрее!
Наконец товарищи поднимаются и несколько секунд сонно оглядываются вокруг.
— А где это мы? — не понимает в какой переплет мы попали Олешка.
— Чего ты сюда нас принесла? — лениво возмущается Лейра.
— Времени мало, поэтому слушайте меня внимательно, — я лихорадочно оглядываюсь в ту сторону, откуда раздается грохот.
— Ивья не просто так угощала сдобой и была такой милой и любезной. Она вас накормила снотворным. Вы, конечно, уснули. Далее она со своими дружками принесла нас в этот подвал, чтобы скормить кровожадному василиску. И сейчас зеленое чудовище будет здесь, чтобы полакомиться нами. Как отсюда выбраться — понятия не имею, ведь мы в подвале, и единственные двери, которые я вижу — закрыты.
С каждым моим словом глаза богатыря расширяются все больше. Наконец его сознание просыпается и начинает активно работать.
— Василиск?! — переспрашивает мужчина.
— Ну, да. Так сказала Ивья.
Грохота становится все больше, совсем скоро стены подвала начинают дрожать, как при землетрясении. Лейра испуганно вскакивает на ноги и хватает меня за руку.
— Я не хочу, чтобы меня съел василиск, — лепечет она заплаканным голосом.
— Никто из присутствующих не хочет, чтобы его съел василиск. Поэтому надо защищаться. Как-нибудь.
— Будем импровизировать, — решительно говорит Олешка и загораживает нас с Лейрой своей широкой спиной.
Становится немного спокойнее. Все же он богатырь, а следовательно должен играючи бороться с различными чудовищами.
Гул в конце концов достигает своего пика и с противоположной стороны подвала, выползает на охоту василиск.
Большой. Нет, не так: огромный, как гора. Голова размером с двухэтажный дом, с пасти торчат острые, как сабли, зубы. Чешуя сверкает в темноте ярким изумрудным светом, глаза горят огнем, а туловище... Чем дольше василиск ползет вперед, тем шире у меня открывается рот. Я жду, когда появится хвост, а его все нет и нет. Нет и нет... И так две минуты, не меньше.
Если коротко, когда чудовище заползает в подвал, то уже готова составлять завещание. Ничто не может спасти наши несчастные невинные души. Разве какое-то чудо.
— Стой, чудовище! — грохочет басом богатырь.
Василиск, который за мгновение до того всматривался в темноту, ища жертв, направляет красные глаза прямо в нашу сторону.
— Стой, кому говорю! С тобой говорит богатырь Олешка. Если тебе ценная голова, то сейчас же развернешься и поползешь обратно в свое логово.
Звучит довольно грозно. Но каким бы самонадеянным мужчина ни был, все же этой змее мы, как семена подсолнечника: на один зуб.
— Оле-ш-ш-шка, — шипит василиск, не сводя с нас жуткого гипнотического взгляда. — Не тот ли ты Олеш-ш-ш-шка, кторый погубил всю с-с-семью Василис-с-сков?
— Тот!
Богатырь делает уверенный шаг вперед, оставив нас с Лейрой позади. Конечно, приятно слышать, что мужчина уже имел дело с этими чудовищами, но с другой стороны... Теперь василиск имеет мотив, чтобы съесть нас. Ведь он точно захочет отомстить за своих павших родственников.
— И ты с-с-смеешь-ш-шь угрожать мне!
— Еще как смею!
Змея резко бросается головой вперед, из-за чего мы с рыжей испуганно вскрикиваем. Ну, нельзя не кричать, когда на тебя надвигается болтливая, очень агрессивная змея, размером с небоскреб! Сердце не только проваливается в пятки: оно убегает в соседнюю страну от страха.
Между тем события развиваются с бешеной скоростью. Богатырь обменивается с василиском несколькими фразами и начинается ожесточенный поединок. Я со служанкой бегу к двери, пытаясь ее открыть. От ужаса хочется проломить стену! Сразу вспоминаются все сюжеты из фильмов, где герои попадают впросак. Сначала кажется, что им вот-вот придет конец, но с помощью острого ума, или каких-то волшебных сил, или иного персонажа, актеры спасаются от опасности и остаются живыми и невредимыми. Сейчас очень хочется быть героем фильма, а не живым (примечание: смертным) человеком. И главное, чтобы в конце всех ждал хеппи-энд, а не белый гроб и траурная процессия.
— Что делать? Что делать? — паникует Лейра, дергая замок на двери.
— Не знаю, — чувствую, как у меня дрожат руки и, схватив камень с пола, начинаю им бить дверь.
Вот если бы ее как-то сломать или выбить.
— Чертова дочь пекаря. Чертова поездка. Еще это дурацкое невезение! Во всем виновато проклятье. Если бы не оно, то мы бы не попали в такую передрягу. Вообще, мы бы никогда не остались без главного защитника — мага. А теперь хоть садись и плачь, — кричу рассерженно и испуганно.
