Поэтому открыла настежь окно на проветривание, проверила краны: все работало, поэтому поставила чайник кипятиться. Ох, Филипп. Ты же совсем ничего не знаешь об этом мире. Ни о машинах, ни о технологиях, ни об этих людях. Они другие. Не хуже, не лучше, просто другие. Когда вода закипела, я сделала чай и с двумя чашками пошла в спальню. Аромат здесь стоял соответствующий. Зайчик перед тем, как выбраться на свободу, успел обгадить все к чему дотянулся.
Лирон сидел на стульчике и растерянно рассматривал мой рабочий стол.
— Держи, — подала ему чай. — Не обращай внимания на беспорядок...
— Ты здесь жила? — глаза мага, были похожи на круглые блюдца.
— Да... Ты не удивляйся, в подобных условиях многие в нашем мире живут. Просто, как правило, женщины более аккуратные, чем в свое время была я. Но это в прошлом. Лучше скажи ты можешь как-то магически отследить Филиппа. Этот мир может быть не слишком дружественным к мальчику с магическими способностями и характером принца.
Лирон кивнул. Он сделал несколько глотков чая и поморщился, но ничего не сказал и, закрыв глаза, начал колдовать. Опять зазвучали непонятные выражения. Секунды тянулись, как часы. Магия золотистыми искорками затанцевала вокруг моего законного мужа. И когда прошло целых пять минут, маг заговорил:
— Он здесь, я чувствую. Где-то неподалеку... Вижу вокруг него взрослых людей.
— Как он? Жив? Здоров? Плачет?
— Нет, улыбается. Его накормили, никто не обижает. Но он немного испуган и явно не понимает, что происходит.
— Ох, мой милый.
Сердце дернулось. Еще бы. Он не понимает, что происходит. Один. В чужом мире. Среди чужих людей.
— А ты можешь описать место, которое видишь. Может, я узнаю.
— Да... Сейчас...
Опять воцарилась тишина. Сгустков магии стало еще больше.
— Вижу вокруг него людей в форме, решетки и много маленьких комнаток. Похоже на тюрьму.
— Ох. Точно...
Я вовсе не додумалась, что если на улице слоняется малолетний ребенок, то скорее всего любой сознательный взрослый вызовет полицию, где полицейские будут пытаться найти его родителей. Эта новость стала для меня, как радостью, так и облегчением, ведь не знала удастся так просто забрать сына в них.
— Я знаю где он... Но тебе придется посидеть дома, потому что в той государственной структуре могут не воспринять тебя.
— Дома? — Лирон поднял на меня взгляд, явно находясь не в восторге от услышанного. — Я пойду с тобой.
— Нет. Ты лучше поразмысли, как нам вернуться отсюда живыми и здоровыми назад в Авер. А сына я заберу. Полицейский участок действительно недалеко от моего дома, поэтому не расстраивайся. Я мигом. Одна нога здесь, а другая там.
Поэтому пока муж ничего не успел возразить и не остановил меня, быстро чмокнула его в щеку и выбежала из квартиры.
Пока я не понимала, как говорить с полицией и переживала, что могут возникнуть проблемы. Но кто не рискует... У того ничего не получается. Поэтому, как метеорит, промчалась мимо напыщенной Маргариты Ивановны. Старуха, как всегда, что-то крикнула мне вслед, не слишком приятное, но я проигнорировала ее. Я все же королева, а не какая-нибудь девушка с подворотни. Поэтому имею достоинство. И, честно говоря, той Кати Громовой, жившей здесь много лет назад, во мне уже нет. Та девушка была немного пришибленная на голову: слишком конфликтная, резкая, несдержанная, проблемная. А я теперь совсем другая. Совсем. Другая.
Поэтому, не разбирая дороги, бежала вперед. Сердце меня гнало к сыну с такой скоростью, что едва успевала ногами перебирать. Прохожие, смотря на встревоженную женщину, которая бежала кросс, реагировали соответственно: как на безумную. Но знали бы они, какой у меня день... Знали бы они куда и через что я бегу... Тогда, наверное, бы поняли.
Уже через десять минут я стояла у отделения полиции и пыталась объяснить, почему меня надо немедленно впустить.
— Вы не понимаете. Там мой сын!
— Женщина, это вы не понимаете. Не по-ло-же-но! Сейчас обеденный перерыв. Все офицеры обе-да-ют. Приходите через час.
— Какой час? — моему возмущению не было предела. — Вы с ума сошли? Или издеваетесь надо мной. Мой сын — потерялся!
— Ну, дамочка, как потерялся, так и найдется. Но вам надо подождать до пятнадцати ноль-ноль.
Я даже покраснела от ярости, вцепив сердитый взгляд в юного мальчика, который сидел в своей каморке, отказываясь впустить меня. Был бы здесь Лирон. Испепелил бы его на месте!
— Как вас зовут? — спросила спокойно, стараясь унять эмоции, которые переливали через край.
— Виталик.
— Виталик, будь человеком. В вашем участке находится мой сын. Он совсем маленький. Ему только семь лет. Он испуган. Наверное, холодный и голодный. Все, о чем я вас прошу пустить меня к нему и дать возможность забрать ребенка домой. Разве много я у вас прошу? Вы же не изверги какие-то.
Работник полиции задумался. Я через стекло видела, как его лоб собрался глубокими морщинами, а в глазах возникли чуть ли не математические вычисления.
— Паспорт есть? — наконец сказал он.
— Нет. Не взяла с собой.
— Ну, тогда ничем не могу помочь, — пожал плечами изувер. — Идите домой. Берите паспорт и приходите в три часа.
У меня аж зубы скрежетали от ярости. Какой к черту паспорт? Что это за система такая проклятая? Почему нельзя просто прийти и забрать ребенка, который потерялся? Нелюди.
Я чуть не плача от безысходности, вышла на улицу и уселась прямо на лестницу. Чувствовала себя раздавленной. Между мной и Филиппом всего-навсего несколько метров кирпичных стен. Но я не могу прийти к нему, через паспорт и обеденный перерыв! Подобное в голове не укладывалось. А где же здесь человечность? Понимание? Справедливость? Где они все? Полиция — это те, кто должны защищать, а не забирать у меня родное дитя.
Слезы так и струились по щекам от душевной боли. Вернуться домой не могла и не было смысла. Паспорта там не было. Он, как и трудовая книжка, как и все документы остались на прежней работе. В тот день, когда попала в Авер, я искала новую работу. И через несколько дней должна была прийти, чтобы забрать все свои вещи. А теперь... Прошло два месяца. Какой-то тупик. Ох, Филипп. Мой маленький хороший мальчик...
Я обняла себя руками и еще громче горько зарыдала. Чувствовала себя беспомощной и слабой, поэтому так сильно погрузилась в состояние горя, что не сразу заметила, как рядом остановился какой-то человек, тормоша меня за рукав.
— Женщина, вы чего. Что-то случилось? — раздался старческий голос.
Я подняла на него заплаканные глаза и кивнула.
— Сын потерялся.
— Ох, беда какая. Так вы заявление пришли писать?
— Нет. Пришла его забрать. Он здесь, в отделении. Вот только меня туда не пускают. Требуют паспорт. А у меня его нет... Он потерялся. И теперь я не знаю, что делать. Хоть иди и под машину ложись.
