Это несколько меняло дело. Стать гостью бездомного было слишком даже для такой отчаянной девицы, как я.
– Мистер Гарельски, я совсем забыла, но бабуля просила меня зайти за багетом к завтраку. Может быть, я приду в следующий раз? Тем более до вашего дома наверняка нужно еще дойти, – привела я разумный довод.
– Зачем идти? – не разочаровал меня клошар.
Действительно, как я могла забыть, он ведь живет под этим самым мостом!
– Никуда идти не надо, я живу прямо здесь! – довольно сказал Гарельски, и пока я спешно придумывала, как отделаться от приглашения, мужчина указал рукой на стоящую рядом ту самую баржу с садиком на железной голове, – Моя ласточка, – хлопнул он судно по корпусу. – Добро пожаловать! – сделал он приглашающий жест и прошел к мосткам, ведущим в экстравагантное жилище.
Видимо, сомнения явственно отразились на моем лице, потому что вовсе не клошар добавил,
– Не беспокойтесь, леди! Чтобы соблюсти приличия, мы не пойдем в каюту, а выпьем чая сверху. В моем маленьком саду имеется уютный столик и парочка плетеных стульев, – и Серж протянул мне руку, чтобы помочь подняться.
Приличия – это было последнее, о чем я беспокоилась в данный момент. Бабушка избавилась от подобных предрассудков где-то после четвертого брака, когда её репутация среди женской половины жителей Рамбуи окончательно испортилась. Моя репутация, естественно, тоже оказалась подмоченной. Это не волновало меня тогда, в двенадцать. А сейчас и подавно. И никакие нравоучения от драгоценной мачехи не смогли это изменить.
Дело в том, что деревяшка, по которой предстояло пройти, не выглядела достаточно устойчивой, чтобы выдержать нас обоих. Но лицо Сержа горело такой яркой надеждой и ожиданием, что я вложила пальцы в его ладонь и сказала,
– Хорошо, мистер Гарельски, с удовольствием принимаю ваше предложение!
Мы прошли на судно и поднялись на верхнюю палубу по узкой металлической лестнице. Ступени жалобно скрипели под моими ногами, а Серж, несмотря на вес, поднимался удивительно бесшумно. Вот, что значит хозяин!
Я не ошиблась, сверху открывался удивительно красивый вид на собор и набережную. Всюду стояли горшки с цветами и кустарниками, маленький столик, отделанный синей мозаикой, находился в тени особенно высокого растения, и два стула действительно находились здесь же. Серж галантно проводил меня к одному из них и, предупредив, что отойдет на пару минут заварить чай, спустился в рубку, которая, по всей видимости, служила ему еще и кухней.
Светило ласковое солнышко, баржа приятно покачивалась на воде. Я вытянула ноги, откинулась на спинку стула и посмотрела на лазурное небо. Подозрительно белая птица пролетела прямо над моей головой. От неожиданности я подпрыгнула на стуле, а потом заозиралась по сторонам. И точно, Жофри сидел на ржавой оградке баржи, на самом её носу.
– Детка? – спросил меня какаду.
– Жофри? – задала я встречный вопрос.
Птица утвердительно встопорщила гребень и хлопнула крыльями.
– Иди ко мне, – ласково предложила я.
Попугай сделал шажок в мою сторону, потом еще один, и застыл на месте.
– Ну же, красавец, не бойся!
– Жофри, не бойся, – нахохлился попугай.
«Мало того что эта глупая птица страдает депрессией, он еще и трус! – подумала я. – Может быть, в мужчинах моя бабуля и разбиралась, но в какаду явно ничего не смыслила, – и я, не делая резких движений, встала, чтобы прийти на помощь дурному попугаю.
Деревянный настил палубы закончился, и я аккуратно поставила ногу на железный корпус кормы. Убедившись, что Жофри не собирается улетать, а терпеливо ждет спасения, перенесла вес на правую ногу и ухватилась за ограду, чтобы удержать равновесие. Я медленно балансировала на покатом краешке рубки, а потом почувствовала чей-то заинтересованный взгляд. Усилием воли отогнала любопытство – в таких условиях крутить головой было бы глупостью, и почти уже достигла своей цели, как моя нога начала съезжать куда-то вниз. В панике я крепче ухватилась за единственное спасение – ржавую ограду. Та не выдержала такой нагрузки и с пронзительным скрежетом отвалилась в воду. Вместе со мной.
Последнее, что я видела, прежде чем уйти под воду, это Жофри, успевший перелететь на мой стул.
Я, конечно, умела плавать. Но мокрая юбка и зажатый в руке кусок ограды не способствовали хорошему заплыву. Я наглоталась грязной воды, и чуть было не утонула, но кто-то подхватил меня за талию и помог справиться с подступающей паникой. Придерживая меня одной рукой, мой спаситель вытащил меня на набережную и усадил так, чтобы спиной я смогла опереться на стену.
В носу щипало, из глаз не переставая текли слезы, я долго откашливалась, прежде чем, наконец, нормально вздохнуть, а во рту стоял мерзкий привкус тины и чего-то химического. Властям Бриджа следовало озаботиться инспекцией окрестных предприятий. Кто-то явно сливал в Алону отходы производства.
– Вы в порядке? – обеспокоенно спросил меня мужчина.
Я попыталась ответить, но вместо слов получился какой-то жуткий хрип. Кивнула головой в знак согласия и подняла глаза на человека, спасшего мне если не жизнь, то здоровье уж точно.
На меня с видимым сочувствием смотрел мистер Эндрю Сильвер. Он сидел на корточках рядышком со мной, такой же мокрый, как и я. С еще недавно белой, а после купания в Алоне серой рубашки, капала вода. Узкие брюки прилипли к ногам, но выглядел он при этом на удивление привлекательно, что вызвало во мне какую-то иррациональную злость. Я открыла рот, сама до конца не понимая, чего хочу больше, поблагодарить за спасение или наорать за то, что именно он стал свидетелем моего позора, но Эндрю опередил меня и взял за запястье, вероятно, чтобы посчитать пульс.
От невинного, в общем-то, прикосновенья у меня перехватило дыхание, что не скрылось от внимательного взгляда Сильвера. Он опустился на колени рядышком со мной на колени и проникновенно сказал,
– Всё хорошо, вы в безопасности, – Эндрю заглянул мне в глаза, что-то для себя решил, резко поднялся на ноги и отошел на несколько секунд, чтобы вернувшись, накинуть мне на плечи, нагретый на солнце, а главное, сухой пиджак.
– Мэгги, – взял он мои руки в свои ладони, – вы слышите меня? Всё позади, – и Сильвер принялся ласково растирать мои пальцы, приговаривая, что никогда в жизни ему еще не доводилось спасать таких очаровательных утопленниц.
Потом к растиранию добавилось теплое дыхание. Намокшая бородка Эндрю щекотала мне запястья, милые глупости, которые он не переставал еле слышно шептать, примирили с мокрой реальностью. Моё дыхание окончательно восстановилось, и я нашла в себе смелость прямо взглянуть в лицо своего героя.
Что-то неуловимо изменилось в его внешности, вызывая во мне острое чувство déjà vu. И чувство это не было приятным.
– Мистер Сильвер? – практически не стуча зубами, спросила я.
