— То есть, это не грим? — Девочка ткнула тонким пальчиком в мою руку, явно намекая на цвет кожи. Странная реакция. Насколько мне известно, на Земле тоже водились особи с разным цветом кожных покровов.
— Грим?
— Это такой… такая раскраска для изменения внешности. Наносится при помощи кистей, клея, специальных красителей или косметики. Как — то так.
— Нет. Не грим. Это естественный цвет моей кожи. Я симаниец. Кожа у нашей расы варьируется от светло — голубого, до насыщенно синего оттенков. Чем старше симаниец, тем темнее цвет.
— А сколько Вам лет? — Девочка подавляла внутреннюю панику, пытаясь концентрировать внимание на мелких деталях. Это было лучшее, на что я сейчас мог рассчитывать. — Сто семьдесят пять. По меркам нашей расы я нахожусь в «среднем возрасте».
Глаза Леры округлились. Девушка начала внимательней меня рассматривать. Вообще, по меркам симаниек я был более чем просто привлекателен. За такого самца не грех было и посоперничать. Только землянка никакого интереса как к мужчине не проявила. В ее глазах я больше походил на диковинную зверюшку. Тоже хорошо. Меньше проблем с наследником. В том, что брачная связь Маркуса переборет это больное влечение к любовнице, я был уверен. Главное, чтобы к тому времени не стало слишком поздно.
— Мне тридцать два.
Она сказала это так безразлично, продолжая меня разглядывать. А я только про себя выругался. Ребенок. Она еще совсем ребенок. Конечно, я знал, что жизнь на землян редко превышала восьмидесятилетний рубеж. И по меркам своей планеты Лера уже давно не ребенок. Только, глядя на это нежное и очень хрупкое существо верить в это категорически не хотелось. Ее нужно было оберегать от всех бед, баловать и исполнять нелепые капризы. Впрочем, я, как ее доверенное лицо, постараюсь создать для девочки максимально комфортные условия.
— Люди крайне редко доживают даже до ста лет. Поэтому, можете передать моему нерадивому муженьку, что долго я его обременять не буду. Еще лет тридцать, и я превращусь в немощную старуху.
Она говорила об этом так просто, что немногочисленные волосы на моем теле зашевелились. Во — первых я не мог представить ребенка в образе старухи, во — вторых не хотел. Видимо, инстинкт родителя во мне проснулся несколько раньше, чем мы с супругой рассчитывали. Нужно сообщить об этом Каните. Может, даже вызвать пару на «Немесиду». Вдвоем нам будет гораздо проще заботиться о малышке. Она, все же самочка.
— Сейя Валерия…
— Просто Лера.
Такой переход к неформальному общению обескуражил. Но, видимо, у нее на планете это ничего не значит. Просто, формат для более удобного общения.
— Хорошо, — сдался под напором детских глаз, — Лера, так уж вышло, что через тридцать лет вы останетесь такой же юной и очаровательной. Длительность жизни, заложенная в Вас генетикой, превышает пятьсот лет. Точнее, по моим расчетам, ближе к этому рубежу Вы достигнете зрелости. Все блокировки организма на саморазрушение я уже снял. Ваше тело прошло полную регенерацию.
Девочка замолчала. Обдумывала мои слова. Потом внимательно осмотрела руки, ноги, потянулась руками к волосам. Регенератор не только снял блокировки и подлатал тело малышки, но и изменил цвет волос. К счастью, она не расстроилась. Все же, внешность слишком важна для самок. А мне бы крайне не хотелось носиться по перевалочным станциям в поисках осветляющего раствора для волос.
— Я могу увидеть себя в зеркале?
Валерия
Разговор с представителем расы «50 оттенков синего» был странным. Осознать и принять то, что следователь Валерия Фиалкина после банального изнасилования стала женой шишки межгалактического масштаба, не получалось. Все это походило на сценарий дебильной программы «Розыгрыш», или фантастический роман, а не на реальность. Только вот мужик был реальным. Или не мужик? И всякие приборы, и исчезнувшие с моего тела шрамы. Но, окончательно поняла, что это не розыгрыш тогда, когда увидела свое отражение в чем-то выполняющем роль зеркала. Да, это была я. Определенно я. Только, выглядела я лет на восемнадцать. Точнее, я и до этого больше напоминала подростка, чем взрослую женщину. Но та, что отражалась в «зеркале», прямо светилась чистотой, невинностью и юностью. Не было ни заматеревшего и цепкого взгляда следака с небольшим, но очень красочным стажем. Ни темных кругов под глазами. Ни выстраданного блонда на голове. Вся такая натуральная малышка. Не хватало только платья «колокольчик» и двух пышных бантов. На радость извращенцам. А еще, язык нащупал тридцать два здоровых зуба. Даже зуб мудрости, что две недели назад мне удалил врач районной стоматологии, сейчас был на месте.
— Вы великолепны. — Как-то спокойно констатировал док. И да, сложно с ним не согласиться. Приму это как не хилый бонус за причиненные неудобства.
— Альтар, — конечно, глазки стали невинными, но чуйка на неприятности осталась прежней. Хотя, какая чуйка. Я сейчас нахожусь как раз по — середине этой большой неприятности. — Что я еще должна знать?
А должна была знать многое. Например, что замужество моему новоиспеченному благоверному было навязано насильно. А сердце наследника уже какое-то время отдано благородной леди. Точнее, рии из благородного семейства. И рия эта находится как раз на этом самом корабле. С удобствами проживает в императорской каюте, принимает извинения от наследника за мое появление и мечтает меня убить. Что ж, я ее понимаю. Сама бы строила хитроумные планы по спасению своего женского счастья от лап самозванки. Ситуация просто мерзотная. Захотелось срочно вымыться. До скрипа.
А еще, сюрпризом оказался мой статус. За несколько часов, что провела без сознания, я стала не просто женой кобеля на белом «коне», а единственной наследницей великой империи и чего-то там еще. Короче, Лерка, вот и на твоей улице грузовик с зефиром перевернулся. Жаль только, что я сладкое не люблю. Что теперь с этим всем делать?
— И еще, — выдохнул Альтар, всем своим видом показывая, что мы добрались до самого «вкусненького», — то, что сделал с Вами Маркус, не приемлемо. Император решил отдать сына под суд. Заседание состоится, как только мы вернемся на Ниракар.
— И что ждет принца? — Ничего личного. Засранца и вправду не мешает наказать. Тут во мне больше профессиональный интерес взыграл.
— Смерть. — Повисла пауза. Тяжелая пауза.
С одной стороны, чувство справедливости внутри меня возрадовалось. Надо же, тут даже высокородного засранца можно приструнить. Но, вот следователь, так не вовремя включившийся в процесс, насторожился. Что-то ему не нравилось.
— Вы, — начал сбивчиво объяснять мой помощник, — не просто женщина. Вы, звездный дар. Женщина, которая была подарена его высочеству. Та…
— Так, — прервала хвалебную оду имени «звездного дара», — ближе к сути. Я и так знаю, какая я великолепная.
— Ваша совместимость с Маркусом составляет сто процентов. Такого не было уже очень давно. И, то, что я увидел в Ваших воспоминаниях… Такого не должно было произойти. Как только Маркус Вас увидел, должны были заработать инстинкты.
