- Чтобы сказать, что означает твоя карта, мне нужно узнать больше. – Низким голосом вещает ее мать.
Черные глаза цыганки сверлят меня насквозь.
- И… как это сделать? – Хрипло спрашиваю я.
- Есть способ.
- Какой?
- Их несколько. – Она протягивает руку с длинными, идеально острыми ногтями, аккуратно покрытыми красным лаком.
Эта женщина выглядит, как хозяйка модного журнала, а не гадалка, но стоит ей взглянуть на тебя, и все – ты ничтожен перед ее силой.
Поэтому я покорно вкладываю в ее руку свою ладонь.
- Угу… - Сжав мою руку, она снова закрывает глаза.
Начинает слегка раскачиваться.
Я застываю в этой позе, поглядывая на Сару, которая в этот момент показывается в гостиной. «Все нормально, - дает понять она мне жестом, - обычно все так и происходит».
- Тень и свет... Тень и свет! – Тяжело дыша, произносит женщина. Ее голова опущена вниз, корпус ходит ходуном. – Тень и свет. Тень и свет…
- Что? – Решаюсь я прервать ее.
Она резко вздымает голову и открывает глаза.
- Тень и свет. День и ночь. Это все, что я вижу.
- А что это значит? – Осторожно спрашиваю я.
Анна продолжает сверлить меня взглядом. Хмурится.
Отпускает мою руку и тянется к моей шее. Клянусь, у меня холодеют конечности от страха, но в последний момент ее пальцы сгребают мою цепочку. Она тянет ее из-под ворота водолазки, и в следующее мгновенье на ладони цыганки оказывается мамин кулон.
- Это не твое. – Уверенно заявляет она.
Я киваю.
- Не мое.
- Чье? – Требовательно спрашивает женщина.
- Мамино.
С пару секунд она хмурится, а затем отпускает кулон, и тот ударяется о мою грудь.
- Хм. – Выдыхает Анна.
Наклоняется ко мне.
Ее лицо все ближе к моему. Ближе и ближе. Так близко, что я начинаю инстинктивно отклоняться назад. В следующее мгновение женщина выбрасывает руку вперед и оттягивает вниз ворот моей водолазки.
Я вздрагиваю. Глаза Анны округляются.
Похоже, ей удается разглядеть следы пальцев на моей коже под толстым слоем тона. Не задумываясь, она прикладывает свою руку точно к этим следам.
- Мама! – срывается с места Сара.
- Тс-с! – Жестом останавливает ее цыганка.
Она закрывает глаза, и ее пальцы сжимаются крепче.
Я пытаюсь сглотнуть, но у меня не выходит.
- Другой зверь. – Наконец, выдает Анна. Мотает головой из стороны в сторону. – Другая сила.
От ее пальцев становится горячо.
Я кашляю, и женщина отпускает руку.
- Мама! – Укоризненно восклицает Сара.
Анна поворачивается к ней и качает головой:
- Ее не хотели убить, ее хотели напугать.
- Кто? – Бледнеет девушка.
- Тот, кто сомкнул пальцы на ее шее.
Я продолжаю кашлять.
Сара садится на колени возле дивана.
- Что это, Нея? Тебя тоже душили во сне?
- Не во сне, - кашляя, хриплю я.
- Она знает, кто это сделал. – Уверенно говорит ее мать. – И это не тот, кто хотел убить тебя. – Анна вновь тянет ко мне руку. – Видишь? Одна большая рука. Следы крупных пальцев на ее коже.
Я отшатываюсь от нее.
- А тебя, Сара, душили двумя руками. – Продолжает она, обращаясь к дочери. – Другие руки, маленькие пальцы. Холодные.
Сара трясет головой, затем поворачивается ко мне:
- Почему ты не сказала мне? Кто тебя душил, Нея? Ты, правда, знаешь?
Я киваю.
- Бьорн Хельвин.
- Но… зачем?!
- И он бы не пощадил. – Твердо заявляет Анна. – Такие, как он, видят многое. И если ты осталась жива, значит, он не увидел в тебе того, что хотел. Или пока не увидел.
- Какие «такие», мама? – Истерично выкрикивает Сара. Она выглядит ужасно взволнованной. – О чем ты, вообще?!
- Это не моя тайна. – Прищуривается ее мать, бросая на меня взгляд. – Если он захочет, сам тебе скажет.
Мне становится дурно. Я уже ничего не понимаю, хочу встать и уйти. Безумие какое-то творится, ей-богу!
Но мои ноги словно приросли к полу, а задница – к дивану.
- Зачем он это сделал, Нея? – С трудом сдерживая волнение, Сара касается кончиками пальцев следов на моей шее.
- Не знаю. – Тихо отвечаю я.
- Ты сообщила кому-нибудь?
- Нет.
- Миску и таз! – Командует Анна, вставая.
- Что? – Оборачивается ее дочь.
- Вы же хотите знать, что означала та карта, так? Хотите знать, что за сны вас обеих преследуют? – Она разводит руками. – И я теперь тоже хочу!
- Мама, ты не обязана. – Сара встает. – Ты же знаешь, как это тяжело проходит.
- Миску и таз! – Повторяет женщина.
Подруга покорно уходит за ширму и возвращается уже с посудой. Железный таз ставит на пол, а миску с водой протягивает мне.
- Что? Что нужно делать? Пить? – Не понимаю я.
- Вымой в этой воде лицо и руки. – Приказывает Анна.
Пока я это делаю, она устраивается удобнее в кресле.
Вода прохладная и от моих неуклюжих движений льется за шиворот, но я покорно исполняю приказ этой женщины: умываю лицо и тщательно ополаскиваю руки.
- А теперь что? – Готовлюсь к тому, что ко мне опять будут прикасаться.
- А теперь давай ее сюда. – Глубоко вдыхает и медленно выдыхает Анна.
Дочь подает ей миску, в которой я только что мыла лицо и руки, и она залпом выпивает ее содержимое.
Я морщусь.
Бр-р-р!
Цыганка закрывает глаза и кладет ладони на подлокотники кресла.
- Ты… - ее передергивает, - ты набираешь силу, Нея. Должно быть, ты уже чувствуешь это. В этой силе слились воедино тьма и свет, и они враждуют. Только ты решишь, что в итоге перевесит. – С трудом сдержав рвотный рефлекс, женщина втягивает голову в плечи и продолжает. – Нельзя никому доверять. Никому, слышишь? Тебя всю жизнь держали подальше от правды. Всю твою жизнь. И… и… мне не дают посмотреть: все прочно закрыто. Что же это? Что же…
И тут она дергается всем телом.
Раз, еще раз, а затем вдруг с грохотом падает на колени, и ее выворачивает прямо в таз.
Изо рта цыганки льется густая черная жижа. Брызги летят во все стороны и попадают мне на ноги.
