Мужчины согласно кивнули.
– А что у этих Вергов было-то? – Бетси изнывала от любопытства, явно сожалея, что пропустила такие события.
Однако ответить ей никто не успел – послышался осторожный, какой-то даже робкий стук в дверь.
Мистер Уоллан тут же поднялся и пошел открывать, прихватив по пути ружье. Мистер Оннер последовал за ним, достав из-за вешалки арбалет, мистер Илнер встал у окна, скрываясь за занавеской и достав револьвер.
Ощущение домашнего уюта и тепла раскололось, ощущением тревоги, и мы втроем я, миссис Макстон и Бетси, замерли, прислушиваясь к каждому шороху.
Мистер Уоллан открыл дверь.
И… тишина.
– Мисс? – вопросил, наконец, дворецкий.
Пауза, и едва слышное:
– Меня зовут Ширли. Ширли Аккинли. Мне необходимо повидать мисс Ваерти. Я надеюсь, еще не слишком поздно для визита?
– Praesidium! – я выкрикнула заклинание, еще не до конца осознав, почему применила магию защиты.
Подскочила с места, повторив про себя слова «Я надеюсь, еще не слишком поздно для визита?», и осознала причину сработавшего рефлекса – пришедшая девушка не являлась Ширли Аккинли. Потому что девушки из работного квартала так не говорят – так говорят леди.
– Мисс Ваерти, – встревожено позвала миссис Макстон.
Но я дернула головой, жестом попросила их остаться, и выйдя из-за стола, поспешила к входной двери.
Там, на пороге моего дома, отрезанная от входа защитным пологом, прикрыв светлые волосы темным капюшоном стояла леди Энсан. Огромные, голубые, как летнее небо глаза, красивые черты лица, идеальная белая почти молочного цвета кожа и безумная тоска во взгляде.
– Я себя выдала, да? – грустно усмехнувшись, спросила виверна, которая, как и любой маг, отчетливо видела «Praesidium».
Я лишь молча кивнула, прикусив губы.
Она была такой красивой. Такой юной. Такой… живой.
– О, давайте обойдемся без слез! – раздраженно произнесла девушка, сложив руки на груди и привалившись плечом к стене.
– Простите, – запоздало поняла, что извиняться мне не за что, и что слезы действительно заволокли все происходящее туманом скорби.
Леди Энсан криво усмехнулась, но… в ее глазах тоже дрожали слезы, которые она не сумела сдержать. Девушка шумно выдохнула, с какой-то злой яростью смахнула их, зависших на ресницах, и ожесточенно, пытаясь этой жесткостью скрыть собственную растерянность и боль, спросила:
– Как она умерла?
Дернула головой, от чего капюшон едва не соскользнул с волос, и тут же выдохнула:
– Совершенно нелепейший вопрос, знаю. Простите! Я… совершенно нелепым образом всегда хотела спросить я…
– Она умерла без боли, – очень тихо сказала я.
Леди Энсан посмотрела в мои глаза, и по ее лицу заструились слезы, которые она уже не имела сил скрывать.
И я едва ли годилась в утешители, утешать это было совершенно не мое, а потому… я использовала тот единственный опыт, который мне достался от миссис Макстон:
– Чаю? – предложила с неловкой улыбкой.
И даже леди Энсан посмотрела на меня как на умалишенную, не говоря о мистерах Уоллане и Оннере.
– Мисс Ваерти! – гневно выдохнул дворецкий.
Девушка посмотрела на него, затем на меня, а после, стянув перчатку с руки, она оцарапала ладонь кольцом, опустилась на одно колено, прижала кровоточащую ладонь к порогу и произнесла клятву оборотней:
– Клянусь кровью своей и своих предков, я не причиню вреда ни одному из обитателей этого жилища!
Точно такую же клятву дал генерал ОрКоллин, когда впервые пришел в дом профессора Стентона – для оборотней она значила многое. Очень многое. И потому, отступив в дом на шаг, я ликвидировала защитное заклинание, и произнесла:
– Будь гостем в моем… – и тут память дала сбой.
Леди Энсан, вскинув голову, все так же в коленопреклоненной позе удерживающая кровоточащую руку на пороге, вопросительно посмотрела на меня, а я…
– Хижине? – увы, но я напрочь забыла, что нужно было сказать в ответ на эту клятву.
У девушки медленно приподнялась бровь.
– Ммм… не хижине? – я поняла, что стремительно краснею.
– Каморке? – предположила Бетси, выглянув из-за двери.
– Поместье! – внесла гордое предложение миссис Макстон.
– Шатре? – вступил в разговор мистер Оннер.
– Избушке! – язвительно проговорила девушка.
Тяжело вздохнула, и подсказала правильный вариант:
– Доме, мисс Ваерти, просто доме.
– Благодарю, – у меня горели и щеки и уши. – Будьте гостем в моем доме, леди Энсан.
Она кивнула, поднялась, и уронила еще несколько капель на порог, те, словно корни дерева, оплели вход, на миг зрительно соприкоснувшись с сердцем виверны. Да, у ОрКоллина это было не так зрелищно.
* * *
– Она всегда нам завидовала, – леди, с присущим леди изяществом пила чай в нашей малой столовой, потому как не покормить явно голодную девушку было бы зверством с нашей стороны. – Всегда… А я всегда завидовала ей…
Эмбер Энсан, незаконнорожденная дочь герцога Карио. Сейчас, наблюдая за каждым из ее движений, я могла точно сказать – это не она пыталась убить миссис Томпсон призванием огненного заклинания, у Лауры движения были жестче, резче, Эмбер двигалась не так, ко всему прочему, она была гораздо более слабым магом, чем сестра.
– Вам уже известно, что я незаконнорожденная, не так ли? – вдруг спросила леди Энсан.
Я молча кивнула.
Девушка грустно улыбнулась, и сокрушенно произнесла:
– Несовпадение. Еще одно жуткое несовпадение. Отец всегда говорил, что мать погибла при родах. Испустила последний вздох, вытолкнув на свет меня и… я всю жизнь прожила с чувством вины за ее гибель.
Чашка жалобно скрипнула в тонких ухоженных руках с такими утонченными пальчиками, фарфор пошел трещинами, а Эмбер с ненавистью выдохнула:
– Но в эту убивающую меня историю совершенно не вписывается третья дочь, не так ли?
Эмбер посмотрела на меня, но что я могла сказать ей?
– Ширли Аккинли. Он не знал о Ширли Аккинли, как такое может быть возможным, если мама умерла у него на руках, едва родив меня?!
Я опустила взгляд. Имела ли я право рассказать этой несчастной девушке об истории, поведанной мне старшим следователем? Но имела ли я право промолчать?!
– И еще, – продолжила Эмбер, – вы сказали, моя сестра умерла без боли. Как такое может быть, если когти дракона ядовиты, и эту боль невозможно купировать магически?
Посмотрев на девушку, я лишь тихо заметила:
