– За свет я плачу исправно, а дом мне сдала твоя тётушка, когда вышла замуж! – начал закипать арендатор. – Так что утром собирай вещи и выметайся… ну, то есть, освобождай комнату, – поуспокоившись, произнёс оборотень.
Эльза смотрела на мужчину широко раскрытыми глазами, злость закипала внутри неё.
«Да как он может выгонять меня на улицу!? Мужлан, неандерталец, неотёсанный чурбан!»
Но, взяв себя в руки (не хватало ещё ночью оказаться на улице в нижнем белье, с него станется, выгонит и не вспомнит, что перед ним директор!), решила благоразумно промолчать до поры до времени.
«Будет тебе премия! Целых две! Я найду такого повара на твоё место, что Луиза закачается! Тогда посмотрим, кто останется жить в этом доме!» – Эль мысленно показала кулак мужчине.
Временный хозяин дома нервно перебирал продукты, лежащие на столе.
– Я не хотел пугать, – вдруг тихо произнёс Михаил. – Ты, наверно, есть хочешь, давай я быстро приготовлю перекус.
И, не дожидаясь ответа от девушки, взялся за дело. На стол, словно по мановению волшебной палочки, полетели тарелки, ножики, разделочные доски. Лицо оборотня преобразилось, на губах заиграла улыбка.
«Если бы не его взрывной характер, идеальный муж был бы! А что, готовить умеет, красив, статен, силён. Косая сажень в плечах. Волевой подбородок с небольшой ямочкой, гладко выбрит, широкие острые скулы – тронь и порежешься. М-м-м, а глаза! Ресницы густые, чёрные, длинные, как я завидую. У меня вот средней длины. А под рубашкой наверно не живот, а стальной пресс, об который можно камни разбивать. Могу поспорить, что он оборотень! Только вот какой? Волк, медведь? А может росомаха со стальными когтями? Последний бы вариант прояснил, почему его характер такой взрывной»
Пока Эль с мечтающим взглядом смотрела на сосредоточенного на работе шеф-повара, перед ней появилась тарелка, полная салата, бутерброд и кружка горячего чая.
– Спасибо, как всё вкусно пахнет. Но вы знаете, Михаил Иванович, несостыковочка выходит, не живёте вы тут, не верю, и всё! Сегодня, когда я вошла в дом, он был не просто в пыли, а в тоннах пыли. Как вы это объясните?
– Обыкновенно, с домовым я поссорился, вот он и пакостит. Ему, видите ли, не нравится, как я готовлю. Не успеваю отвернуться, как в моей тарелке появляются новые ингредиенты! А я терпеть не могу, когда лезут ко мне на кухню! А он только и талдычит, что его завтраки великолепны и что Луиза его любила. Ну, я и произнёс ритуальную фразу отказа от услуг домового. Погорячился маленько, все кусты после работы облазил, не смог его найти, погибнет он без дома. Завтра Марфу придётся звать, она быстро его найдёт, чувствует таких, как он.
– Получается, и свет его рук дело?
Оборотень кивнул и продолжил прибирать на столе.
– Михаил, Миша! Я знал, я верил, что ты не бросишь меня! – с ближайшего шкафа на шею шеф-повара спикировал пушистый раскормленный кот.
– Томас! – огромная пятерня погадила кота по голове. – Но как ты вошёл? – мужчина перевёл взгляд на смеющуюся Эльзу.
Она подняла руки вверх вместе с вилкой.
– Извините за смех, но вы так мило обнимаетесь, я не смогла удержаться. Это я впустила вашего начинающего кулинара обратно в дом и разрешила ему готовить мне завтраки.
– Да-да! – важно подтвердил Том. – Теперь я кормлю хозяйку по утрам, как и раньше!
– Не получится: Эльза Вениаминовна завтра съезжает из этого дома. Я хозяин, у меня документы есть на аренду!
Глава 12. Решение проблемы
– Ах, бедный я, несчастный, – кот попытался изобразить обморок. – Доля моя тяжёла-а-я-я, погибну в расцвете лет, а мне всего-то двести! Хозяйка уедет и мне придётся уйти. Сгину, закопанный на огороде, и никто не вспомнит, что был Томас Рыжиков!
Домовой резко замолчал и обмяк в больших ладонях Михаила.
– Эй, ты чего, Томас! Он что, с вами договор заключил?! – заволновался шеф-повар.
– Да не тряси ты меня так, дай спокойно к предкам уйти, – открыл один глаз интриган, глубоко вздохнул и высунул язык набок.
– Похоже, вы совершенно не разбираетесь в тонких материях, ему воздух нужен, не сдавливайте его так, а то раньше времени останетесь без хозяина дома, – девушка решила подыграть в спектакле, устроенном домовым. – Положите его на диван.
– А что дальше делать? – Михаил махал руками, словно пропеллерами, нагоняя свежий воздух к морде кота. – У меня никогда никого не было, всегда один жил, какие тонкие материи… – еле слышно произнёс тот.
– Не выгонять нас! – жалобно промяукал Том.
– Да-да, конечно, я не выгоняю, ты что живите, сколько угодно!
– Ой, вроде полегчало, – встряхнулся мелкий актёр и потёрся о тёплую руку мужчины.
И вдруг тот, округлив глаза, громко и заливисто рассмеялся:
– Да вы меня провели, обманули! Да я!..
– Поосторожнее со словами, вы бы видели, в каком состоянии был ваш Томас, когда я его подобрала с земли! Маленький плачущий комок, почти без шерсти! Вы снова хотите, чтобы ему было плохо?
– Нет! – мужчина замолчал и посмотрел на стройные девичьи ноги. – Вам бы прикрыться, Эльза, – в голосе мужчины опять проскочила хрипотца.
– Ох, ты ж! Извините, не заметила, как выскочила из-за стола. Может, вы отвернётесь, вы так смотрите… вы меня смущаете.
– Не могу оторвать взгляд, вы великолепны, – мужчина хотел ещё раз увидеть, как щёки Эль заливает краска, но всё пошло не по его плану.
Девушка вдруг открыто улыбнулась, посмотрела в глаза оборотню, встала, потянулась, словно кошка, проведя руками по бокам, от груди до талии, и, качая бёдрами, спокойно прошла обратно за кухонный стол.
– Что ж вы застыли, словно соляной столб, присаживайтесь, поужинаем вместе, Михаил Иванович, – в голосе девушки проскользнули заигрывающие нотки.
Мужчина отмер, взвыл и выскочил через запасную дверь на улицу.
– Ой, девонька, что ты делаешь? Он же оборотень, с ними так нельзя, упаси тебя карась, если такой, как он, в тебя влюбится, покоя же не будет! – Томас подал девушке тоненький халатик. – Я разобрал твой чемодан, сложил всё по полочкам.
– А зачем он так со мной, почему провоцирует? Даже кролик, если его загнать в угол, начнёт защищаться. Не останусь в его доме! Завтра же сниму другой, тут где-нибудь рядом, – заявила она, но, увидев, что глаза Томаса приобрели размер двух тарелок, заверила, что заберёт его с собой во временное жилище, пока не приедет Луиза.
– Я не могу, – прошептал тихо домовой. – Я тут родился, жил, тут и останусь, – последние слова практически не были слышны.
– Прости, я не подумала, что значит для тебя этот дом, – узелок на халате затянулся так, что похоже придётся разрезать.
– Да! Не только медведь не разбирается в тонких материях, – улыбнулся Том и испарился.
