Простояв возле кровати больше часа, почувствовала, что ноги устали и загудели, хотелось куда-нибудь сесть, а лучше лечь. Посмотрела на грязный пол, вздохнула и присела на край кровати в ногах девушки. Прислонила голову к прохладной стене, задумалась о своей нелёгкой участи и не заметила, как задремала.
Тёмный густой, словно кисель, сон забрал меня в свои объятья. Мне снился улыбающийся Валентайн. Мы оба шли по широкой каменной дороге, держась за руки, небо было затянуто грозовыми тучами, навстречу дул сильный ветер, развевая мои распущенные волосы.
– Пора возвращаться, милая моя, как же долго я тебя искал, – его слова уносил злой ветер. – Я хочу тебя спасти, – внезапно его лицо исказилось, Вал резко приблизился ко мне, дыхание участилось и он зарычал прямо мне в лицо.
Моё пробуждение было резким и болезненным, кто-то с силой ужалил меня в бок. Шимит? Напротив меня, оскалив пасть, стояла огромная чёрная оборотница-волк. На долю секунды мы замерли, я понимала, что она сейчас бросится на меня.
– Шими… – не удалось договорить, волчица прыгнула, целясь мне в горло, я едва успела выставить вперёд закованные руки и вцепиться в густую шерсть. – Шимит, помоги-и! – слюна из пасти попала мне на руки.
Морда более сильной противницы через секунду разорвёт мне горло, но голем не подвёл.
Волчица отлетела в сторону двери, шкура пылала, она завыла и отчаянно зацарапала дверь. Я сорвала с кровати простыню, чтобы сбить огонь, но дверь неожиданно отворилась и скулящая Ламария бросилась прочь из камеры. Дверь так же бесшумно закрылась.
Отдышавшись, на трясущихся ногах добралась до кровати. Но почему, зачем? Меня утром и так казнят, неужели Валентайн мне поверил и начал расследование?
Я видела в вертикальных глазах оборотницы тупую ярость и желание убивать.
– Спасибо, – запоздало, прошептала я.
– Только прикажи, хозяйка, – прошептал Шимит.
– Выполните последнюю просьбу – останьтесь со мной до конца, проводите за грань, – тихо попросила я.
Големы молчали долгую минуту.
– Новый договор? – Шимит зашипел в ухо.
– Нет, просто как друзья, – вздохнула и тихонько дотронулась пальцем до уголька.
– Мы согласны, живых друзей у нас ещё не было, мы проводим.
– А может лучше разрушить стену и бежать? – подержал разговор Мишут.
– И будут искать меня со всеми собаками, всю жизнь прятаться? Я верю Валентайну, не просто так императрица подослала ко мне свою служанку. Ей приятнее было бы сидеть в ложе и с улыбкой на устах наблюдать, как меня казнят.
Глава 44. Суд
Желудок урчал и требовал еды.
– Эй, полуорк! – нагло крикнула я, стукнув кулаком в дверь. Ну не представился мне охранник. – Есть давай.
Дверь быстро распахнулась, на пороге появился полуорк, но не тот, что был утром. Зло посмотрел на меня, с силой дёрнул кандалы, да так, что я не смогла сдержать крик.
– Не ты, похоже, – верхние клыки не давали своему хозяину внятно говорить.
– Чего не я? – сглотнула и отступила. Неужели и этот пришёл убивать?
– Не ты убила моего сменного напарника Койгору, который с разорванным горлом валяется возле своего стола, – флегматично почесал макушку и направился к двери.
– Точно не я, – произнесла, смотря на широкую спину.
– Еду сейчас принесу.
– Позови моего охранника Талатия или генерала Валентайна, признаваться буду, должны же меня допросить, а всё ещё никто не пришёл, – сделала попытку я.
– А чего признаваться, слова императрицы хватило. Говорят, у неё на голове рана была, лекари залечили. Да и личный артефакт её величества нашли именно у тебя. Придумала, где прятаться, в мёртвом лесу. Дура ты, девка, – беззлобно произнёс полуорк. – Кто же убил Койгору? – озадаченно пробормотал тот, закрывая дверь.
– Подожди, золотом заплачу! Позови Талатия.
– Золотом, говоришь? – впервые взгляд мужчины оживился. – Давай!
– У меня с собой нет, но ты поднимись в мои покои, найди там Мэри, она заплатит, сколько попросишь. Это моя компаньонка.
– О, нет, вот принесёшь деньги – тогда позову, – и захлопнул дверь.
– Дубина, да где их взять в камере-то? – хотела пнуть дверь, но передумала.
Обед флегматичный охранник всё же принёс, но вот слушать меня не стал.
Миска каши, кусок хлеба и кувшин холодной воды. Да, негусто. Мясом, похоже, заключённых не кормят.
Духов жалко, не за что уйдут со мной.
Дверь вновь скрипнула и я не поверила своим глазам: в камеру вошёл Талатий.
– Мэри, – тихо произнёс он, подойдя вплотную ко мне. – Скажи, что всё это ложь, что про тебя говорят.
– Лгут, Талатий… Почему ты пришёл так поздно? Мне столько нужно было тебе рассказать.
– Сегодня ночью мне приснился странный сон. Передо мной стоял старец и бил меня по лбу, требуя, чтобы я пришёл к тебе и выслушал, или моя сестра погибнет. Это всё было так реалистично, что, проснувшись, я кинулся к Валентайну, но его не было в комнате. Тогда, взяв золото, я спустился сюда. Несколько монет полуорку – и он меня пропустил. Тебя тут не обижают?
Слёзы хлынули из глаз. Я говорила и говорила. Меня прорвало, словно плотину, слова и предложения лились из меня непрерывным потоком. Рассказала о своей жизни, о том, как побиралась, экономя последние гроши. Тал обнял меня и усадил на старую лежанку.
– Не плачь, – он что-то ещё хотел сказать, но я закрыла ладонью его рот и продолжала говорить.
В подробностях рассказала о встрече с духом замка и то, что он потратил последние силы на воплощение. О том, что знаю о задумке двух императоров и об участии Талатия во всём этом, когда начала рассказывать о детских шалостях, Талатий дёрнулся, словно от удара, отодвинул меня от себя и внимательно вгляделся в моё лицо. Затем резко развернул к себе спиной.
– Да, это не родимое пятно. Почему ты никому не говорила? – он шептал, а из-под очков лились слёзы.
– Ты мне веришь, Талатий? – еле сдерживаясь, чтобы не разрыдаться, обняла брата.
– Шамак «запела», рассказала много подробностей про своего господина главного аналитика министра Валторника Журчащего. Отчёт отправлен моему… нашему отцу. Это последнее доказательство, генерал будет схвачен и казнён, бумаг и признаний хватает, – Талатий с силой прижал меня к себе. – Сейчас же отправлюсь к его величеству и потребую перенести казнь. Он должен меня послушать, ты полуэльфийка…
– А ты уверен, что он поверит тебе, а не своей жене красавице, которую сильно любит?
– Я докажу! Потребую прислать к тебе магическую комиссию из лучших академий, пусть они снимут эту печать, тогда и не будет нужды что-то доказывать.
