— Выглядит и ощущается еще хуже. — Привычные ехидные интонации вернулись в полном объеме. — Начальная стадия культивации трудна, нудна и часто болезненна. Особенно если на этом этапе требуется ускоренное развитие. А тебе оно… очень, очень требуется! Хотя, конечно, есть способ культивировать без боли и прочих неприятных побочных эффектов.
— М-да?
— Угу, но ты сама сказала, что экология важнее анатомии. А у меня не может быть слабой хранительницы, и вообще, сто лет не срок для…
— Для чего? — Я наклонилась, развернула его за волосы лицом к себе и заглянула в глаза. — Ты же хотел временную игрушку, прикрытие, как раз лет на пятьдесят-сто, хотя и тут неправильно посчитал продолжительность моей жизни. Что изменилось?
Глава 32
Яоши:
— Ты уникальна в своем умении разрушать чужие планы, — пожал я плечами. — Теперь придется отрабатывать хотя бы лет пятьсот. А уж после того, как ты развела меня на самые настоящие чувства… Это было, между прочим, нечестно!
Я не стал сопротивляться, позволяя девушке «тянуть себя за шкирку». Возможно, кто-то из мужчин и был бы недоволен таким рукоприкладством, но… начнем с того, что человечка просто неспособна причинить мне вред, даже при всем желании. Силенок не хватит. Поэтому, как бы она меня ни «наказывала», все это воспринималось мной лишь как приятная игра. А еще это ее неумение причинить реальный вред на фоне ее решительности заставляло меня чувствовать некий… комфорт. Демонам тяжело кому-то довериться, даже когда очень хочется.
В общем, происходящее мне в некотором роде нравилось. Да и руки мне никто не ограничивал. А потому я абсолютно безнаказанно запустил их под женский ханьфу.
— Зато очень честно было манипулировать мной, практически похищать с собеседования, переворачивать с ног на голову мою жизнь и буквально на ходу мухлевать с договором, — фыркнула вредная женщина, каким-то непостижимым образом выскользнув сразу и из ханьфу, и из моих рук. — Спать идешь?
— Все честно, я демон, мне можно. — Я материализовал в руках резной деревянный веер и пару раз обмахнулся. — Только давай не будем играть в формулировки и просто ляжем в одной постели. Так уж и быть, сегодня приставать не буду… ты слишком вымотала меня эмоционально. Ну, только если сама не попросишь.
— Если не будешь приставать, в чем смысл общей постели? — С трудом подавив зевок, эта непостижимая женщина просто упала на свою кровать, накрылась одеялом с головой и уснула, кажется, в тот же момент.
Вот я не понял… Это было добро на «приставать» или что?! Женщины! И их логика.
Следующее утро началось с дикого гвалта и моего стона.
— Бездна… — Прикрыв голову подушкой, я попытался притвориться, что меня нет. — Опала Сун Цианя закончилась… Почему этот урод не мог провиниться всерьез и заслужить императорский подарок пожизненно?!
— М-м? — Жень оторвалась от моей груди, на которой лежала. Да-да, я все тот же хитрый демон и опять сдвинул кровати, потому что мне вчера этого никто не запретил. К тому же мне хватило мозгов прикрутить отопление на несколько ночных часов, дав команду духам снова включить его на рассвете: таким образом никто ничего не заметит, но приползет греться. Ну или не будет особенно отбрыкиваться, если я ее сам «приползу». — Откуда здесь павлины? По голосу слышу, что они, ни с кем не перепутаешь…
— Оттуда. — Я прижал подушку к уху плотнее. Не помогло. — Сун Циань приволок. Рад небось отсюда и до края третьей бездны, скотина небожительская.
— Очень информативно. — Жень сползла с кровати и потянулась, а потом пошлепала в сторону душа. Так что дальше пришлось разговаривать с ней, перекрикивая шум воды, и я поневоле окончательно проснулся.
— Да что тут непонятного? Это форма императорского гнева — дарить провинившемуся подданному этих тварей бездны. Насколько незатратно и безвредно для бюджета, настолько обременяюще для виновника.
— Это как белый слон в Таиланде, что ли? — Кто научил эту женщину надевать шелковый нижний халат на голое влажное тело и так выходить в комнату?! Я, точно… Я у нее все другие забрал. Но этот был непрозрачный! Пока сухой…
— Не, в качестве слона дарили хуньдуня. — Пришлось вставать и самому почти бежать в безднов душ. Под холодную воду! Потому что там, снаружи, явно ждали императорские чиновники, так что показать Тай Жень, насколько она неправа, я не успевал. — Но хуньдунь — это так, ерунда и легкая степень императорского неудовольствия. А вот стая божественных павлинов…
— Зато они красивые. В теории… — Так, лучше в ее сторону просто не смотреть, а то кое-кто встал напротив окна, и второй халат, который она накинула поверх первого, вот вообще не помог!
— Пока не передерутся во время брачных игр до состояния тряпок, — буркнул я, прикрывая складками символ молодости и мужественности. — Ты вообще видела этих птиц? Не на картинке, я имею в виду.
— А как же. — Оделась наконец. Уф-ф-ф… бедные мои демонические нервы, на такие испытания они не рассчитаны.
— Сомневаюсь. Это гнусного вида длинные крысоподобные ободранные твари, а вовсе не величественные самцы с роскошными хвостами. Точнее, у них были бы хвосты, если бы они не дрались и не ощипывали друг друга в кровь по малейшему поводу. А как орут — сама слышишь. Низшие демоны в бездне и те поют мелодичнее.
Тай Жень проверила, покормил ли Ян свою креветку, и усмехнулась мне поверх его клетки, поощряя продолжать, что я и сделал, с удовольствием изливая вслух все, что я думаю о милых птицах:
— Теперь придется выделить целых тридцать вольеров, чтобы рассадить этих бесов по одному, да еще обеспечить каждому звукоизоляцию. Ах да… а перед этим проинспектировать. Виновник должен был вернуть их в идеальном состоянии, иначе за «порчу драгоценных животных» наказание могут и продлить…
— И все же мне кажется, что ты несправедлив к птичкам? — скептически осмотрела меня девушка.
— Да?! Ну тогда слушай дальше. Все, что эти птички делают, это все время жрут. Жрут, жрут, жрут и гадят, гадят, гадят. В клетке их запирать нельзя — они священные и императорские. Замок опального хранителя павлинов они уделывают за день, помет жгучий, все травки-цветочки от него горят. А у кого двор или сам дворец мраморный — мрамору конец, прожигает насквозь. И мало того, что адские твари орут как демоны из преисподней и производят все сжигающий помет, они еще тупые и везде лезут. Особенно туда, где их могут загрызть или раздавить. А за сдохшую императорскую священную птичку можно и головы лишиться. И ни утром, ни днем, ни ночью никто во дворце не спит: они орут круглосуточно!
— Это какие-то особенные демонические павлины, да? — Мне кажется или она смеется? На лице ни тени улыбки, но глаза…
