— Что-то мне нехорошо.
Я посмотрела на вялую подругу, потрогала её лоб.
— Да ты вся горишь! Где ты умудрилась простудиться?
— Сама не знаю, — застучала она зубами. — Может, это нервное?
Я понятливо кивнула. Со дня на день должна была решиться её судьба.
— Что такое? — подошла к нам Диана.
— Пикник отменяется, у нас больной, — ответила я, а Лиззи громко чихнула.
— Ох, — испуганно воскликнула Диана. — Скорее в кровать! Я вызову доктора.
— Ну не настолько я больна, — буркнула Лиззи и снова чихнула.
— Ага, у тебя аллергия, — скептически заметила я. — Идите, я сама всё соберу.
Диана обрадовалась предложению и увела дочь. Я достала из корзинки яблоко и уселась на заботливо расстеленный Дианой плед.
Тихо шумел пруд. Было настолько жарко, что купальник мой успел высохнуть, пока я жевала, прямо на мне. Убрала огрызок в салфетку, кидать его в идеально выстриженную траву показалось кощунством. Вздохнула. Идти в дом не хотелось, но и сидеть одной — интереса никакого.
Я в принципе теперь старалась избегать одиночества. Вместе с ним приходила тоска.
Дуб согласно зашуршал кроной.
Достала бутылку с соком, отвинтила жестяную крышку, сделала глоток. Покрутила головой. Какой-то новенький работник неспешно шел в мою сторону. Диана решила, что одна я корзинку не донесу?
Впрочем, я буду рада компании. Тем более, такой симпатичной.
Интересно, кем он работает? Помощник садовника? Высокий, с короткой стрижкой, очень стройный, плавная походка человека знающего свое тело и наверняка увлекающегося спортом. Я наскоро застегнула сарафан, чтобы не смущать ни его, ни себя, и поймала себя на мысли, что очень хочу увидеть его лицо.
У меня была странная уверенность, что вблизи он окажется еще лучше, чем издалека.
Светлая футболка, свободные брюки и идеально ровная осанка.
Слишком ровная, даже для спортсмена. Я нахмурилась, смутная догадка дразнила сонный от жары разум, но ухватить её за хвост мне было никак.
Я поставила сок обратно в корзину, встала на ноги и оправила сарафан, делая шаг ему на встречу. Невежливо сидя встречать гостей, даже если ты сидишь на траве, а твой гость вовсе и не гость, а слуга, присланный тебе в помощь хозяйкой дома.
— Добрый день, — улыбнулась как можно более приветливо.
Солнце слепило глаза, я козырьком приставила ладонь к глазам и застыла.
— Ник, — я запнулась, а потом сказала очевидную глупость, — Николас, ты постригся?
Глава 13.
Холд младший равнодушно пожал плечами и по старой привычке качнул головой, чтобы откинуть челку, которой теперь не было.
— Так лучше! — уверенно заявила я. — Яблоко хочешь?
— Хочу, — согласился подросток и присел на краешек покрывала.
Я достала фрукт и протянула ему, с любопытством разглядывая его лицо. Он действительно был очень похож на сестру, но еще больше — на отца.
Копия Холда старшего. И Александра. Удивительные причуды крови.
— Ты видел Лиззи? Она заболела.
— Видел, — Никки взял у меня яблоко. — Не волнуйся. Сейчас она спит, а к вечеру уже проснется здоровой.
Невероятно! Целое предложение, и даже понятное!
Он подбросил яблоко на руке и впился зубами в ярко-розовый бок.
Я присела рядом с ним. Относительно рядом, конечно. На другой стороне покрывала. Доверху наполненная съестным корзинка для пикника служила неким барьером между нами двоими.
Никки жевал и глядел на пруд. Я нагло его рассматривала и думала о том, как забавно растут мальчишки. Скачками. То спина вытянется, то руки, то ноги. То нос вдруг станет непропорционально большим, или вот как у Никки сейчас, тело почти взрослого мужчины, и такое удивительно нежное, по-девичьи утонченное лицо.
Да он красивее сестры, черт возьми!
Улыбнулась собственным мыслям, а потом улыбка эта превратилась в гримасу скорби.
Я не видела, как рос Ральф, он совсем уже мужчина. И никогда я не увижу, каким мог вырасти Рэндольф. Стали бы они меньше походить друг на друга с возрастом? Или, как и в детстве, отличить их можно было бы лишь по мимике, да кудряшкам Ральфа.
— Как ты себя чувствуешь? — вдруг спросил меня Николас.
— Хорошо, — не соврала.
— Дашь руку?
— Зачем? — удивилась я.
Мне действительно не нужна была помощь, прошлого «сеанса» хватало до сих пор.
— Потому что я подстригся, — серьезно ответил он.
Да. Логично, конечно. Но в этом весь Никки.
— Держи, — протянула ему ладонь.
Младший Холд, как и месяц назад, не просто взял мою руку, но сплел наши пальцы. В этот раз я ничего не чувствовала, разве что мне было немного щекотно.
Он закрыл глаза и сжал губы в тонкую полоску, то ли от боли, то ли от того, что сосредоточился. Я и не пыталась понять.
Никогда я не мечтала о сверхспособностях. Не знаю почему, но я была уверена, что за щедро отмеренный сверху дар, одаренному придется заплатить сторицей.
И, судя по всему, я была права.
Ральфу было непросто физически, а Никки на каком-то другом, более тонком уровне.
Интересно, что он видит сейчас? Что чувствует? О чем, а главное, как он думает?
Его глаза начали двигаться под опущенными веками. С каждой секундой быстрей и быстрее. Это выглядело не то, чтобы странно, но даже жутко. У меня, кажется, волосы на голове зашевелились.
Вдруг всё прекратилось. Он расслабился, резко распахнул ресницы и подался вперед ко мне.
— Бу! — клацнул он зубами прямо перед моим носом и захохотал.
У меня сработал инстинкт. Всё детство я росла с братьями и частенько становилась объектом шуток, поэтому и поступила так, как делала всегда в подобных случаях.
Я дала ему подзатыльник и от всей души сказала:
— Дурак!
И только после того, как я выпустила пар, до меня дошло, кого я только что ударила.
Гениального одаренного, над которым с младенчества трясется вся его семья.
— Больно, — удивленно потер он затылок.
У него был такой ошарашенный вид, что я прыснула.
— А нечего пугать! — отрезала я.
В конце концов, сколько можно бояться сделать что-то нет так? Что мне ответят на это Холды? Накажут? Лишат сладкого? Господин Холд передумает брать меня на работу?
Вернет нас с братом в Эдинбург первым поездом?
