— Пошли уже, мамуля, — рассмеялся Теодор. — Сразу видно, что ты в семье старшая. Редкая ты зануда, госпожа Холд.
Я не уследила за лицом. Поморщилась от этого обращения. Дарем заметил. Он всегда и всё замечал.
— Извини, — сказал он, открывая передо мной дверь в особняк. — И добро пожаловать в наш дом.
Мы вошли. Поздоровались со слугой Даремов. Я сняла шарф и плащ, отдала вещи дворецкому.
— Отец дома? — уточнил у него Теодор.
— Они с госпожой Дарем ждут вас и вашего сокурсника в столовой, — с каменным лицом заявил мужчина.
— Сокурсника? — я хихикнула.
— Ну а кто ты, как не сокурсник? — состроил Теодор умное лицо. — Как ты смотришь на чашечку чая?
— Хорошо смотрю, — улыбнулась я. — Но мы успеем до вечера?
— Конечно, — он подал мне руку.
— Ведите, господин Дарем!
Тедди вошел в комнату первым и намеренно спрятал меня за спиной.
— Доброе утро, папа и, конечно, дорогая матушка, — поздоровался он.
Жаль, я не вижу лица госпожи Кэтрин. Вот так приветствие! Взять что ли на заметку, обращаться к Холду "дорогой папуля"?
Нет. Пожалуй, воздержусь.
— Доброе утро Теодор, — холодно сказала ему мачеха. — И где же твой замечательный друг? Почему мнется на пороге? Юристы нынче трусоваты?
Кулаком толкнула приятеля в спину, заставляя отойти в сторону.
— Шут гороховый, — буркнула я и вышла вперед.
— Доброе утро, господин Теодор, доброе утро, госпожа Кэтрин. Счастлива видеть вас снова.
— Госпожа Бонк? — отец Тедди поднялся из-за стола. — Вот так сюрприз! Очень рад!
Он совсем не изменился с весны, а госпожа Кэтрин показалась мне немного другой. Наверное, потому что свои шикарные волосы она зачем-то закрыла платком.
— Так ты еще и Бонк? — присвистнул Теодор. — Вот не зря я тебя снеговиком обозвал.
— Да ну тебя! — я расхохоталась.
— Так вы будущий юрист, Алиана, — заметила госпожа Кэтрин. — Кто бы мог подумать. А я, признаться, была уверена, что вы выбрали сцену. Вам ведь рукоплескал весь дворец.
Стерва.
Я была излишне оптимистична на её счет. Чаепитие обещает быть незабываемым.
Мило улыбнулась. Надо же, и имя моё она помнит.
"Кто бы мог подумать".
Села на заботливо выдвинутый Теодором стул, а потом, наконец, поняла что не так с внешностью хозяйки дома. Не было у неё никакого платка. Она стала блондинкой.
Очень зря. Брюнеткой ей было лучше.
– Так вот почему сразу после весеннего бала ты перекрасилась в белый, матушка! — воскликнул Теодор. — Ревность к чужой славе. Кто бы мог подумать.
Господин Дарем хмыкнул, а Кэтрин одарила пасынка убийственным взглядом.
Я прикусила губу, чтобы не расхохотаться. Весело тут у них.
Приятель наклонился к моему уху и шепнул:
— Расслабься, снеговичок. Я не дам тебя в обиду.
Сел рядом и налил мне чая.
— Какие планы на день? — широко улыбнулся он.
— Как обычно в субботу. Пару часов работы, магазины. А вечером нас ждут Слоуны. Хочешь с нами? — ответил ему отец.
— Нет, сегодня у меня другие планы, — младший Дарем довольно смотрел на то, как я откусываю кусочек печенья.
— Вкусно?
— Очень, — охотно подтвердила я.
— Не терпится показать сокурснику договор? — изогнула госпожа Кэтрин бровь. — Наедине?
Сколько желчи, и такой знакомый жест.
— И это тоже, — кивнул Теодор и демонстративно нежно передал мне салфетку.
Вытерла крошки. Хихикнула в белую ткань.
— Ты такой милый, Тедди, — восхитилась я.
— Тедди? — зло рассмеялась Кэтрин. — Действительно очень мило. Не возражаешь, если и я буду так тебя называть, Теодор?
— Так зовет меня Алиана, — пожал он плечами. — Но если очень хочется… тебе ведь привычно за ней повторять?
Она ничем не выдала злости. Вежливо мне улыбнулась, но я чувствовала, что удар этот достиг цели. Отточенный, идеально выверенный удар.
Господин Дарем младший пригласил меня не ради договора.
Еще один кукловод. Молодой, но уже опасный. Не хотела бы я встать у него на пути.
— Жучара, — шепнула я приятелю, Тедди поцеловал мою руку.
— Ты ведь любишь меня именно таким?
— Разве тебя можно не любить?
— Потрясающее бесстыдство, — сообщила нам госпожа Кэтрин и встала из-за стола.
— Дети просто шутят, дорогая, — лениво заметил её супруг, — не злись.
— И всё же я вас оставлю, — нацепила она дежурную улыбку и вышла из столовой.
Теодор откинулся на спинку стула и сложил руки на груди.
— Ты не перестаешь меня удивлять, сын, — сказал ему господин Дарем, промокнув губы салфеткой.
— Надеюсь, приятно удивлять?
— По-разному, — уклончиво ответил ему отец. — Но выбор твоих друзей я, безусловно, одобряю. Как вам нравится в столице, Алиана?
— У меня было мало времени, чтобы как следует определиться в своем отношении. Но одно могу сказать точно — не скучно.
Господин Теодор лающе рассмеялся, отчего в голове моей сразу возникла ассоциация со старым лисом. Посмотрела на улыбающегося Тедди. А это — лис молодой.
— Да, я видел ваши фотографии в газете. Пойдемте в кабинет?
— Пойдемте, — согласились мы.
Господин Дарем усадил нас на диван и достал из шкафа копию договора. Это был огромный талмуд, составленный на пяти языках, наш Свод был немногим больше.
— Занимайтесь! — улыбнулся мужчина и положил документ на журнальный столик рядом с диваном.
Тедди подал мне блокнот и ручку.
— Я диктую, ты записываешь.
— Есть, мой генерал, — отрапортовала я, и мы принялись за работу под снисходительным взглядом господина Теодора.
Это был очень интересный документ. Выдача лиц, взаимная правовая помощь по уголовным делам, регулирование гражданских и торговых споров, противодействие терроризму.
Тедди читал про себя, а затем выдавал короткие тезисы, и я в очередной раз поразилась остроте его ума. Аналитик от бога, почти как Никки. Только Николас не считал нужным надевать маски, а Теодор любил изображать легкомысленного весельчака.
— Хм, — выдал он.
— Хм? — переспросила я.
Господин Дарем-старший давно ушел, и только дворецкий периодически заглядывал к нам в кабинет. Проверял, чем это мы заняты.
