Эдриан ждал меня в холле на небольшом диване для посетителей и задумчиво смотрел перед собой. Хлопнула дверь, он обернулся на звук, поднялся с дивана и подал мне руку.
— Уже всё? — улыбнулся Слоун.
— Всё, — подтвердила я.
Охрана могла что-то видеть? Были ли закрыты шторы вчера на кухне? Я не помню… Вспышки напротив, блики от уличного фонаря или фотокамеры? Но зачем Холду наши фотографии?
— Вас устроит мой кабинет?
— Конечно.
Мы прошли прямо по коридору мимо дежурного медицинского поста. Одна из сестричек заполняла какой-то журнал, вторая читала газету и громко охала, а третья стоя пила чай и заглядывала коллеге через плечо.
— Жуть-то какая!
— Да, страшное место этот Эдинбург.
Я дернула плечом. Опять сплетни?
Кабинет Слоуна был совсем рядом. Небольшое светлое помещение, широкий стол, стеллажи, кушетка и какое-то оборудование. Эдриан усадил меня на стул для посетителей и занял свое место.
— У меня есть кофе, но предлагать вам эту бурду мне откровенно стыдно, — печально заметил он.
Я рассмеялась.
— Не расстраивайтесь, господин Слоун, кофе я выпью в кафе.
— В том то и проблема, что больше шанса угостить вас кофе, мне может уже не представится. У вас очень строгий опекун, Алиана.
Я нахмурилась.
— Что вы имеете в виду?
— Господин Холд запретил мне отвлекать вас от учебы, — улыбнулся мужчина.
— Когда?
— Всегда, — серьезно ответил он. — Это мои проблемы, Ана, не ваши. Что вы хотели узнать?
Я посмотрела в окно, собираясь с мыслями. Как сформулировать вопрос? Что он обо мне подумает? Какой диагноз поставит? Выдохнула, а потом решилась:
— Скажите, Эдриан, как люди обнаруживают свои способности? Чувствуют их, может быть, видят? Что они видят?
Он взял в руки шариковую ручку, прокрутил её между пальцами, задумчиво на меня посмотрел.
— Объясните, что вы имеете ввиду, и я попробую ответить.
Я вытерла вспотевшие ладони о больничный халат.
— Имеет ли магия цвет? Черный, красный, зеленый?
— У меня нет такой информации, — он зажал ручку в кулаке. — Одаренных мало, очень мало. Известные мне видят мир так же как все. То, что мы называем магией, лишь энергия, недоступная нам с вами, но доступная им. К примеру, ваш брат способен преобразовывать её в электричество, а целитель использует, чтобы лечить.
— Вы знакомы с Ральфом? — обрадовалась я.
— Знаком, и даже видел его сегодня. Он проходил тесты.
Я расстроенно вздохнула. Если бы я только знала, что он будет в госпитале!
— Как он? Он в порядке?
— Если не считать фингала, то да, в порядке, — с улыбкой подтвердил Слоун.
— Фингала?! Опять подрался! — покачала я головой.
Теперь понятно, за что его наказали! Неужели нельзя было удержаться от вредительства хотя бы перед Рождеством? Или его намеренно провоцировали? И явно несколько человек. Потому что мне сложно представить кого-то одного настолько безумного, чтобы самому лезть к вспыльчивому и драчливому магу.
— Это в большей степени вина его дара, а не его самого, — заметил Эдриан. — Так называемый откат, обратная сторона магии. Несмотря на то, что мы зовем магов одаренными, несмотря на все их преимущества перед простыми людьми, дар — отнюдь не благо.
— Хорошо, я не буду слишком сильно его ругать.
Эдриан тихо рассмеялся, подался ко мне. Взял в руки мою ладонь и, заглянув мне в глаза, спросил:
— Что вы видите, Алиана? Какого цвета магия?
Наивная, наивная Ани. Строгий опекун запрещает влюбленному врачу видеться с тобой. Но если ты маг, это меняет дело. Для диссертации ведь старается, на благо имперской армии!
— Вы можете мне довериться, — ласково сказал мужчина.
Довериться? Я солнечно улыбнулась, меня трясло от ярости.
Довериться кому? Человеку, которого я вижу третий раз в жизни? Я не могу обнять родителей, я не могу встретиться с братом, я не могу ничего рассказать единственной подруге. Я даже себе доверять не могу!
Ключик от сейфа с большими деньгами. Не человек, вещь, которую можно забрать, когда вздумается! Ни семьи, ни имени, и некрасивая страсть вместо любви.
Ради чего?
В сером мире было холодно и пусто. Я аккуратно высвободила свою ладонь.
— Мне жаль вас разочаровывать, Эдриан. Но я говорила не о себе. Это не моя тайна.
Красная капля упала на стол. Я моргнула, возвращая себе привычное зрение.
— Простите, — извинился Эдриан, достал из кармана платок, приложил его к носу и закинул голову вверх. — Переутомление.
— Мне пора, — поднялась с места. — Нет-нет, сидите, отдыхайте, Эдриан, я дойду сама.
Он попытался возразить, но кровотечение не останавливалось. Белый платок намок и весь окрасился красным.
— Попрошу сестричек принести вам бинт, — вежливо сообщила я и вышла из кабинета
Доверие. Непозволительная роскошь.
Сообщила дежурной сестре о проблеме Эдриана, вызвала кнопкой лифт и спустилась вниз.
— Домой, — села в машину, задумчиво уставилась в окно.
Конечно, Слоун правильно истолковал мой интерес. Трудно было не догадаться. И не было в его вопросе ничего страшного, мой брат — маг, живет и не скрывается. Но Ральф управляет электричеством, Никки умеет лечить, а в моем активе лишь голоса и видения. Не слишком похоже на магию, зато очень похоже на бред.
Вы ничего не потеряли без моей правды, господин Слоун.
Давно стемнело, на опустевших улицах дежурил патруль.
Кристос отвез меня домой, проводил до двери, отдал мне пакет малиной. Я закрылась изнутри, убрала ягоды в холодильник, оглядела кухню и не придумала ничего лучше, чем спустить вниз по лестнице стул и подпереть им ручку.
Вдруг Лиззи ошиблась, вдруг Холд никуда не уехал?
Смешно. Можно подумать, его удержит стул.
Заперла спальню, проделала то же самое и со своей дверью. Да…это, бесспорно, так себе баррикада. Но лучше чем ничего!
Он не пришел. Я не спала всю ночь. Сидела на подоконнике и смотрела на пустую улицу. А утром, когда шпиль императорского дворца пронзил низкое зимнее солнце, я спустилась на кухню. Заварила кофе и достала подарок господина Холда из холодильника.
Я не смогла попробовать тот злосчастный пирог. Духа не хватило делать это при Лиззи. Но сейчас я одна, и хочу узнать, не изменился ли сладкий малиновый вкус.
Положила особенно крупную ягоду себе на ладонь, закрыла глаза и поднесла ко рту.
