Впервые за долгое время я чувствовала себя по-настоящему счастливой. Улыбка не сходила с губ, а прощание с представительницами женского движение вышло по-настоящему теплым.
Наверное, сегодня мы все взглянули друг на друга с разных углов.
— Ваше высочество, мое почтение, — мисс Лин сложила ладони вместе и низко поклонилась на синьянский манер, игнорируя испуганные вздохи прохожих. — Ваш ум действительно поражает.
— Благодарю, мисс, — я ощутила, как рука Эрика коснулась моей поясницы, и непроизвольно прижалась крепче к мужу.
— В городе ходит множество слухов. Люди разрознены, — мисс Шэ выпрямилась и внимательно посмотрела на меня пронзительным взглядом. — Но сегодня мы лишний раз убедились, что небезразличны королевской семье.
Шагая по мостовой, пока за нами неспешной тенью шли двое солдат, я почувствовала прикосновение пальцев и позволила взять себя за руку. Люди вокруг суетились, спешили по своим делам, забегая в лавки по дороге. Одна такая привлекла мое внимание потрясающими ароматами выпечки. Я вспомнила об испорченном завтраке и ощутила себя зверски голодной. Хвала богам, Эрику даже намекать не пришлось. Желудок все сказал за меня.
— Спасибо, — проговорила я, когда мой принц вернулся с двумя теплыми булочками. — Во дворце будет скандал, а газеты завтра выпустят сенсационное заявление?
— Напишут, что теперь в семье Трастамара два сумасшедших. Мне не привыкать, а вам придется смириться с таким тягостным бременем, — пожал Эрик плечами, кусая булочку и тщательно пережевывая.
Во рту тесто буквально таяло. Острый привкус корицы и сладкого меда заставил застонать, скрашивая печаль от мысли о возвращении обратно под строгий надзор. Я подняла взгляд к небу, рассматривая серые тучи, сгустившиеся над Ландором. Холодный воздух забрался под теплое пальто, и мой принц махнул рукой солдатам, давая знак, чтобы подогнали паровую машину.
— Я все еще не простила тебя, — проворчала, недолго думая, и Эрик улыбнулся.
— Знаю, но давай сейчас об этом не вспоминать. У меня есть просьба.
— Какая?
Он вздохнула и стер первую каплю, упавшую мне на щеку. Затем взгляд светло-зеленых глаз стал темнее, когда Эрик прикоснулся к моему животу, надежно скрытому под пальто. Серьезное выражение лица напугало, однако следующие слова просто выбили меня из колеи и заставили закатить глаза.
— Давай ты меня не будешь прощать, но в спальню вернешься? Честное слово, обещаю рассказывать все страшные тайны. Знаешь, в двенадцать я разбил любимую мамину фарфоровую статуэтку, и все подумали на Аб... Далия? Далия, ты куда?
Я забралась в теплый салон, игнорируя крики Эрика в спину.
— Далия! Я буду читать тебе стихи под окнами, пока не простишь!
Закрою ставни и лягу спать.
— И первым родится мальчик!
От возмущения я даже на диванчике подпрыгнула, выглянула в окно автомобиля, разъярённо глядя на подходящего Эрика.
— Еще чего, — огрызнулась я. — Будут тебе одни девочки, чтобы знал, как умничать!
— Ладно, — примирительно поднял он руки и хмыкнул, — но вы сами сказали: «девочки». Во множественном числе.
— Я оговорилась!
— Поздно, ваша светлость. Нельзя так. Первое слово дороже второго.
— Прекратите дурачиться и полезайте в машину.
— Так значит мальчики?
Я вновь закатила глаза и громко выругалась на горном наречии, отчего у водителя покраснели уши. Зато его высочество расхохотался на всю улицу, забираясь в салон. Едва губы коснулись моего уха, обжигая дыханием, Эрик прошептал многообещающе:
— Не закрывай окно, любимая. Я покажу тебе силу стихосложения потомка великой династии Трастамара.
Тьфу, вот же... бормошлыгл!
[1] Факты из биографии выдуманного поэта Этьена Торетти перекликаются с жизнью лорда Байрона. Все стихи написаны автором, но вдохновение черпалось именно из творчества и биографии поэта-романтика.
Глава 63
Фейри в стеклянном шаре весело защебетали, стоило постучать ногтем по поверхности. В комнате сразу стало светло и уютно. Гораздо лучше, чем камин. Толку с него никакого. Видимо, саламандры вновь объявили забастовку, отказавшись поддерживать нормальную температуру в спальне.
Несколько раз проведя гребнем по волосам, я задумчиво посмотрела на отражение в зеркале. Молоденькая служанка, имя которой я не удосужилась узнать, сейчас взбивала подушки. Другая поставила на небольшой столик кружку теплого молока, приседая перед госпожой Сорель. Наставница же величественно кивнула и продолжила изображать молчаливую статую.
— Как Амалия? — решилась я, откладывая гребень, внимательно следя за каждым движением мисс Дюмарье. Нет, не из страха. Мне нужна была эмоциональная реакция, и она не заставила себя долго ждать.
— Прекрасно, ваша светлость, — поджала губы госпожа Сорель, делая акцент на разнице в нашем социальном статусе. Мысленно я усмехнулась, а внешне только покачала головой.
— Настолько прекрасно, что третий день не выходит из покоев?
Я не знаю, что случилось в столовой после моего бегства. Вернувшись во дворец из женского клуба, пришлось в срочном порядке окунуться в дела. Составление меню, подготовка к свадебной церемонии кузины и принца Абеля — водоворот скучных обязанностей забрал весь восторг от короткой прогулки с Эриком. Я вновь выслушивала раздражающие комментарии фрау Мейер. Лишь герцогиня своими едкими замечаниями вносила разнообразие в процесс, заставляя королеву Элинор выступать живым щитом между организатором праздников и собственной матерью.
Честно сказать, идея со свадьбой мне совершенно не нравилась. У принца Абеля к Амалии не было и толики чувств. Пусть он пытался доказать обратное в начале нашего знакомства, но тогда я не придавала особого значения происходящему. Слишком много всего случилось: отбор, встреча с Эриком, помолвка, акции протеста, политические интриги. Теперь же я могла с уверенностью сказать, что Мали оказалась пешкой в игре «Поменяйте наследника».
— Далия, не думаю...
— Госпожа Сорель, наша встреча с Эриком ваших рук дело? — перебила я наставницу, вгоняя в ступор собственной откровенностью. Служанки уже вышли из спальни, и мы остались одни.
— Далия Анна Кроссборн! — возмутилась мисс Дюмарье, едва не подпрыгивая на месте.
— Не смей разговаривать со мной в подобном тоне!
Услышав свое полное имя, я резко замолчала и развернулась всем корпусом к наставнице. Сдаваться не хотелось. Во-первых, судьба сестры меня все-таки волновала. Мы не чужие друг другу люди. А во-вторых, Мали неожиданно отказалась от выбора фасона платья и не пожелала утвердить список блюд. Когда такое было? Первые дни во дворце моя кузина буквально горела идеей победить на отборе. Одной встречи с наследником трона хватило, чтобы сестрица потеряла голову и влюбилась без памяти.
