— Дорогая, ты очень наивна. Эти люди не остановятся ни перед чем, чтобы уничтожить нашего короля. Будь осторожна присмотри за Мали. Она сущий ребенок. Если Эрик начнет вести себя странно, обязательно скажи... — он осекся, потому что госпожа Сорель окликнула его. Я даже не успела спросить, о каких странностях граф говорил.
Нужно идти.
Дядя прикрыл дверь, и я воспользовалась возможностью, опустившись на пол. Заглянула под покрывало, подзывая клурикона:
— Эй! Ты где?
Никто мне не ответил, лишь маленькая круглая монетка блеснула при свете, стоило отбросить плотную бархатную ткань. Я с трудом дотянулась до нее и подняла, удивленно разглядывая чеканку. Обычный медный твикр — национальная валюта Зеленых островов. С одной стороны, изображен трилистник, а с другой — последний король из династии Доннхадов. После захвата власти твикром почти перестали пользоваться, и в обиход вошел данмар. Странно, откуда здесь подобная вещица?
— Леди Далия, нам нужно закончить приготовления, — услышала я, резко поднимаясь, пряча монетку в складках юбки.
Последние сборы перед поездкой в храм я почти не запомнила. Все происходило слишком быстро, наставница лишь дала пригубить вино с травами — ритуал для каждой будущей новобрачной — и пожелала мне счастливой семейной жизни перед тем, как скрыть фатой мое лицо. И слава богам, иначе я сгорела бы от стыда.
— Я так горда тобой, милая, — всхлипнула она, утирая слезы шелковым платком.
Дядя ждал меня в коридоре вместе с Мали. Всего на миг сестра взглянула в мою сторону и отвернулась. Я вдруг почувствовала очередной приступ паники: тщательно выстраиваемая жизнь рушилась на глазах. Никаких подколок от сестры, никаких словесных стычек. Даже если Амалия станет королевой, теперь все изменится.
— Мали, — произнесла я, не зная, что сказать.
Мы никогда особо не были близки, разве что в далеком детстве. Тогда нам не приходилось воевать за внимание дяди Себастьяна, делить игрушки и ссориться по мелочам. Жизнь казалась такой простой: одна спальня на двоих, ночные прогулки по поместью вопреки запретам строгих гувернанток.
— Надеюсь, этот идиот тебя достоин, — вдруг цыкнула сестра, мазнув по мне взглядом. — И у него достаточно ума, чтобы справиться с твоими мозгами.
— Амалия Изабелл Браун, леди Сент-Клер! — рявкнула наставница, произнеся полное Мали, отчего та мгновенно присмирела и опустила взгляд, поджимая губы.
Я ничего не сказала, но проходя мимо, коснулась пальцами руки кузины, почувствовав, как та сжала их в ответ. Всего на секунду, будто не понимая, что делает. Я встала рядом с дядюшкой и шагнула вперед мимо многочисленных слуг.
Гобелены, картины, опять гобелены. Сестра шла рядом, а позади шагала госпожа Сорель и несколько дам, присоединившихся к нам по дороге. В одной из них я узнала супругу лорда Брустера, и еще несколько из свиты королевы Элинор. Мужчин почти не было, не считая прислуги и нескольких стражников, ведь основная масса гостей давно ждала нас в храме. Во дворце же оставались только самые приближенные.
— Ты помнишь клятвы? — шутливо шепнул мне дядя, пока мы спускались по лестнице. Я закатила глаза и негромко фыркнула.
— Конечно.
— Просто помни: если решишь сбежать, делай это до того, как дашь свое согласие.
На крыльцо мы вышли под торжественные хлопки и радостные возгласы. Я почувствовала прохладу, морщась сырости. Никакого счастья идти по грязи в белом платье. Тем более дождливый день — это не лучший знак для церемонии. В толпе послышался ропот, кто-то вскрикнул, и в воздух метнули огненный шар. Над нашими головами сгустился туман, и послышалось противное хихиканье.
— Что происходит?
— Святые боги, кто выпустил полтергейста?!
Я подняла голову, и в этот момент гадкая сущность раздулась до небывалых размеров, накрывая нас черной тучей. Запах гари ударил в нос, Мали закашляла, остальные дамы принялись обмахиваться веерами и искать в сумочках нюхательные соли, пока прислуга металась из стороны в сторону, пытаясь помочь всем. Мы с дядей переглянулись, понимая, к чему подобное представление. А затем я подняла взгляд и посмотрела на Эрика, холодея внутри.
Может, идея сбежать не была такой уж плохой.
Глава 41
Ландор утопал в цветах и свадебных украшениях. Ни шагу ступить, не наткнувшись на гирлянду из ароматных фрезий или атласные банты различных цветов пастели. Отовсюду на наши головы сыпалась волшебная пыльца, люди выкрикивали поздравления, тесня гвардейцев, стараясь подобраться к машинам. До храма мы двигались колонной в несколько автомобилей: впереди - король с королевой и герцогиней. Они махали подданным, ловили букеты и счастливо улыбались. Следом мы с наследным принцем и Амалией, которые сидели напротив нас, пока машину обсыпали то мелким рисом, то лепестками.
— Храни боги принца Эрика! Храни боги принцессу Далию!
От улыбок все мышцы лица ныли, а рука так устала, что я вряд ли сейчас подняла бы положенный невесте букет белых лилий. От всего происходящего было так неуютно, хотелось выскочить из машины и броситься туда, где сейчас находился дядя с другими представителями приближенной знати — лордом Брустером и герцогом Фламелем. Свидетеля со стороны жениха.
— Так долго, — проворчала Мали, расправляя юбку своего шелкового желтого платья, оглядываясь по сторонам. Она заметила Ригнак на белой лошади, совсем рядом, и почему-то скривилась, отворачиваясь от капитана.
— Свадьбы всегда долго, — иронично заметил принц, изображая радость и продолжая натянуто улыбаться. — Вас тоже это ждет, леди Амалия. Наверное.
— Эрик, — предупреждающий тон Абеля не возымел никакого эффекта. Кажется, с момента нашей встречи на крыльце дворца, его высочество только и делал, что всех провоцировал.
Словно в подтверждение моей теории он резко встал, хотя в машине без крыши это запрещалось делать по правилам безопасности, и громко свистнул, привлекая внимание возбужденной толпы. На секунду возникло желание столкнуть этого балагура прямо в руки жителей столицы. Пусть бы растерзали, я даже мысленно согласилась остаться вдовой заочно.
— Ах, Амалия! — радостно заорал Эрик, шагнув к моей ошарашенной сестре, резко хватая ее за руку, потянув на себя.
Вынужденная подняться со своего места, она вскрикнула от неожиданности. Мои пальцы непроизвольно сжались в кулак. Нет, не из-за ревности. Уж я-то видела, с каким выражением лица кузина смотрела на моего жениха — просто хотелось придушить принца, устроившего из свадьбы цирковое шоу. Он ведь специально это делал, я знала.
«У вас еще есть шанс отказаться», — услышала я, стоило мне приблизиться к нему на крыльце. В светло-зеленых глазах не было ни восхищения, ни раскаяния. Эрик смотрел так, словно его предали, и я даже могла сказать почему.
Чертов полтергейст. Да мало ли по какой причине он так отреагировал? Никто из моей семьи уж точно не желал зла ни принцу Абелю, ни Эрику, ни всей королевской семье!
