— Все еще можно изменить.
Я с надеждой затаила дыхание, поворачиваясь к дядюшке. Его крупные ладони легли на мои плечи, сжимая по-отечески, как он делал часто. На долю секунды почему-то стало страшно. В синих глазах Себастьяна Сент-Клера отразилась магическая вспышка со стороны улицы, превращая лицо в бесчувственную маску. А затем это чувство прошло и меня сжали в объятиях — родных и привычных.
Как будто не было ни дворца, ни бунта. Мы снова в родовом поместье графа, и я маленькая девочка, потерявшая родителей в один миг.
— Я не заметил, как ты выросла, малышка, — услышала тихий шепот, сжимая пальцами ткань сюртука. На глаза навернулись слезы, но я сдержала их.
— Не делайте этого, — выдохнула я, отстраняясь от дяди. — Не лишайте этих людей возможности жить и строить семьи. Никакая война не оправдает геноцид мирного населения.
Целую минуту он внимательно смотрел на меня, затем едва заметно кивнул и отступил.
— Ты права, — задумчиво пробормотал граф. — После турнира будет еще одно собрание. Я поговорю с королем до этого. Вынесу предложение о смягчении налоговой нагрузки на иммигрантов и защите их прав в случае неуплаты. Переработаем закон.
— До турнира, — выдохнула я, вспомнив о шангрийцах. — Это будет лучше всего!
Во взгляде его сиятельства отразилось удивление. Граф Сент-Клер наклонил голову набок, вдруг озадаченно спросив:
В чем дело?
— Ни в чем, — дернулась я, нервно прикусывая губу. Дядя нахмурился и оглянулся на пустой коридор, когда где-то вдалеке послышался шум. После чего вновь посмотрел на меня, внимательно изучая каждую черточку на лице.
— Ты ничего не хочешь мне сказать? Эрик что-то задумал?
Ох, нет. Ну кто меня за язык тянул? Почему я не умею врать также слаженно, как Амалия?
— Далия, если его высочество что-то сделал... — начал дядя. Но я перебила его.
— Ничего подобного! — жарко возразила я, унимая головокружение и преодолевая тошноту. — Просто его величество может отказаться. А так у тебя будет время переубедить короля.
Несколько секунд я напряженно ждала ответа, пока дядюшка не кивнул и не отступил на шаг.
— Да, все верно, — пробормотал он задумчиво, погрузившись в свои мысли. — Я подниму этот вопрос, как только у его величества появится свободное время. Не волнуйся.
Граф вновь улыбнулся и подошел, дабы поцеловать в макушку. От предложения вернуться вместе в душный зал я отказалась, оставшись стоять посреди темного холла, глядя на удаляющуюся фигуру дяди. Мерзкое предчувствие ядом растеклось по венам, отравляя кровь. Два месяца назад я даже не собиралась замуж, а теперь участвую в интригах мужа, которые мне не по силам.
— Лучше бы я тогда не слушала Амалию, — пробурчала я, разворачиваясь и решительно направляя к дверям.
На самом пороге зала, откуда послышалась печальная музыка и пение мисс Бриарди, я нос к носу столкнулась с Морриган Делейни. Взгляд скользнул на дорогое ярко-красное платье с достаточно откровенным вырезом. Не удивительно, что все мужчины в зале не знали, куда им смотреть: на сцену или в сторону ложи. Колье с черным рубином мрачно отблескивало, едва редкие лучи света падали на грани драгоценного камня. Дорогая вещь, явно подаренная с любовью.
— Леди Далия, — склонила передо мной головой Морриган, приседая в реверансе.
— Мисс Делейни, — ответила я, облизнув пересохшие губы, ощущая отчетливый аромат магии линнан-ши. Меня вновь затошнило, правда, в этот раз от сильного запаха. В темных глазах сверкнуло понимание и полные губы растянулись в улыбке.
— Передайте мои поздравления его высочеству, — проговорила она, задирая подбородок, делая шаг вперед.
Я непонимающе обернулась, уцепив взглядом край татуировки на затылке, спрятанный под темными волосами — маленькая, едва заметная. Связующий круг раба?
— С чем?
Фея обернулась и прозрачные крылья за ее спиной слегка дрогнули, создавая легкий стрекот. Она оглядела меня с ног до головы, цокая языком, сжимая крепче костяной веер.
С появлением наследника, конечно. Вы скоро станете матерью, леди Далия.
[1] В основу трагедии Шекспира легли три новеллы. Самая ранняя была написана в 1562 году Артуром Бруком, известным драматургом. Она называлась «Трагическая история Ромеуса и Джульетты». Эту поэму считают непосредственным источником сюжета, на котором основано произведение «Ромео и Джульетта».
Еще один прототип пьесы Шекспира — новелла «Ромео и Джульетта», созданная одним из известных итальянских писателей XVI века, Маттео Банделло. Еще позже итальянский писатель и историограф Луиджи Да Порто написал новеллу «История двух благородных влюбленных», практически полностью повторявшую сюжет шекспировской пьесы.
Как известно, Уильям Шекспир только немного изменил предшествующие произведения, например, в ранних пьесах действие происходило на протяжении более длительного времени - около девяти месяцев. У Шекспира же по сюжету на все происходящее выделено пять дней.
Глава 53
Шангрийцы были в юбках.
На самом деле, эта деталь одежды называлась «килт»[1]. Рослые, широкоплечие мужчины ступили на земли Ландора, сверкая голыми ногами в сапогах под клетчатой тканью, плиссированной сзади и обернутой вокруг талии. Такой вещью можно было легко заменить теплое одеяло в холодные ночи. Крепилась она двумя-тремя пряжками и ремешками, на один из которых цеплялась спорран[2], куда шангрийцы обычно складывали деньги и прочую мелочь.
Едва первый дракон опустился на землю, поднимая облако пыли, перепуганные ландорцы и стражники разбежались в сторону. Люди с опаской разглядывали ящеров на мощных лапах, когти которых в лёгкую разрывали мулов. В высоту пещерные драконы достигали размера приличного тарпана и легко удерживали вес человека. Серая чешуя почти не отблескивала на солнце — среди шангрийских гор ящеры легко притворялись куском камня, выслеживая своих жертв. Едва один из драконов выпустил дым из ноздрей, упала в обморок мисс Карлайл. Злобные желтые глаза с вертикальными зрачками осматривали территорию вокруг, пока дракон расправлял крылья, дабы наездник спустился.
— Сумасшедшие горцы, — пробормотал кто-то из знати, ошарашенный прибытием столь необычайных гостей. — Как можно ездить на подобных тварях?
Я бросила взгляд на королеву и уловила на ее лице разочарование. Еще бы, теперь меня ждали долгие, мучительные часы объяснений. Слава богам я успела предупредить ее величество до того, как шангрийцы появились в небе над Ландором.
«Я очень расстроена, Далия, твоим обманом. Мой сын не должен был втягивать тебя в свои интриги. Ты себе не представляешь, как разозлится Агор».
О, наоборот. Моя ладонь непроизвольно легла на живот, и я глубоко вздохнула, пытаясь справиться с чувством паники. Внезапно пальцы Эрика переплелись с моими, и, повернув голову, увидела огонь гордости во взгляде.
