Я повернул голову к куполу, пытаясь рассмотреть внутри хоть что-то. Лошадь подо мной заржала и принялась опускаться на землю. Пришлось спрыгнуть, хлопнув животное по крупу, дабы возвращалось.
— Ваше величество, ваша светлость, надо уходить, — крикнул граф Сент-Клера, пока его растения отдавали живую энергию для подпитки щитов. В голубых глазах я заметил сочувствие. Оно казалось настоящим, но скребущие жучки сомнений не давали поверить искренности этих эмоций.
— Мамы нет в лагере, — ответил я и вновь согнулся от невыносимой боли в висках. Противный писк не давал сосредоточиться. Взгляд метнулся к бабушке, чьи ладони странно мерцали.
Ох, дурак. Я действительно думал, что единственный в семье умел преломлять свет?
— Надо найти ее, — отец повернулся к оставшимся солдатам, которые едва успели стереть кровь. — Найдите королеву. Сейчас же!
— Они не смогут, Агор, — хрипло ответила бабушка, с трудом выговаривая каждое слово. И не только потому, что питать щиты собственной магией было крайне сложно.
— Пропустите меня за купол, — сказал я прежде, чем ошарашенный отец успел ответить герцогине.
— Ты туда не пойдешь. Я не позволю Данмару лишиться наследника, — сухо откликнулась ее светлость, а седые волосы разметались по лицу от яростного порыва ветра. Очередная ударная волна заставила нас сжаться в новом приступе. Щит сузился. Барон Гейл упал на землю, стоило туману поймать Адама в свои объятия. Граф Бакли и лорд Шелби с двумя магами из королевской стражи едва успели оттащить несчастного.
— Ваше величество! — вновь попытался докричаться до короля Себастьян Сент-Клер.
— Элинор, Абель, — прошептал отец, точно безумный. Мне одного взгляда хватило, чтобы понять: медлить больше нельзя.
— Если я туда не зайду, мы лишимся не только наследника, но и народа, — я наклонился, смело глядя в изувеченное лицо герцогини. Она моргнула, затем еще одна слеза скатилась по морщинистой щеке.
— Тогда храни тебя боги, Эрик. Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.
Я повернулся, когда почувствовал ладонь отца на своем плече. Остальные начали отступать, удерживая щиты.
— Спаси их, сын, — я коснулся руки папы, пройдясь большим пальцем по королевскому перстню. Жар отцовской магии дал мне уверенность в собственных силах.
— Защищайте лагерь столько, сколько сможете, — проговорил я, делая шаг, — помощь скоро прибудет.
Все ранее прочитанное о магии всевластия можно было смело назвать неправдоподобными байками. Сколько бы я ни изучил трактатов и книг, но видеть вживую почти самостоятельную энергию мне нигде не доводилось. Казалось, не Абель управлял своим даром — наоборот. Под воздействием этой силы даже опасные драконы лежали на поле без движения, упав там, где их успел застать туман.
Маму я заметил почти сразу. Она стояла неподалеку от границы купола, как мраморная статуя — покорная и бесчувственная. Юбка шелкового платья колыхалась от ветра, прижимаясь к ногам, но королеве не было до этого никакого дела. Мне стало жутко, едва я заглянул в пустые, почерневшие глаза и отрешенное от мира лицо.
— Мам, — тряхнул ее за плечи, — очнись!
— Повелитель, — проговорила королева, глядя куда-то вдаль и не замечая моего присутствия. Я прикусил до крови губу, не позволяя магии всевластия вновь захватить разум. Ласковый шепот просил подчиниться, требовал прекратить попытки сопротивления и стать единым целым со стихией.
— Все будет хорошо, мам, — прошептал я, обхватывая ледяные щеки и прижимаясь ко лбу матери, целуя ее в макушку. Внезапно мама начала отчаянно дергаться в моих объятиях, пытаясь вырваться.
— Нет! Нет! Повелитель!
— Тише, успокойся, — я резко повернул голову, прижимая мать к себе.
Глава 59
Принц Эрик Трастамара
Я считал, что Ригнак погибла в сражении с драконами, ведь ни в лагере, ни возле купола капитана не было. Признаюсь, в тот момент я совсем не думал об островитянке. Слишком много всего случилось, и мне было не до нее. Однако, сейчас капитан стояла неподалеку от Абеля. Одной рукой зажимала рану на боку, а другой — огнестрел. Мой брат повернулся в сторону мисс Хэйс. Черные волны сразу заплескались у ног Ригнак, однако не причинили ей вреда.
— Капитан! — заорал я, привлекая внимание мисс Хэйс и отпуская маму. Она рухнула на колени, цепляясь скрюченными пальцами за траву и вырывая с корнем остатки зеленого покрова.
— Не подходите, ваше высочество, — процедила Ригнак, продолжая смотреть на моего брата. Потемневшие сосуды на лице Абеля тянулись от глаз до шеи, скрываясь под доспехом.
— Твоя рана пугает, — я бросил взгляд на окровавленную сорочку, облизнув пересохшие губы. Странно, но в эпицентре магического вихря давление всевластия почти не ощущалось. Если не считать ненавязчивого шепота и легкого головокружения.
— Вы ведь не о моем здоровье печетесь, ваше высочество, — горько усмехнулась Ригнак. Пальцы дрожали, и каждое движение ей давалось с трудом. Абель же наклонил голову набок, но попыток остановить капитана не сделал.
— Выстрелишь и ничего не исправишь, — я поднял руки, стараясь говорить увереннее. — Смерть приносит только разрушение. Ты знаешь.
— Это приказ его высочества, — дрожащим голосом произнесла капитан, упрямо вздернув подбородок.
И ты с ним легко согласилась?
— Почему нет? — вдруг зло проговорила Ригнак. Она бросила в мою сторону горящий взгляд, хлестнув безжалостной плетью из смеси горечи и застарелой боли. — Принц умрет, вы взойдете на трон. Опасности не будет.
— По-твоему, так поступают рыцари? — спросил я, приблизившись еще на несколько кватов. Капитан рассмеялась, но никакого веселья в пустой оболочке этой женщины не чувствовалось. Словно из нее выжгло все чувства
— Я никогда не была рыцарем, — процедила Ригнак, приподнимая руку выше, коснувшись пальцем спускового крючка.
— Подожди! — отчаянно вскрикнул я, указывая прямо на брата. — Посмотри на него.
Абель рухнул на колени и опустил голову. Яростный поток закружил, сжимаясь вокруг. Теперь темная воронка скрыла нас от всех и отгородила от любого воздействия нерушимой стеной. Я старался не думать о том, что сейчас происходило за пределами купола. Просто надеялся на чудо. Особенно в отношении мамы. Чтобы после всего произошедшего она смогла вернуться к нормальному состоянию.
— Абель приказал убить твоего мужа.
Ригнак посмотрела на меня и свободной рукой коснулась шеи. Сжала пальцами какой-то кулон или амулет, пачкая ворот сорочки кровью. Наверное, капитан Хэйс держалась на чистом упрямстве, никак не решаясь выстрелить.
— Люди твоего брата не позволили душе Дункана упокоиться, — проговорила Ригнак. Капитан словно отрешилась от реальности, не замечая моего приближения и собственных слез. — Мне некуда принести цветы. Я не смогу помолиться в храме за любимого. Никакого перерождения и небес. Только вечное скитание по земле в качестве безмолвного призрака!
