Так, со слезами на глазах, она и проснулась…
Попыталась повернуться с правого бока на спину, и вдруг почувствовала, что к ее спине прижимается что-то живое и теплое. Это точно не могла быть Ребекка. Но тогда кто?!
Сердце в груди Кристины подскочило, застучало-затрепетало заполошно. Пальцы похолодели и задрожали. Она медленно, стараясь не делать резких движений, отодвинулась, одновременно поворачиваясь и приподнимая голову, чтобы увидеть, кто пристроился отдыхать у нее под боком.
Увидела – и замерла, не зная, что и думать. Рядом, уютно свернувшись бубликом на медвежьей шкуре, лежал слишком крупный для домашнего питомца палево-пятнистый кот с кисточками на ушах.
– Рысь? – вслух спросила Крис, обращаясь к нему. – Ты – рысь?
Кот повел ухом, лениво зевнул, спокойно глядя в глаза девушки своими желто-зелеными круглыми глазищами.
– Я сейчас встану, а ты лежи, если хочешь, – предложила коту Кристина. – Надеюсь, кусаться и царапаться ты не станешь...
Кот еще раз зевнул, демонстрируя своей большой человекообразной грелке розовую зубастую пасть, со вздохом опустил голову на лапы и прижмурил глаза, показывая всем своим видом, что намерен спать дальше.
– Вот и хорошо, вот и умница, – похвалила его девушка и аккуратно, стараясь не потревожить неожиданного соседа, начала выбираться из-под одеяла и лежащей поверх него шкуры.
Возможно, получилось у нее это не слишком хорошо, но кот, точнее, рысь, сделал вид, что ничего не заметил.
Зато Кристина, встав босыми ступнями на ковер, постеленный на полу у кровати, тут же поежилась: протопленная с вечера печь за ночь остыла, и в доме стало довольно прохладно. Простая хлопковая пижама, в которой спала девушка, от этого холода защищала плохо.
Кристина поспешила переодеться в ту одежду, в которой была накануне вечером: в утепленные джинсы и голубой мохеровый свитер со снегирями. На ноги натянула носки и обула подаренные Ребеккой меховые тапки.
Наверное, следовало бы причесаться, но сначала ей хотелось умыться и почистить зубы, а заодно увидеть хозяйку и показать ей рысь: вдруг дикая лесная кошка не должна находиться в доме? Или, может, должна сидеть в клетке?
Кристина вообще не понимала, с чего вдруг животное семейства кошачьих не испугалось ее, а признало за свою и устроилось под боком, что означало высокую степень доверия.
Скрутив волосы на затылке в небрежный узел и скрепив его единственной шпилькой из своих запасов, Крис поплескала в лицо холодной водой над раковиной, вода из которой с шумом и звоном стекала в ведро, и пошла искать Ребекку. Той не оказалось ни в спальне, ни на кухне, ни в той комнатушке, где стояла ванна и железная бочка с топкой под днищем.
Тогда Кристина накинула на плечи подаренную Ромуальдом меховую парку, которая лежала на приступке печи, и вышла в сени. Сейчас, при свете дня, она поняла, что это вовсе не сени, а остекленная и утепленная веранда со ставнями на окнах. Накануне вечером ставни были закрыты, а сейчас – стояли нараспашку, пропуская в пристройку к дому робкий свет пасмурного ноябрьского утра.
Крис выглянула через окно во двор.
Ребекка была там. Она мерно махала лопатой, счищая с дорожки выпавший за ночь снег.
«Надо бы, наверное, помочь гостеприимной хозяйке», – сказала себе девушка.
Физической работы она не боялась, умела управляться и с лопатой, и с метлой, и с граблями: этому ее, да и других ребят, научили еще в детском доме. Денег на то, чтобы взять дворника, у приюта не хватало, поэтому двор чистили старшие воспитанники под присмотром наставников.
– А у тебя хорошо получается, Кристина, – ехидно улыбалась руководитель старшей подростковой группы, глядя, как ловко сгребает воспитанница в кучу мусор, высохшую траву и опавшие листья. – С таким усердием тебе прямой путь – улицы мести!
Кристина так и не узнала, за что невзлюбила ее та наставница. Но травлю, которую устроили внезапно осиротевшей девочке детдомовцы, женщина пресечь не пыталась и, кажется, даже поддерживала. К счастью, все это осталось в прошлом. Крис тряхнула головой, отгоняя навязчивые болезненные воспоминания. Она справилась тогда – справится и сейчас, какие трудности ее не ожидали бы!
Крис отыскала сапоги, похожие на унты – те, что купил для нее Ром, обулась и вышла на крыльцо. Вслед за ней выскочил и незамеченный ею рысенок, скатился по ступенькам, побежал к шаманке, смешно подкидывая тяжеловатый пушистый зад, над которым реял гордо поднятый хвост.
Завидев рысь, Ребекка остановилась, погладила своего пятнистого питомца, затем выпрямилась, опираясь на лопату, и подняла глаза на свою гостью. Стало ясно: рысенок живет в доме шаманки на правах члена семьи.
Крис, не дожидаясь приглашения, спустилась с крыльца, подошла к Ребекке.
– Давайте помогу вам, – проговорила, стараясь шевелить губами медленно и четко – так, чтобы шаманка смогла ее понять.
Ребекка поняла. Сняла с рук толстые вязаные рукавицы, подала их Кристине, потом сунула девушке в руки лопату и махнула на дорожку, расчищенную где-то наполовину: приступай! Крис порадовалась предусмотрительности хозяйки: без варежек ее пальцы, непривычные к тяжелой работе, мигом замерзли и покрылись бы кровавыми мозолями.
Разгребая снег, она краем глаза подсматривала за Ребеккой: было интересно, чем займется шаманка. Та сходила за второй лопатой, вышла за ограду и взялась отгребать снег от ворот – так, чтобы их можно было открыть. Управились они каждая со своим участком работы минут за сорок.
Потом Шаманка поманила согревшуюся и даже слегка взопревшую Кристину за собой в дом. Там усадила за стол на кухне и принялась кормить уже готовым завтраком.
Завтрак оказался прост и незамысловат: ячменная каша на молоке, приготовленная в печи, клюквенное варенье, сыр, серый хлеб и чай со сливками.
Поев, Крис снова предложила Ребекке свою помощь, и шаманка снова не отказалась: дала гостье два десятилитровых ведра, коромысло, себе взяла такие же ведра и повела Кристину куда-то в лес. Оказалось, что метрах в пятидесяти от дома имеется неглубокий колодец с ключевой водой. Воду они носили вдвоем в три захода: Ребекка явно решила восполнить потраченные Кристиной накануне вечером запасы в обеих бочках, установленных в бане.
После работы лопатой и прогулок с полными ведрами Кристина почувствовала, что устала. Помогать Ребекке уже не хотелось. Хотелось присесть, а лучше – прилечь, вытянув гудящие ноги, и подремать до обеда. Времени до него оставалось как раз часа полтора-два.
Шаманка заметила состояние гостьи, взяла за руку, отвела в гостиную, показала на диван: садись, отдыхай. Кристину дважды приглашать не пришлось: она тут же присела, а потом и вовсе улеглась на бок, поджала под себя ноги и пристроила голову на обтянутую велюром декоративную подушку. Ребекка одобрительно покивала головой, накрыла смежившую веки девушку вязаной пуховой шалью и отправилась дальше хлопотать по хозяйству.
