Из-за ускорения в стелсе голос маньяка казался мне медленнее. До моего пленения, он частил, как задранный по скорости видеоролик, а сейчас – беседовал сам с собой почти в нормальном темпе.
Идёт сюда, без сомнений.
Я отполз от стены, отталкиваясь здоровой ногой и помогая себе, руками. Спрятался за грудой барахла – коробок, доверху набитых вещами других жертв. В комнату, размахивая руками, вошёл безымянный дерро. На моё исчезновение он отреагировал мгновенно. Пронзительный визгливый крик разорвал обманчивую тишину.
— НЕТ! КУДА ОН ДЕЛСЯ? Как вы могли это допустить, Сир Свечкин?! У нас же есть договоренность, Бездна, я присматриваю за Вами, а Вы — за мной! Нет, простите мой тон, я не хотел, – внезапно гораздо тише начал униженно упрашивать мой похититель. -- Не нужно, я найду его, – дерро вскинул руку в просящем жесте к подсвечнику.
Вторая рука психа отреагировала на это хлёсткой атакой. Подсвечник со смачным хрустом впечатался ему в живот. Раз. Другой. Сумасшедший де факто избивал сам себя, умоляя воображаемого собеседника остановиться. Интересно, он состоит в кружке, члены которого любят подраться? Пользуясь заминкой, я прохромал к выходу, всё еще опасаясь наступать на регенерирующуюся ногу. Пятка отрастала прямо на моих глазах.
В соседней не слишком просторной комнате обнаружился импровизированный хирургический стол. Грязнейший, весь покрытый выделениями, он внушал отвращение не меньше своего хозяина. Кожаные ремни вдоль его поверхности навевали мысли не то об электрическом стуле, не то о столе мясника.
Моё вооружение обнаружилось возле входа в жилище ублюдка. Небрежно сваленное в груду такого же металла – одноручного топора с ручкой, обмотанной чёрным платком, выщербленного щита, странного вида меча, похожего на египетский кхопеш. Быстро экипировав украденное, я вернул себе чувство уверенности, исчезнувшее в момент бездарного пленения. Прошло совсем немного времени с момента погружения в Виашерон, но без оружия на поясе я уже чувствовал себя голым.
Заранее морщась, я аккуратно перенес вес на отросшую ногу, но не почувствовал никаких болезненных ощущений. Если не считать холода, которым тянул каменный пол пещеры. Босая ступня словно просила, как можно скорее вернуть утерянный сапог.
За спиной послышался шум, и из отнорка с пленником показался дерро. Я попятился назад, выходя за пределы жилища в огромную пещеру. Настороженно озираясь по сторонам, маньяк обшаривал каждый сантиметр своего жилища, напоминая растревоженную крысу, учуявшую незнакомый запах в своём логове. Крысу дикую, матёрую, которой доводилось драться с такими же прожжёнными котами за помоечные дары. Из его одиннадцати тысяч ХП около четырёх до сих пор не восстановилось, и левая рука всё еще выглядела весьма паршиво.
Три теневых клона, доселе молчаливо следовавших за мной, скользнули к нему, заходя с разных сторон. При всём желании лично раскроить горло мрази сражаться нужно с умом.
Отвлекающий манёвр звякнул на выходе из пещеры в грот, и не дожидаясь его реакции, я полез вверх, цепляясь за трещины в стене. Вход в жилище маньяка венчал неширокий карниз, три-четыре сантиметра камня, выпирающие из стены. Заняв шаткое положение на этом выступе, я притаился. Подо мной клоны одновременно атаковали дерро, чьё имя так и осталось неизвестным.
Вы нанесли 1 330 единиц урона (х11.25)
Бэкстаб. Только бы парализация прошла. Резист. Чёрт!
Вы нанесли 1 011 единиц урона (х5)
Зазубренное лезвие. Блид[2] тоже срезистил, твою мать!
И, как финишный аккорд…
Вы нанесли 3 706 единиц урона (х8.75)
Потрошение.
У твари осталось чуть больше одиннадцати сотен жизней. Жаль Потрошение не ударило в полную силу.
Из пещеры вылетел заливающийся кровью урод, оттяпавший мне ногу и, отталкиваясь от стены, я прыгнул вперёд и вниз. Место, где примерно располагался затылочный нерв Дерро, подсвечивалось красной точкой – результат успешного прока Алых всполохов. Любой удар, нанесённый в эту точку, усилится на 300%.
Он что-то почувствовал, вряд ли услышал. Движения в сдвиге многократно приглушались и ускорялись. Не мог он меня и увидеть. Ничем иным кроме шестого чувства, возможно за счёт какой-то способности, или удачи я не мог объяснить тот факт, что разворачиваться он начал, стоило мне покинуть карниз.
Тяжёлый подсвечник принял на себя удар меча, парируя и отводя его в сторону. Приземляясь, я потерял равновесие, подставился, делая шаг вслед за своим оружием, и удар, прилетевший сбоку, едва не смял мою бедную голову.
Тело среагировало само, шаг назад и блок предплечьем, сразу же резкий прямой удар в щерящуюся рожу врага. Правый кулак, утяжеленный стилетом, смял зубы, как костяшки домино, отбрасывая психа назад.
Вам нанесли 59 единиц урона
Вы нанесли 240 единиц урона
Тот глухо заскулил, падая, не замечая, как на землю свалился крошечный свечной огарок, вывалившийся из подсвечника от удара. Налепленные крошечные камешки глаз на Сире Свечкине смотрели в мою сторону, как мне показалось, несколько укоризненно.
Дерро не знал за что хвататься – выбитые зубы или расквашенная рука. Смачный хук, нанесённый обожжённой конечностью, который я жёстко заблокировал, заставил корку треснуть, заливая пространство кровью и сукровицей вперемешку.
Что-то кололо кисть, я опустил взгляд и недоуменно посмотрел на одинокий гнилой клык, торчащий из моей кожи. Вырвал и брезгливо отшвырнул.
– Ты ещё поплатишься, тупица, – ощерился гад, и, заметив что-то за моей спиной, дал дёру.
Обернувшись, я как раз успел заметить растворяющихся в воздухе клонов – срок их жизни истёк.
Подобрав огарок, не имея пока представления зачем, я вскочил и бросился следом, стараясь ставить ноги туда, где уже пробежал противник. Нервов на ещё одну ловушку не осталось.
Только одна мысль не давала мне покоя – Почему он не уходит в стелс? Я же ушёл в Теневойсдвиг практически сразу, как начал преследование.
Дерро бежал быстро, но явно не на пределе своих сил. Даже покрытый глубокими ранами, он оставался опасным противником. Нельзя его недооценивать. Заводит в ловушку.
Количество сталагмитов увеличивалось с каждым метром, некоторые при нашем приближении открывали глаза, выдавая свою истинную природу. Несколько из них атаковали, но заметив дерро, отдергивали летевшие к нему щупальца. Мне же, даже в невидимости, пришлось уйти перекатом от стегнувших вслепую, как хлысты, хищных отростков.
Я нагонял его, и беглец это чувствовал. Он отчаянно заработал ногами, ещё сильнее ускоряясь, словно Усейн Болт, встретивший в Сибирском лесу медведя. Свет вокруг нас постепенно исчезал – эта часть грота почти не освещалась. Что-то шумно вздохнуло впереди, будто просыпаясь от долгого сна. Какая-то махина, едва видимая даже с помощью моего зрения в темноте, постепенно приближалась.
