Хотя Дженна и порывалась воспользоваться короткой дорогой и служебными коридорчиками, но подумала, что это слишком рискованно, потому что принцессе не подобает там появляться, да и ее сразу заметят. Дженна решила, что выкрутится. Все-таки кто знает, что королева Этельдредда держит ее пленницей? И вот, гордо подняв голову и надеясь, что люди решат, будто принцесса Эсмеральда имеет полное право ходить по коридорам Дворца, Дженна отправилась дальше.
Все шло хорошо, и Дженне даже начало нравиться, что люди раскланиваются перед ней и перешептываются вслед. Но тут ей «посчастливилось» встретить на своем пути Рыцаря дня. Добродушный рыцарь улыбнулся и поклонился, а потом, к своему ужасу, вспомнил, что ему было приказано держать принцессу Эсмеральду взаперти. Представив на миг, как его голова будет торчать на Северных воротах, Рыцарь дня преградил дорогу Дженне.
– Прошу вас, принцесса Эсмеральда, позвольте сопроводить вас в ваши покои, пока ваша дражайшая матушка не…
– Извините, – пробормотала Дженна, – мне надо идти.
Она нырнула под распростертые руки рыцаря и побежала.
Поставленный перед выбором – отпустить Дженну или сохранить голову, – Рыцарь дня выбрал голову. Он кинулся за Дженной и начал кричать проходящим слугам, чтобы те остановили девочку. Вскоре за Дженной гналась длинная и постоянно растущая вереница слуг. Настало время воспользоваться короткой дорогой. Дженна нырнула за плотную парчовую штору, которая до сих пор висела, хотя уже и в клочьях, в ее собственном Дворце. Девочка метнулась по короткой лестнице, по коридору с тремя углами, вбежала в маленькую дверцу и остановилась у винтовой лестницы, чтобы отдышаться и проверить, гонится ли кто-нибудь за ней. Топот ног по треугольному коридору подсказал ей, что она не скрылась.
Дженна знала, что нужно делать. Она взбежала по ступенькам на заболевших от усилий ногах и бросилась через короткий этаж, одновременно отстегивая золотой ключ с изумрудом от своего пояса. Она услышала топот за спиной, и у нее затряслись руки, но она превозмогла дрожь и вставила ключ в замочную скважину двери, отделанной золотом и изумрудами. Это были покои королевы. Преследователи успели только увидеть, как принцесса прошла сквозь твердую стену. Переполненный этаж взорвался изумленными криками.
Рыцарь дня со стоном осел на пол и обхватил голову руками, но это только напомнило ему, как он привязан к своей голове, хотя есть опасения, что ненадолго.
36
Брода Пай
Дженна вошла в покои королевы с облегчением. Она знала, что теперь в безопасности и ее никто не догонит. Комната выглядела, как всегда: в маленьком камине горел огонь, рядом стояло старое кресло и лежал коврик. Только призрак в кресле был другой. Вместо призрака матери, которого Дженне еще только предстояло увидеть, там сидел призрак матери королевы Этельдредды. Мать королевы Этельдредды отличалась от своей дочери всем, чем только можно. Престарелый призрак дремал в кресле: корона съехала на лоб, на лице застыла довольная улыбка. Королеве снились добрые времена, когда она, ее муж и все их друзья собирались вместе во Дворце. Если она и хмурилась, то лишь когда в ее сон врывались подростковые выходки юной Этельдредды, но они скоро уходили, вытесненные горячо любимыми счастливыми воспоминаниями королевы. Когда Дженна вошла в покои, королева открыла глаза. Решив, что видит свою внучку, она улыбнулась и вновь уснула.
Сначала Дженна хотела сесть в старое кресло у огня и подождать, пока там снаружи все сдадутся и уйдут, но почему-то ей казалось, что в этом кресле ей сидеть не положено… пока. Она прошлась по маленькой комнате, пока дремала старая королева, забыв о присутствии своей прапрапрапрапрапрапрапрапрапрапрапрапрапрапрапрапрапрапраправнучки.
Дженне захотелось полюбопытствовать, изменилась ли как-то кладовка для нестойких снадобий и особых ядов. Она заглянула внутрь и вместо пустых полок, к которым привыкла, увидела кладовку, полную изящных маленьких склянок из стекла самых разных оттенков синего, зеленого и красного цвета. Они сверкали на свету от камина, и в каждой бутылочке была позолоченная пробка – длинные ряды блестящих пробок мерцали, как золотая цепь.
Заинтригованная увиденным, Дженна прошмыгнула в кладовку, и дверь за девочкой закрылась. Едва это случилось, как на нижней полке зажглись крошечные свечки и кладовка наполнилась светом. Дженне захотелось посмотреть, что тогда хранилось в ящиках из красного дерева, и она открыла один из них. Оказалось, что он доверху забит золотыми монетами, но они пахли мятными шоколадными конфетами. Дженна взяла одну монетку, соскребла золотое покрытие и попробовала лизнуть темный горький шоколад. Не в силах удержаться, она бросила мятную конфету в рот. Конфета растаяла и обрела самую потрясающую смесь вкусов мяты и шоколада. Дженна закрыла ящик, чтобы не соблазняться сладостями, и один за другим открыла остальные сундучки. В них на мягкой непряденой шерсти аккуратно лежали разные бутылочки.
Всерьез задумавшись, а не взять ли все-таки еще одну мятную конфетку, Дженна открыла нижний ящик и… слишком поздно услышала знакомый щелчок. Дверь кладовки закрылась на замок, и Путь Королевы пришел в действие. Свет погас, и тут кто-то наступил Дженне на ногу… и закричал. Очень громко.
– А-а-а!!! Брода, Брода! Мамаша в чулане! Она пришла! А-а-а!!!
Дверь кладовки резко распахнулась, и девочка с криками выбежала прочь. Дженна, у которой звенело в ушах, осторожно выглянула из кладовки, и ей предстало невиданное зрелище: девочка, похожая на нее как две капли воды, обхватила за шею очень красивую женщину с длинными черными вьющимися волосами и ярко-голубыми глазами ведьмы.
– Тише, тише, Эсмеральда, – успокоила ее молодая женщина и ласково погладила девочку по голове, – уйми свой страх. Тебе ничто теперь не грозит, и твоя мама не посмеет прийти сюда, потому что знает, что твоя бабушка это запретила. Тсс, тише. Ой!
Брода Пай испугалась, увидев, как из кладовки для нестойких снадобий и особых ядов выходит еще одна Эсмеральда.
– Э-э… здрасте, – нерешительно сказала Дженна.
Эсмеральда уставилась на Дженну, а Дженна уставилась на Эсмеральду. Дженна не могла поверить, что видит не свое отражение в зеркале. Они были одного роста, их темные волосы были одной длины, и они носили одинаковые золотые обручи на голове.
Вдруг Эсмеральда разревелась:
– Мое время пришло! Я вижу своего двойника! Все потеряно… А-а-а!
– Тише, Эсмеральда! – сердито воскликнула Брода Пай. – Это не твой двойник, взгляни на ее обувь.
Эсмеральда уставилась на коричневые сапожки Дженны и презрительно наморщила нос. Все-таки яблоко от яблони не далеко падает.
– Обычные коричневые сапоги, – сказала Эсмеральда, как будто Дженны тут и не было.
Дженна опустила взгляд на свои сапоги. А они ей нравились, вот уж не чета глупым туфлям, которые носила Эсмеральда: какие-то жуткие блестящие красные калоши с такими длинными мысами, что их за ленточки привязывали к ноге, чтобы девочка не спотыкалась на каждом шагу.
