Глава 22. «Тихий семейный вечерок»
Мой мобильный разрывался на кухонном столе. Естественно, в суматохе я и думать забыла прихватить его с собой.
Звонил Виктор Андреевич.
— Рита, что у вас случилось? — встревожено начал он. — Почему вы трубку не берёте? Я уже пятый раз звоню.
— Да ничего, нормально всё, не считая некоторых нюансов… — Тоже ещё, нашёл причину для волнения! Мало ли где я могу быть. Вот помешательство Бронштейна — это да, причина! Но не говорить же о нём при Артуре… Ни к чему ему знать, что мы с Азаровым к безумию соседа основательно руку приложили.
— А что у вас там за взрыв?
— Это не у нас, по соседству, — пояснила я и рассказала про пострадавший автомобиль.
— Ясно. Никуда не уходите, сейчас приеду.
Артур курил, терпеливо дожидаясь окончания разговора, хотя, судя по тому, как он поминутно поглядывал на часы, явно торопился.
— Рита, кроме шуток, сосед твой с большим приветом, — сказал он, когда я договорила. — Его надо срочно госпитализировать.
— Надо, — согласилась я, поскольку сама только об этом теперь и думала. Но зная по рассказам очевидцев, какие порядки царят в дурдоме, очень переживала, что после пребывания там несчастный Бронштейн уже никогда не сможет вернуться к нормальной жизни. Принимать на себя решение судьбы постороннего человека мне совсем не хотелось.
Нет, нужно как можно скорее вызвать обратно его родных — пусть они и решают, что делать. Может, у них в семье уже подобные отклонения встречались? А может, для них это вообще норма! Вдруг они потомки какого-нибудь Троцкого, и тяга к переворотам у них генетически заложена, как у Федьки охранный инстинкт?! Нет, вот дождусь Азарова, и пойдём пытать соседа на предмет местонахождения родственников…
— Ну так что, Рита, вызывать неотложку? — вклиниваясь в мои мысли, спросил Артур, помахав телефоном. — А то мне ехать пора.
— Нет, — ответила я и, злясь на ситуацию в целом, всё-таки не удержалась от шпильки в адрес Виктора: — Сейчас ко мне один товарищ приедет, он отлично в душевных болезнях разбирается. Для него человека с ума свести — раз плюнуть! Надеюсь, и обратный путь умеет проделывать столь же виртуозно!
— Как знаешь, но я бы на твоём месте так беспечно к этому не относился, — осуждающе покачал головой Артур, поднимаясь.
Мы уже стояли на лестничной площадке перед дверью, и Артур по устоявшейся привычке приложился к моей щеке, когда из-за угла вывернул Азаров.
Мужчины глянули друг на друга не слишком дружелюбно. Свихнувшийся Бронштейн вне сомнения поторопился, объединив их в боевой отряд. Судя по выражению лиц, в ближайшее время они вряд ли готовы стать побратимами.
Артур помахал мне на прощание рукой, сказал «звони» и поспешил к лестнице.
— Это кто? — спросил Виктор, проводив моего гостя подозрительным взглядом.
— Ветеринар, — пожала я плечами, — на Федьку приходил посмотреть.
— А почему он вас целует?
Я удивлённо вскинула голову. Это ещё что за нахальство? Да, помнится, он и во сне частенько наглел… Можно было, конечно, ответить что-то вроде «по той же причине, по которой вы других девушек на пикники зазываете», но я решила, что не стоит, и лишь прохладно осведомилась:
— А что, ветеринарная этика запрещает целовать хозяев своих пациентов?
— Извините, — сообразил, что вторгся на чужую территорию, Виктор, — глупый вопрос. Наверное, напряжение сказалось. По сводке передали, что взрыв в вашем доме.
— Перепутали, — сухо сказала я, испытав приступ белой зависти к чужой памяти. Мне вот никогда не удаётся с ходу запомнить новый адрес. И вообще, моя память на редкость избирательна. Книги, фильмы — это, пожалуйста, запоминаются легко и почти дословно. А всё, что касается социума: лица, имена, пароли, явки… — обычно с таким трудом откладываются в голове, просто караул.
— Бывает, — согласился Виктор и примирительно улыбнулся. — Кофе нальёте?
— Даже бутербродов насыплю, — фыркнула я и толкнула дверь.
Федька, повизгивая, нетерпеливо топтался в прихожей. Видно, давно учуял Азарова и истомился в ожидании. Увидев Виктора, он с размаху налетел на него, выражая не меньшую радость, чем от встречи со мной. И тут Виктор заметил ободранные стены. Он оторвался от собаки и удивлённо оглянулся на меня, а я, предваряя вопрос, указала на Фёдора и коротко бросила:
— Издержки.
После чего развернулась и направилась в кухню, мысленно возвращаясь к мучившей меня проблеме. Несмотря на слова, сказанные Артуру, что мы будем делать с Бронштейном, я не представляла. И ещё опасалась, что Азаров, как и Артур, сочтёт самым правильным поскорее отправить Бориса Абрамовича в психушку. Мужчины вообще во многих ситуациях поступают более прагматично, особо не заморачиваясь ни моральной стороной, ни последствиями.
Додумать я не успела. Привлечённые запахом разогретых бутербродов, в кухню ввалились мальчики.
Я поставила перед Азаровым тарелку, налила ему кофе и, выждав, когда он утолит голод, обрадовала:
— У нас проблема, — я печально взглянула в окно, вспомнив, как вчера Бронштейны паковали чемоданы.
— Какая? — спросил Виктор, всем видом демонстрируя, что на сытый желудок готов справиться с любой задачей.
— Сосед снизу, — лаконично ответила я.
— Опять? — удивился Виктор. — Он же нас покинул?
— А вот и нет. Точнее, покинул, но ненадолго. Отвёз куда-то семейство и вернулся одержимый идеей борьбы с международным терроризмом. Короче, не может отсиживаться в тылу и жаждет вступить в наше братство.
Виктор, не вполне ещё осознавший масштабы проблемы, развеселился:
— Нет, ну эта страна точно непобедима, если даже такие субъекты готовы встать на её защиту!
— Да чему вы радуетесь?! — возмутилась я. — Человек с ума сошёл, а вы веселитесь тут!
— Да ну? — недоверчиво протянул он, но смеяться перестал.
— Вот вам и ну. Понимаю, что вы этого не хотели, но ваша вчерашняя шалость обернулась сегодняшним помешательством моего соседа. И на этот раз у меня даже свидетели имеются, — и я в красках изложила подробности, не забыв ещё раз упомянуть о маниакальном стремлении Бориса Абрамовича примкнуть к нашей «сверхсекретной группе». — В общем, надо срочно что-то предпринять, пока он не переполошил весь район, разгуливая с кастрюлей на голове и распевая революционные псалмы.
— Ладно, — «переварив» информацию, нахмурился Виктор и поднялся, — пойдёмте посмотрим на больного.
***
Мы долго терзали звонок Бронштейнов, но открывать нам никто не спешил.
— Интересно… — я растерянно посмотрела на дверь и пнула её ногой. — Куда он делся?
— Может, очухался и к семье укатил? — предположил Виктор.
