Висок укололо.
Ага, явление временное, пока знания полностью не уложатся в моей голове по полочкам. Только после этого я смогу беспрепятственно ими пользоваться. Для того чтобы знания полностью слились с моими собственными, мне не нужно будет делать ничего особенного, просто ждать. Примерно за месяц все должно прийти в норму.
Значит, тот пепел – это знания?
Голова зашумела так, что меня затошнило. Сжав пальцы на руках, открыла рот и задышала чаще. Пепел – это знания? Глаза изнутри обожгло, горло сдавило спазмом, но я терпела, желая узнать, что со мной произошло на самом деле.
Кажется, я переусердствовала в своем стремлении узнать все немедленно. Возможно, я поторопилась и слишком упряма, но мне надоело постоянно быть в неведении.
Когда боль прошла, я открыла глаза и поморгала, стряхивая с ресниц влагу. Подняв руку, провела ладонью по лицу, понимая, что плакала, даже не заметив этого. А еще, кажется, прокусила губу, слишком уж подозрительно она болела и пульсировала. Да и этот привкус – однозначно кровь.
Отдышавшись, я встала и подошла к окну, выглянув на улицу. Ничего обычного там не было. Казалось, вместо неба – полнейшая пустота и чернота. Не видно было ни звезд, ни луны. Просто черное полотно над миром, пугающее и безграничное.
Но на улице все же темно не было, ведь туманы, словно подсвечиваемые откуда-то, мерно сияли жемчужным светом. И да, пепел до сих пор падал. Впрочем, как и сотни, тысячи лет назад. Если в этом мире ничего не сломается, то он и дальше будет падать.
Вздохнув, я задумчиво прикоснулась к мутному стеклу. Оно мешало, не давая увидеть всей красоты.
Туманы. У них есть своя, уникальная, завораживающая прелесть. Хотя в этом нет ничего странного. Все в мире имеет свою собственную красоту, нужно лишь остановиться, оглянуться и прислушаться. Я помню, как я любила гулять в лесу. Он казался мне тогда добрым, громадным и могущественным дедушкой, который никогда не обидит, укроет и споет песню. В той песне не было слов, только шелест листьев, скрип деревьев, шум насекомых, журчание далекого ручья и редкие крики лесных птиц. Уникальная, завораживающая песня.
Так и туманы.
Развернувшись, я вышла из комнаты.
– Госпожа? – тут же возник рядом со мной сновдаль, смотря спокойно, ожидающе.
– Я хочу выйти на улицу, – сказала, подумав, что надо, наконец, выделить время и исследовать замок, иначе я так и буду постоянно нуждаться в помощи, чтобы попасть куда-то дальше своей комнаты.
Ингрэйг просто кивнул и пошел впереди. Я следовала за ним, посматривая по сторонам. Коридоры, по которым мы шли, уже были полностью очищены от грязи, пыли и копоти. Полы теперь были покрыты длинными ковровыми дорожками темно-бордового цвета. На стенах красовались яркие, словно новые, гобелены, которые «заковали» в тяжелые темно-коричневые рамы. Кроме гобеленов можно было увидеть большие картины.
Оглянувшись, я поняла, что таким изменениям подверглось лишь это крыло замка. В комнату, где проходила беседа с Грэгором, мы добирались другим путем, и там пока все было значительно скромнее.
– Ингрэйг, расскажи, как дела в замке? – спросила, подумав, что за всем происходящим немного позабыла о своих волшебных друзьях.
– Как вы видите, госпожа, это крыло замка почти очищено. Здесь не осталось ни одного помещения, в котором древочеи не навели порядок. После того как будет закончено с кухней и темницами, древочеи начнут работать с другой половиной замка. Там они слегка прибрались, чтобы паутина не свисала, но работы еще много. Я не стал приглашать в замок слишком многих, ведь им требуется определенная оплата. Если вы не против, то я бы мог сам платить им, мне просто нужно получить доступ к той шкатулке.
– Можешь взять ее, – кивнула я.
– Спасибо за доверие, госпожа, – сновдаль на ходу склонил голову, а потом продолжил: – Далее. Вашим каминам теперь больше не будут требоваться дрова в том количестве, что раньше. Огонтоги с радостью приняли предложение разместиться в них. Дрова им все же нужны, но очень редко. С этим проблем тоже не будет, так как в дровяной пристройке разместился колуном. Он будет убирать из леса старые больные деревья или же те, что и так упали.
– То есть он будет заготавливать дрова? – спросила, подумав, зачем этим существам вообще что-то для меня делать. Неужели им всем нужны волосы? Как бы без волос не остаться с таким большим количеством существ в замке. А ведь это, похоже, еще не все.
– На самом деле, колуном не занимается подобным. Он рожден из грибов, которые растут на деревьях. Обычно грибы эти маленькие, но иногда вырастают до таких размеров, что из них появляется колуном. Грибы растут и на обычных деревья, но больше всего любят старые, упавшие стволы, которые немного сгнили. Рождение колунома – редкое явление, так что они постоянно ищут такие деревья в надежде, что из грибов появятся их сородичи. Разумеется, я предупредил, чтобы не трогали трухлявые пни, ведь из них могут в любой момент родиться древочеи. И еще попросил его собирать не годные для колуномов упавшие стволы и заготавливать из них дрова для замка.
– Попросил? – спросила я, чуть улыбнувшись. – Что-то мне подсказывает, что приказал.
Сновдаль на это лишь пожал плечами, не останавливаясь.
– Приказал, но, госпожа, будьте уверены, для колунома это честь –служить в вашем замке и быть вам полезным.
– Если кто-то не захочет, то заставлять не нужно, – попросила я.
– Конечно, – Ингрэйг снова кивнул. – Как скажете, госпожа.
Я вздохнула. Что-то мне подсказывает, что он сделает по-своему.
– Хорошо, еще что-то?
– Конечно. В винном погребе обосновался чарушейк. Он проследит за вином. Они большие любители забродивших плодов, поэтому отлично знают, как и что надо делать, чтобы вино стало отменным.
– И как они рождаются? – спросила я, подумав, что туманы хранят в себе слишком много странных существ.
– Из вишневых косточек.
– Я даже боюсь представить себе процесс.
– Все очень просто, госпожа. В середине лета, когда вишня наливается соком, некоторые ягоды падают и сгнивают, а косточки их по осени укрываются листьями, которые за зиму под снегом тоже сгнивают. Для того чтобы родился чарушейк, должно пройти как минимум лет десять после того, как ягода упала. И вот потом из этой косточки появляется чарушейк.
– Удивительно, – я покачала головой, поражаясь тому, как это вообще возможно. Кажется, существам из туманов обычный способ размножения не нравится совершенно, раз они рождаются из всего, что можно. – Есть еще кто-то?
– Да, госпожа, но мы уже пришли.
Сновдаль открыл передо мной дверь, отступая в сторону.
– Хорошо, – я вышла на крыльцо. – Расскажешь позже.
Сегодня туманы не были такими густыми, так что можно было увидеть, что к воротам замка каким-то непостижимым образом добрался лес. Здесь же во дворе видны были кусты и небольшие деревца. Я пока даже думать не хочу, как это возможно.
