Проводив его взглядом, заинтересованно поглядела на тубус в своей руке.
– Как думаешь, что там? – спросила я у волка, снова опуская ему на макушку руку. Ответа я не ожидала, просто размышляла вслух. – Вся эта история вызывает подозрение, ты так не думаешь? Нельзя открывать, иначе кто-то умрет. Знаешь, это напомнило мне слухи о проклятии фараонов, – задумчиво проговорила я, опуская взгляд на волка. Тот тоже смотрел на меня, при этом, как мне показалось, вопросительно. – Что? Ты не знаешь, кто такие фараоны? Идем домой, я расскажу.
Поднявшись, пошла в сторону дома. В принципе, я могла идти в любую сторону, лес все равно направил бы меня по нужному пути, выведя к дому. Так и вышло – не успела я сделать пятнадцати шагов, как лес расступился, и показалась поляна, на которой стоял теперь уже мой дом.
Подойдя к нему, я села на крыльцо, смотря прямо на волка. Где-то глубоко внутри все еще подрагивало от близости зверя, но я понимала, что вскоре от страха ничего не останется. Хотя, кто знает, возможно, подсознательно я все равно буду его опасаться.
– Я уже не помню, где я об этом услышала… – задумалась. – Кажется, эта была передача по телевизору. Или я читала статью? Не помню, хоть убей. Это оборот речи такой, если что, – добавила я быстро. – Подробности уже давно стерлись из памяти, но общий смысл я помню. В начале века, годах этак двадцатых группа археологов вскрыла гробницу фараона Тутанхамона. Да, кажется, именно его. Так вот, потом в течение нескольких лет многие из той группы погибли различными способами. Или все? Хм. Не знаю. Журналисты, конечно же, раздули из этого факта сенсацию и назвали этот феномен «проклятием фараонов». Случайности все это или нет, не могу сказать. Так и здесь, откроешь – погибнешь. Похоже, не так ли?
После этого я еще несколько дней ходила вокруг тубуса. С одной стороны, слова мужчины нервировали меня. А с другой стороны, меня терзало любопытство.
Конечно, в магическую подоплеку я не особо верила, но, кто знает, может быть, создатель этой вещи, закупорил внутри какой-нибудь ядовитый газ. Вдохнешь разок, и можно могилу копать. А еще он мог смазать спрятанный внутри предмет ядовитым маслом. Прикоснешься – и снова могила.
В общем, моя паранойя цвела и пахла, как и разрастающееся любопытство. В итоге я все-таки не выдержала. Надеюсь, лес умереть мне не даст. В крайнем случае, я все еще связана с разрывом. Надо будет сходить как-нибудь, посмотреть, что это такое и как выглядит.
Убедив себе, что смерть мне не грозит, я решилась. Открывала тубус на улице, опасаясь, что из него выльется или высыплется какая-нибудь гадость, которую потом из дома не вытравишь.
С открытием пришлось потрудиться. Провозилась я не меньше часа. Когда пробка всё-таки поддалась, лес вокруг подозрительно зашумел. Прокатившаяся по телу тревога, заставила меня остановиться. Но пришедшая следом уверенность, что всё будет нормально, подтолкнула к дальнейшему открытию.
Последнее напряжение и пробка все-таки поддалась, полностью выходя из тубуса. Я едва успела заметить зеленоватый дымок, когда меня окружил воздушный вихрь. Вскрикнув от неожиданности, выпустила тубус из рук. И только после этого поняла, что сумасшедший ветер совершенно не трогает меня, будто я находилась в оке бури.
Поток не дал тубусу упасть на землю, подхватил его и закружил. Спустя мгновение, вихрь влетел и унесся куда-то в сторону черной пустоши.
Уняв дрожь, я села прямо на землю и выдохнула. Взгляд сам собой упал на лежащий передо мной предмет. Значит, мои догадки о каком-то отравленном газе были верны. И что это за вихрь такой был?
Стоило мне мысленно задать этот вопрос, как ко мне тут же пришло ощущение радости и чувства хорошо проделанной работы.
– Спасибо, – пробормотала я, протягивая руку. Подхватив безопасный (я надеюсь) теперь тубус, с любопытство заглянула в него.
Внутри лежала свернутая в тугой рулон бумага. Хотя, нет, похоже больше на пергамент. Очень интересно, что там.
Отступление 3
Двое всадников въехали на холм и остановились. Вдалеке в туманной дымке виднелся древний лес, служащий преградой черной пустоши.
Из памяти людей почти стерлась причина возникновения этого места. Всё-таки прошло уже не одно столетие. Были, конечно, мудрецы, который знали, кто повинен в возникновении черной проказы, поразившей громадную территорию, но их осталось столь мало, что глас их почти не был слышен среди людей.
Большинство людей предпочитали довольствоваться слухами, легендами, мифами, некоторые из которых были настолько искажены, что давно уже мало походили на правду.
К хозяйке этого места никто не обращался с пустяковыми проблемами. Сюда приходили только те, у кого не было больше выхода. Чаще всего у ведьмы просили лекарство, для себя или кого-то близкого. Ведьма не отказывала, но брала плату.
Кто-то был ей благодарен, отдавая за спасение самое ценное, что у него есть без всякого сожаления. А кто-то считал, что ведьма обязана помогать бесплатно, ведь приготовить лекарство ей ничего не стоит. Таким тоже приходилось отдавать плату, но в отличие от первых, они искренне ненавидели ведьму и желали ей зла.
Слухов в мире ходило столько, что хозяйка грани, неизменная, вечно старая, как сам мир, давно стала для многих страхом. Иногда ею даже пугали непослушных детей, обещая отдать их ведьме, живущей в сумрачном лесу. Большинство проносили этот детский страх перед ней через всю жизнь, но в случае крайней нужды все равно шли.
– Грань, – прошептал Вилиарн, с интересом оглядывая сплошную стену леса, конца и края которому не было видно, сколько не смотри.
– Я слышал, что за этим лесом нет ничего, – поделился Аарон. – Некоторые считают, что никакой черной пустоши нет. За гранью край мира. А кто-то говорит, что там, за стеной деревьев находится загробный мир, куда попадают души людей.
Вилиарн на это только хмыкнул и подстегнул коня.
– О том, что там есть на самом деле знает только старая карга.
– Брат, прошу тебя, следи за словами, – с укором произнес Аарон. – Как бы она не выглядела, но Хозяйка всё-таки женщина и может наказать за такие обидные слова. К тому же, она вполне может отказать нам в просьбе.
Вилиарн задумался. А потом неохотно кивнул.
– Хорошо, я постараюсь думать и говорить о ней как можно более уважительно, – произнес он. – Как думаешь, нормально будет, если я стану обращаться к ней, например, бабуля? Или может бабушка? – старший брат задумался на мгновение, а потом рассмеялся.
Аарон бросил на него укоризненный взгляд. Он отлично знал, что брат на самом деле сильно нервничает, именно поэтому старается поднять себе настроение такими вот словами и смехом.
Вилиарн был именно воином. И все магическое всегда его слегка настораживало. Нет, Вилиарн не был приземленным и ограниченным рубакой, просто он знал, что магию невозможно победить честной сталью. И это его несколько нервировало.
