– Все дороги сошлись в одном месте, – не совсем понятно начала Граня. – История, начавшаяся тысячу лет назад, должна быть закончена.
– Что? – спросила тревожно, нахмуриваясь. – О чем ты?
Вместо ответа девочка спрыгнула с моих колен и принялась что-то рисовать на земле. Перед этим она освободила своей силой ее от листьев и всякого мусора.
Солнце? Нет, вроде звезда. Или это свернувшийся в клубок ежик? Колючка? Не совсем понятно.
Когда Граня закончила, то выпрямилась и поглядела на меня серьезным, совсем не детским взглядом.
– Это, – она ткнула в один из лучей, – путь, который проделала книга Дрилмор. Это, – она указала на другой луч, – дорога принцессы.
Грань показывала на остальные лучи и называла их. Моя жизнь от рождения до этого момента. Жизнь Вилиарна. Жизнь Файоны и Аарона. Жизнь самой Грани. Жизнь человека, принесшего ведьме книгу, в котором она отыскала обряд замены. Жизнь того самого южанина, расплатившегося со своим спасителем странным тубусом, попавшим потом в мои руки. И еще много, много жизней, названных Граней путями или дорогами.
– Все они начались где-то, но в конечном итоге, сплелись в одной точке. Ничем не связанные между собой ранее случайные, казалось бы, судьбы. И таких узлов на самом деле много, – сказала девочка и быстро пририсовала еще несколько похожих «снежинок», соединенных между собой. – Полотно мира. Великий гобелен. Паутина мироздания. Называй, как тебе нравится. Кто-то считает, что этот… гобелен заранее соткан, и людям только и остается, что пройти по написанному ранее для них пути. Кто-то думает, что только он решает, каким именно будет рисунок его жизни.
– А на самом деле? – спросила заинтересованно, вполне понимая, о чем именно говорит Граня. Судьба. Сами ли мы выбираем путь или он выбран за нас давным-давно. Этот вопрос издавна интересует людей. Кто-то является поклонником одной теории, кто-то другой, но правды не знает никто.
На мой вопрос, Граня легко улыбнулась и пожала плечиками.
– Я не знаю, – честно ответила она. – Скажи, кто я?
– Ты грань, – уверенно выдала я, а потом, чуть подумав, добавила: – Душа этого леса.
– Что-то вроде, да, – кивнула Граня. – Но при этом я не являюсь Богом или кем-то вроде этого. Мои знания ограничены знаниями чистых душ (а они до этого были пусть и магами, но людьми), принцессы, людей, приходящих к моим границам. Твоими знаниями.
– Я поняла тебя. Но к чему это все? – я качнула головой в сторону рисунка.
– К тому, что все переплелось в одной точке. К тому, что рану на теле этого мира надо закрыть.
– Но!.. – я вскинулась, нахмуриваясь.
– Смерть тебя пугает? Понимаю. Мне и самой немного не по себе. Но у меня есть надежда, что теперь я не растворюсь, не исчезну.
– Теперь? – я глядела хмуро, ощущая, как меня начинает немного колотить от волнения. Неужели моя жизнь должна закончиться столь рано? А ведь все так хорошо начиналось.
– Мне кажется, – начала она чуть неуверенно, – но с приобретением имени я стала более… защищенной, более плотной, весомой. Не могу подобрать точное определение. Я всё еще могу умереть вместе с тобой, но есть надежда, что этого не произойдет.
– Замечательно, – чуть более едко, чем собиралась, произнесла я. – Ты не умрешь, а я?
Вместо ответа, девочка взмахнула рукой, на которой тут же появилась какая-то бумажка. Вернее, свиток. Кстати, весьма знакомый.
Развернув его, она быстро пробежалась по строчкам взглядом. При этом мне показалось, что ей-то словарь переводчик не очень и нужен.
– Человек, принесший последнюю жертву, да вознаградится рождением чуть более поздним. Якорь для этого надобный искать следует в сердце своем, – прочитала она знакомые мне строки. – Как думаешь, что это значит?
– Понятия не имею, – сказала, чувствуя себя расстроенной. Умирать ужас как не хотелось.
Граня укоризненно на меня посмотрела и вздохнула, словно это не она тут выглядела ребенком, а я.
– Скажи, какой может быть последняя жертва человека? – задала она новый вопрос, явно желая навести меня на какую-то мысль.
Я хотела сразу же ответить, что понятия не имею, но прикусила язык, решив не торопиться.
Итак, последняя жертва. Последняя… Почему? Возможно, потому что человек перестал приносить жертвы. Какая у подобного решения может быть причина? Какие, вообще, жертвы может приносить человек? Петухи и бараны? Что-то мне кажется, что в свитке речь идет о чем-то не столь банальном.
Если думать абстрактно, то человек постоянно приносит какие-то жертвы. Например, он жертвует временем, своим здоровьем, счастьем, любовью, желаниями ради чего-то, что кажется ему более важным.
Думаю, последней жертвой вполне может быть сама жизнь. Именно поэтому она и последняя. И к моей ситуации хорошо подходит. Лишь пожертвовав своей жизнью, я могу закрыть разрыв.
– Жизнь – последняя жертва, – произнесла я, вопросительно глядя на Граню.
– Верно, – обрадовалась девочка, снова забравшись мне на колени. Препятствовать я не стала. – Ты должна добровольно отдать свою жизнь, пожертвовать ее.
– И что это мне даст?
– …да вознаградится рождением чуть более поздним. Как думаешь, что это значит?
Я нахмурилась, мысленно произнося предложение снова и снова.
– Пере… – начала неуверенно, когда меня озарила догадка. Звучала она немного нереально, но кто знает. – Перерождение?
– Да! – вскрикнула Граня, подпрыгивая на моих коленях. – Благодаря этому ритуалу, ты, принеся себя добровольно в жертву, можешь переродиться немного позднее. Это будет наградой за твою жертву.
С одной стороны, звучало неплохо. С другой стороны, все это звучало довольно зыбко. Непонятным оставалось многое. Например: насколько добровольной должна быть жертва? Достаточно ли мне будет просто пойти и умереть, или же я должна еще и желать этого всей душой? Насколько позднее состоится обещанное перерождение? Я ведь могу заново родиться лет через сто, а может и через тысячу. В этом ли мире я снова появлюсь на свет или в каком-нибудь другом? Буду ли я помнить о своей жизни или нет?
– Все очень просто, – начала отвечать на мои незаданные вслух вопросы Граня. Точно, она ведь может читать мои мысли. – Ответ хранится вот в этом предложении.
– Якорь для этого надобный искать следует в сердце своем?
– Ага, – Граня улыбнулась и кивнула, выглядя при этом радостной и беззаботной. – Именно здесь.
– Замечательно, – я вздохнула и потерла переносицу. От всего этого начала немного болеть голова. А ведь я собиралась всего лишь… А что я, собственно, собиралась делать до всего этого?
Оглядев по сторонам, нахмурилась, вспоминая события, приведшие меня сюда. Да, точно. Вилиарн хочет поохотиться на пустоши, а я хотела попробовать свои силы в деле усмирения всяких тварей пустоши. По идеи, они должны меня слушаться. Страшновато, правда, все это.
