— Спасибо, — едва слышимый шепот от переизбытка эмоций, сдавивших горла. Ярослав неловко оглянулся, примечая в большом холле расставленные повсюду подделки. Пока еще без своих хозяев, но явно приготовленных к новому году на зимнюю тематику. Прекрасное отвлечение от сложной темы.
— … благотворительная акция, — услышал краем уха, отвлекаясь от игрушки Деда Мороза на подставке из пенопласта, покрошенного на мелкие кусочки, склеенных вместе точно сугроб. — Настя как раз разбиралась с привезенными работами детей, а я должен был найти нашего фотографа.
Марк поймал в объятия подбежавшего сына, приподнимая на руках.
— Не пришел? — спросил Тасманов с любопытством, поворачиваясь к ним вновь, и рядом стоящая Настя грустно покачала головой.
— Сначала позвонил, попросил встретить, а после вовсе отказался от заказа. Не представляю где сейчас искать нового, фотографии должны были разослать всем участникам, плюс что-то осталось бы на стене почета для коллажа. Приглашенным спонсорам, многие сами фотографируются с детьми, среди них много деятелей искусства, — пожала плечами, застонав, сжимая переносицу. — Это какой-то кошмар. Один долгий бесконечный сумасшедший день!
— А все, потому что кто-то чрезмерно инициативный, — хмыкнул Марк, подхватывая на руки покрасневшего сына.
Какие черти в тот момент дернули Тасманова — сам не знал. Однако не удержался, вдруг спросив:
— Сколько до начала? — бросил взгляд на большой циферблат настенных часов в холле, снова поглядев на озадаченную пару.
— Пара часов, — наклонила голову Настя, хлопая глазами. — А что?
Прикинул время, за сколько сумеет добраться до своего дома, усмехаясь.
— Мне кажется, я снова смогу вам помочь.
До дома Тасманов Ярослав добрался уже поздно, примерно в 11 вечера, когда усталых, но довольных детей развезли по домам, гости разошлись, а снимков на карте памяти со времен студенчества стало больше на пару сотен. Хотя он упорно отказывался, Марк все же вручил ему заслуженный гонорар, пообещав отдать остальную часть после получения снимков, среди которых Ярик собирался отобрать лучшие завтра в студии. Подчистить огрехи, если нужно в графическом редакторе, а после воспользоваться фотолабораторией Поля для последующей фотопечати. Тем более никаких съемок не планировали, Нона уехала на какую-то модную конференцию, остальным же не было дела, чем занят Ярослав в свое рабочее время. Разве что Влад влезет, но и от него можно избавиться при желании.
Возвращение к старому хобби, которое когда-то перекрыло его любовь к профессии художника-реставратора, невольно всколыхнуло волну воспоминаний. Приятных, теплых. Когда был лишь он, старенький Кэнон и огромный мир вокруг. Почему он все бросил, этого Ярик не знал. Видимо в какой-то момент гламурная жизнь при деньгах убила в нем интерес к познаванию мира через призму камеры, он совсем забыл, что значит «ловить момент». Дети смеялись, дурачились, взрослые впервые оторвались от насущных дел, позволяя делать снимки, получая удовольствия от процесса фотосъемки.
— У тебя талант. Знаешь, может, однажды ты захочешь все изменить, — улыбнулась Настя, вкладывая ему в руку визитку, подмигивая.
— Не думаю, что… — начал было, но девушка перебила, тихо засмеявшись.
— Когда-то я тоже была не уверена, — она с любовью посмотрела в сторону смеющегося с сыном мужа, невольно качая головой. — Но Марк доказал мне, что наши стремления с желаниями зависят не только от внешних обстоятельств, но и нас самих.
Пуся потребовала гулять, заставляя своего задумчиво вошедшего хозяина повести ее с собой. Пришлось разгружать сумку с оборудованием, а после брать поводок, цеплять к ошейнику и вести шпица на прогулку. Не забыла гадкая собачонка помочиться на дверь вредной соседки Клары Мирославовны, у которой было пять сфинксов, и она жутко ненавидела собак. Собственно, собаки отвечали ей полной взаимностью.
— Тасмано-о-ов! — завопила женщина на весь подъезд, когда Ярик почти спустился вниз, усмехаясь. — Твоя собака снова нагадила мне на дверь!
— Опять старая ведьма? — поинтересовалась баба Варя, кивая парню, закатившему глаза и доставшему сигарету из пачки, закуривая на ходу.
— Целый день мигрень, — пошутил, выходя в морозную ночь, позволяя автоматическому поводку отпустить собаку на максимальное расстояние. Задумчиво скрипел под ботинками снег, пока парень шагал через двор, давая Пусе обнюхать каждый уголь, недовольно морщиться и тявкать, закапывая чужие метки задними лапами.
— Ты такая привереда, Патриция, — вздохнул Тасманов, выдыхая дым.
— Гав!
Усмехнулся, поежившись, и вдруг ощутил дикое желание с кем-нибудь поделиться удачным днем. И почему-то первым номером в наборе стал не Паша, который наверняка сейчас скорей всего уже дома, а Раисе, приложил трубку к уху, слушая новинку от Тимати на том конце провода.
— Какой извращенец поставил этот кошмар на гудок? — спросил сам себя, прежде, чем послышался мягкий женский голос.
«Ярик?»
Волна тепла прошла по телу, согревая, несмотря на прохладу декабрьского ветра, оставляя после себя едва заметную улыбку. Снова выдохнул дым, мурлыча в трубку:
— Привет Рысенок, я скучал.
Действительно скучал. После того поцелуя, после тех курьезных ситуаций, они ведь почти не виделись в эти дни. Последний месяц года. Нужно закрывать все хвосты по должникам, по максимуму вложиться, отчего Рая даже несколько раз осталась ночевать на работе, зарываясь в бумаги.
«Ты что пьяный? Это там Пуся гавкает? Вы что, гуляете?», — подозрительный голос и его тихий смех в трубку. Выбросил окурок точным броском в урну, подойдя к качелям, отчищая их от снега, садясь, чуть покачиваясь из стороны в сторону.
— Просто счастлив, — хрипло ответил, ощущая, как нечто давит на грудную клетку, мешая говорить, а яркое звездное небо освещает двор вместе с частично откусанной луной. Пуся гоняла собственный хвост, тявкая довольная собой и кружась вокруг своей оси, оставляя маленькие следы собачьих лап.
— Пуся пытается поймать собственный зад, — оттолкнулся ногами, раскачиваясь. — А я сегодня провел внештатную фотоссесию. — Выдохнул, вдруг осознав. Как боится услышать неодобрение с ее стороны. Или просто насмешку, замирая на секунду вместе с качелями в воздухе, почти оторвавшись носками от земли.
«Я давно говорила, что ты можешь. Не понимаю, почему бросил, видела твои снимки, Яр, они очень красивые. Тебе понравилось?»
Голос тихий-тихий, ласковый, словно по шерстке гладит и совсем не хочется класть трубку, желая прикрыть глаза, наслаждаясь им подольше.
— Да, — ответил с некоторой заминкой, продолжая раскачиваться. Неподалеку уселась Пуся, забавно наклонив голову, рассматривая хозяина. Он раскачивался сильнее, отталкиваясь ногами, слушая радостный визг Раисы, которая так радовалась за него, будто бы ей это действительно важно. А может было, просто он не осознавал. В груди снова стало давить, пришлось становиться на качелях, прикрывая глаза, ощущая каждый стук собственного сердца. Может поэтому не слышал, как кто-то приближается, с тихим скрипом снега, проминающимся под ботинками, не увидел идущую к нему осторожно фигуру. Будто боящуюся спугнуть. Лишь улыбался, слушая ту, что сейчас казалась ему важнее, и проигнорировал рычание своей собаки, мгновенно вставшей на все лапы, ощерившейся на странную личность в большом несуразном пуховике, явно не по размеру.
