У меня, наверное, рот открылся после ее слов. Как это не жених? А татуировка?
— Именно, — кивнула Белла, похоже, возмутилась я вслух. — Это же брачный браслет, Сандра. Вы — женаты!
“И мы с тобой теперь помолвлены перед богами, людьми, прочими расами и живым огнем!” — вспомнила я слова своего рыжего. Живой огонь, скрепляющий помолвки... и как я в это поверила?!
— Вот … жук! — изумленно выдохнула.
— Белла, Санни! — окликнул нас Конрад.
— Ну я ему покажу помолвку! — зло сощурилась я.
— Так ты что, не хочешь за него замуж? — нахмурилась Белла.
— Конечно хочу! Я люблю его! — я поправила рукав мантии, закрывая брачный браслет. — Но это не значит, что можно меня дурить!
Белла рассмеялась, а я залюбовалась будто похорошевшей подругой. Глаза ее блестели, а на розовых щечках появились симпатичные ямочки! И даже волосы стали ярче, сияя будто жидкое золото.
Она вдруг погрустнела и тяжело вздохнула.
— Что такое? — я взяла ее за руку и крикнула другу: — Идите, мы сейчас!
Изабелла посмотрела на то, как за нашим рыцарем закрывается тяжелая дверь в кабинет ректора, и ответила:
— Конрад позвал меня замуж.
— Так ты же с детства в него влюблена, разве это плохо?
— Это чудесно, — мечтательно улыбнулась она. — Но как я могу выйти за него замуж, если уже ему изменила, целуясь с другим в карнавальную ночь!
Я прыснула:
— Изабелла, что за глупости?
— Ничего не глупости, не могу я так, — обиженно ответила подруга. — Ты-то небось с Рыжим в ту ночь целовалась? Ну вот, я так и думала, — прокомментировала она мой согласный кивок. — Нет, я должна ему честно во всем признаться!
— Вот, правильно, признайся и выходи за него замуж! А свадьбу сыграем вместе, так экономнее.
Белла серьезно задумалась, но не успела ответить. Из кабинета ректора вышла леди Шарлотта и нас позвала.
— Мы тут! Идем! — громко ответила я бабушке и от досады ударила себя ладонью по лбу, вновь поворачиваясь к Изабелле. — Я же не успела тебе сказать! Леди Шарлотта — жена графа Лиорского, моя бабушка и она же моя Ашша! — выпалила я подруге.
— Вот это да… — охнула Белла, и пока она ошарашенно хлопала глазами, я взяла ее за руку и потащила к кабинету моего деда.
— З-з-здравствуйте? — уточнила подруга у ожидающей нас бабушки.
— Здравствуй, Белла, как твоя последняя разработка? Корень сонной травы вошел реакцию с пыльцой фей?— лицо леди осветила лукавая улыбка.
— Вошел! — подтвердила кузина. — Все как вы сказали, и дым, и даже галлюцинации были! — обрадовалась Изабелла заинтересованному собеседнику. — Ой… Это же мне Ашша подсказала! Это действительно вы! — и она кинулась смеющейся леди в объятия.
Бабушка быстро прижала Беллу к груди, а затем открыла нам дверь в кабинет.
Лиорский был мрачен как туча. За окном подле ректорского стола бушевали молнии, и этот пейзаж как нельзя лучше характеризовал настроение моего деда и … я нашла Тора глазами. И — Тьма, вот ведь пройдоха! — моего мужа.
Сарвен стоял к нам спиной и сосредоточенно водил руками над раскрытой шкатулкой Эрджины с краю большого ректорского стола.
— Нет, никакого следа, я ничего не чувствую, — наконец признался он.
— Ясно, — коротко заметил Лиорский.
— И в совете ничем не смогли помочь. Все архимаги были вызваны во дворец, его величеству стало плохо с сердцем. В Ковене был один лишь секретарь, — тихо сказала нам бабушка и прошла вперед, встав по правую руку от мужа.
— Как невовремя, — шепнула мне Белла, но полудемон услышал. Обернулся на нас, сверкнул красными глазами, широко улыбнулся, а потом удивленно уставился на правый рукав моей мантии. Перевел возмущенный взгляд на крайне довольного собой Тора и скривился.
Граф хмыкнул и, оглядев нашу компанию, заметил:
— Итак, трое друзей в разное время обзавелись почти одинаковым проклятием. Как же так получилось?
Глава 80
— Ну... мы живем в одном доме, — робко сказала Изабелла и перевела взгляд на шкатулку. Испуганно ойкнула и посмотрела на меня.
Похоже, в голову нам пришла одна и та же мысль. Единственное, что объединяло все проклятия и на людях, и на украшениях — это дом и… леди Берклея.
Я отрицательно помотала головой.
— Нет, не может быть. Самое сильное проклятие на Эрджи, ее родной дочери, и она ее очень любит. Во всяком случае, балует …
Вспомнить только то количество сладкого, что мачеха ежедневно ей привозила!
— Вряд ли родная дочь. Если она демон, то суккубы бесплодны, — заметил Сарвен. — Да и наша некроманточка стопроцентный человек.
— В любом случае, мы передадим информацию совету, — задумчиво сказал Лиорский. — Дознаватели приедут вечером, вас вызовут. Из академии ни на шаг. Демону ничего не стоит навесить новые чары по старому следу. А пока, ради вашей безопасности, следует уничтожить шкатулку.
— Нет! — громко воскликнули со стороны двери. — Вы не можете так со мной поступить! — возмутилась Эрджина, а кто бы еще это мог быть?
Бледная сестрица, решительно поджав губы, стояла на защите своих драгоценностей. Платье, которое еще вчера вечером было ей даже слегка мало, теперь висело на ней мешком, а большой штатив для магической капельницы, которую она тащила перед собой, дополнял сходство с пугалом, которое мы с Изабеллой соорудили в нашем саду.
— Мисси! Хвыргов хвост, леди! — услышали мы будто охрипший голос мэтра Грызыша. — Да стойте же вы! — и запыхавшийся вампир влетел в кабинет вслед за сбежавшей пациенткой, достал из кармана огурец, откусил кусок и с восторгом сказал: — Вот это энергия, вот это ведьма! Это я понимаю!
Эрджи гордо расправила плечи, сделала шаг в сторону шкатулки с поддельными сокровищами и заявила:
— Я так и знала, что здесь потребуется мое вмешательство!
— Мисси, эти украшения опасны, — потер виски Лиорский. Бабушка с тревогой на него посмотрела и перевела взгляд на лекаря.
Пока Эрджи громко и обстоятельно объясняла почему не может лишиться своих фальшивых драгоценностей, вампир, нахмурившись, водил руками над головой моего деда.
— Давно это у тебя? — тихо спросил он
— Второй день, — буркнул Лиорский. — Переутомился.
— Да нет, не похоже… — озабоченно заметил Грызыш.
— Это то, о чем я вам говорил, лорд ректор, — тихо сказал Сарвен, наклонился к Грызышу и что-то шепнул лекарю на ухо. Вампир внимательно слушал полудемона и, поймав хмурый взгляд деда, буркнул:
— Пригляжу за тобой сегодня, пожалуй.
— Нет, никак не могу! — наконец, закончила свою речь Эрджи и замерла. Валатор накрыл ее руку своей ладонью и, заглянув сестрице в глаза, проникновенно сказал:
