– А теперь я хотел бы послушать немного улиточно-завитушечной трень-брень-музыки, пожалуйста!
– О! – ответила мать Калли.
И больше ничего. Только это «О!». Но она покраснела как спелая вишня.
Калли в ужасе зажмурился. «Ой, что сейчас будет», – подумал он. И с удивлением услышал, как его мать засмеялась. Немного смущённо, но она смеялась.
– Твой мохнатый друг хотел сказать, чтоб я поиграла на пианино? – спросила она.
– Да, да, э-э, разумеется! – заикался Калли. – Он без ума от твоей игры. Он просто не умеет это правильно выразить.
– О! – снова сказала мать, с польщённой улыбкой поднялась со стула и упорхнула к вертящемуся табурету у пианино.
Калли знал, что сейчас будет, и заранее зевнул. А Лохматый Коготь замер как мышка и навострил уши. Не издав ни звука, ни хрюка, ни отрыжки. Мать Калли бесконечно долго играла, а монстр блаженно покачивался из стороны в сторону. Иногда он тихо, очень тихо урчал, подпевая, и пару раз восхищённо цокнул языком.
«Ойе, – думал Калли, скучающе уминая торт, – надеюсь, это не станет теперь ежедневной традицией».
Тут его мать отняла пальцы от клавиш, встала и поклонилась. Она всегда так делала, когда играла для слушателей.
– Клоповецки букашечно! – восторгался Лохматый Коготь. – Аххх, червячно-виртуозно! – Он аплодировал всеми четырьмя лапами и от восхищения чуть не упал в торт.
Мать Калли зарделась как редиска.
– Я ему обещал, что ты его тоже научишь, – сказал Калли.
Лохматый Коготь застенчиво разглядывал свои лапы.
– Ну что ж, – сказала мать Калли и откашлялась. – Э-э, ну да, почему бы нет?
Монстр молнией сорвался со своего стула, подскочил к ней и запрыгнул на вертящийся табурет. Затем широко улыбнулся, высоко занёс волосатые лапы и обрушил их на клавиши. Его когти скользили туда и сюда, друг над другом и друг под другом, вдоль и поперёк.
Мать Калли с недоумением смотрела на безумный вихрь его рыжих пальцев. То, что играл Лохматый Коготь, на слух было криво и косо, но отдалённо напоминало то, что перед этим сыграла мать Калли.
– Чудесно! – воскликнула она, когда монстр опустил лапы. – Абсолютно чудесно! Природный талант! Да ещё и в четыре руки! – Мама восторженно потрепала Лохматого Когтя по его мохнатой голове. – Нет, какая одарённость! Мой дорогой друг, мне очень жаль, что я так плохо с тобой обошлась в прошлый раз.
– О, ничего, не стоит извиняться, – прохрюкал Лохматый Коготь и поскрёб себе живот. – Но теперь я бы мог осилить ещё немного торта. Ты тоже?
Когда за окном давно уже стемнело, мама и Лохматый Коготь всё ещё играли на пианино в шесть рук. А Калли спал на диване, и ему снились музицирующие монстры.
13
Посреди ночи Лохматый Коготь растолкал Калли. Хотя до постели они добрались из гостиной уже заполночь.
– Только не говори мне, что ты проголодался! – пробормотал сонный Калли. – Ты сожрал не меньше шести кусков торта.
– Там какие-то звуки! – шёпотом сказал Лохматый Коготь. – Внизу у входной двери.
– Ерунда! – Калли сел в кровати, толком не проснувшись. – Я ничего не слышу.
– Ха, человеческие уши! – презрительно хрюкнул Лохматый Коготь и спрыгнул с кровати. Быстро побежал к двери. – Я знаю, кто это. Наверняка один из моих соседей, Трюфелька или Вонючка! – недовольно ворчал он. – Но здесь просто нет места для двоих монстров. Совсем нет! Так что я пойду прогоню его!
И он юркнул за дверь.
– Эй, Лохматый Коготь, подожди меня! – Зевая, Калли выбрался из постели. – Что ты там выдумал? А вдруг это взломщик? – Он заспанно поплёлся к лестнице.
И тоже услышал скрежет в замочной скважине. Кто-то пытался попасть к ним в дом.
– Лохматый Коготь! – шёпотом позвал Калли. – Вернись назад!
– Ну я ему покажу! – рычал в темноте монстр.
– Где ты там? – прошептал Калли.
За дверью кто-то тихо чертыхнулся. Замок наконец поддался.
Калли в страхе так и присел, притаившись за перилами лестницы.
Дверь медленно раскрылась, и на коврик в прихожей упала чья-то тень. Явно человеческая.
Фигура шагнула через порог, и Лохматый Коготь прыгнул на неё из темноты. Рыча и фыркая, он вцепился в горло пришельцу, колотя его свободными лапами, плюя ему в лицо и дёргая за волосы.
– Караул! – завопил взломщик. – Помогите!
Голос показался Калли знакомым.
– Папа! – крикнул он в ужасе. – Ой, папа! Лохматый Коготь, отпусти его! Это мой отец!
– Что? – хрюкнул Лохматый Коготь, не на шутку перепугавшись, и плюхнулся с плеч взломщика на ковёр как мешок с песком.
Тут в прихожей зажёгся свет, и мать Калли заспанно перегнулась через лестничные перила.
– Что за шум и что за крики среди ночи? – спросила она и тут увидела своего мужа: – Откуда ты? Я думала, ты прилетаешь только утром. И почему сидишь на полу?
– Я прилетел более ранним самолётом. – Отец Калли досадливо потирал расцарапанную шею. – А на ковре я сижу потому, что у меня ноги подкосились от ужаса. Может, мне кто-нибудь объяснит… – Тут он дважды сильно чихнул. – Может мне кто-нибудь объяснить, что это такое? – И он показал на Лохматого Когтя, который раскаянно забился в угол.
– Это мой монстр, – виновато объяснил Калли.
– Твой кто?
– Его монстр, – сказала мама. – Его зовут Лохматый Коготь, и он умеет играть на пианино один в четыре руки.
– Ах вон оно что! – И папа опять расчихался, на сей раз пятикратно.
– И он поклонник твоих тотемных столбов, – быстро добавил Калли.
– О да, это верно! – хрюкнул Лохматый Коготь и поднялся на ноги. – Они просто жуковно-копошисто-грандиозны! – И с распростёртыми объятиями двинулся к отцу Калли.
Тот в испуге вскочил, отступил назад и споткнулся о свой чемодан. Чертыхаясь, поднялся на ноги, потёр лицо и расчихался.
– О, осторожно, осторожно! – Лохматый Коготь, широко улыбаясь, протянул отцу Калли лапу для рукопожатия. – Милости просим! – хрюкнул он. – Я сердечно рад познакомиться со слизняком, у которого на лице есть хоть немного шерсти.
